Майкл Муркок - Вечный Герой (сборник)
И я все пил и пил.
Но вскоре вино элдренов обрело привкус крови, и я отшвырнул свой кубок. Потом отыскал бурдюк с другим вином, подаренным мне графом Ролдеро, и стал пить горьковатое вино прямо оттуда. Вскоре в бурдюке не осталось ни капли.
Но я по-прежнему был трезв. Мне было не справиться с криками, доносившимися с улицы: они все равно слышались совершенно отчетливо. Я спустил шторы на окнах, но все равно по движущимся теням представлял, что происходит за ними. Я никак не мог напиться, а потому не мог даже и попытаться заснуть, прекрасно представляя себе, каковы будут мои сны, и боялся этих снов не меньше, чем мыслей о том, что же мы делаем с оставшимися в живых жителями Пафанаала.
Почему я оказался здесь? О, Господи, почему?
За дверью послышался легкий шум, потом постучали.
— Войдите, — сказал я.
Но никто не вошел. Наверное, я не сказал, а прошептал это.
Снова раздался стук.
Я встал и неверными шагами подошел к двери, распахнув ее настежь.
— Неужели меня нельзя оставить в покое?
Там стоял перепутанный гвардеец.
— Лорд Эрекозе, простите, что потревожил вас, но у меня к вам послание от короля Ригеноса.
— Что еще за послание? — безо всякого интереса спросил я.
— Он бы хотел, чтобы вы присоединились к нему. Король говорит, что ему еще нужно обсудить с вами кое-какие планы.
— Ну хорошо. Скоро приду, — вздохнул я.
И гвардеец поспешил по коридору прочь от меня.
Очень неохотно я присоединился к ликующим завоевателям. Здесь были все крупные военачальники. Сам король Ригенос был настолько пьян, что я даже позавидовал ему. И с облегчением заметил, что Каторна там нет.
Без сомнения, он руководит грабежами.
Когда я вошел в зал, со всех сторон послышался одобрительный гул, и все маршалы потянулись ко мне со своими кубками — чокаться.
Я не обратил на них внимания и прошел к тому месту, где в одиночестве сидел король, бессмысленным взором уставившись в пространство.
— Вы хотели обсудить со мной дальнейшие планы нашей кампании, ваше величество? — спросил я. — Но вы уверены, что…
— А, друг мой Эрекозе, это ты. Мой бессмертный. Мой Герой. Спаситель Человечества. Приветствую тебя! — он с трудом нашел мою руку. — Тебе, я вижу, неприятно, что я так не по-королевски напился.
— Отнюдь, — сказал я. — Я и сам все это время пил.
— Значит, ты — ты ведь бессмертный! — можешь пить гораздо больше… — он икнул.
Я с трудом заставил себя улыбнуться и предположил:
— Но, может быть, ваше величество, у вас вино более крепкое. Если так, то дайте и мне попробовать.
— Раб! — возопил король. — Эй, раб! А ну-ка налей другу моему Эрекозе этого вина!
Занавески приподнялись, и вошел дрожащий элдренский мальчик. Он тащил бурдюк с вином, который был едва ли не больше его самого.
— Я вижу, вы не всех детей перебили, — заметил я.
— Пока не всех. Пока их еще можно как-то использовать, — захихикал король Ригенос.
Я взял у мальчика бурдюк и кивнул ему: «Можешь идти». Потом поднес бурдюк ко рту и начал пить жадными глотками. Но вино по-прежнему не желало туманить мои мозги. Я отшвырнул бурдюк, он тяжело шлепнулся, вино расплескалось по скатерти и коврам, устилавшим пол. Король Ригенос снова захихикал:
— Так, так, хорошо!
Да эти люди просто самые обыкновенные варвары! Мне вдруг снова очень захотелось стать Джоном Дэйкером. Погруженным в науку, не очень-то счастливым Джоном Дэйкером, живущим в общем-то спокойно и занимающимся никому не нужными исследованиями.
Я повернулся, чтобы уйти.
— Останься, Эрекозе. Я спою тебе одну песню. Это довольно-таки похабная песенка о вонючих элдренах…
— Лучше завтра…
— Так завтра уже наступило!
— Мне необходимо отдохнуть..
— Я твой король, Эрекозе. Ты самой своей плотью мне обязан. Не забывай об этом!
— Я не забываю.
Двери в зал внезапно распахнулись, и туда втащили девушку.
Впереди был Каторн, он ухмылялся, как нажравшийся до отвала волк.
Девушка была темноволосой, похожей на эльфа. Ее не совсем человеческое лицо казалось совершенно спокойным, несмотря на снедавший ее ужас. Она была красива какой-то странной, словно ускользающей красотой: облик ее, казалось, менялся при каждом вздохе. Одежда ее была разорвана, лицо и руки покрыты ссадинами.
— Эрекозе! — воскликнул вошедший Каторн. Он тоже был совершенно пьян. — Эрекозе, Ригенос… ваше величество, посмотрите, кого я привел!
Король, моргая, с отвращением уставился на девушку.
— Что нам до этого элдренского отродья? Убери ее отсюда, Каторн! Пользуйся ею сам, если хочешь, дело твое, но смотри, чтобы она не осталась в живых, когда мы уйдем из Пафанаала.
— Нет, ваше величество! — засмеялся Каторн. — Вы посмотрите на нее получше!
Король пожал плечами и внимательно обследовал содержимое своего кубка.
— Зачем ты притащил ее сюда, Каторн? — тихо спросил я его.
Каторн заржал еще громче. Его мясистые губы разверзлись, и он, брызгая слюной, хохотал прямо нам в лицо.
— Ну вот, я так и знал: вы ведь даже не представляете, кто она такая!
— Убери это элдренское дерьмо отсюда, Каторн! Немедленно! — раздраженно рявкнул пьяный король.
— Но, ваше величество, это же Эрмизад!
— Что? — Король наклонился вперед и уставился на девушку. — Что? Эта шлюха — Эрмизад? Та самая, из Призрачных Миров?
Каторн кивнул:
— Та самая.
Король, казалось, даже протрезвел.
— Я слышал, она многих смертных замучила до смерти. Что ж, пусть и сама умрет мучительной смертью, искупая свои кровавые преступления. Сжечь ее заживо!
Каторн покачал головой:
— Нет, мой король, пока еще рано. Неужели, ваше величество, вы забыли, что она сестра принца Арджава?
Король с идиотской серьезностью кивнул:
— Да, конечно, сестра.
— И что из этого следует, сир? Вы ведь понимаете, что это будет отличной приманкой? А если дойдет до сделки, то тут будет из-за чего поторговаться, не так ли?
— Ах, ну разумеется. Да, конечно, ты совершенно правильно поступил, Каторн. Посади ее под замок, — на устах короля играла глупейшая улыбка. — Нет. Это несправедливо. Тебе нужно еще повеселиться нынче ночью. Да и кому не хочется повеселиться… — он посмотрел на меня. — Эй, Эрекозе… Эрекозе, который никак не может напиться. Я отдаю девку под твою ответственность, Герой.
Я кивнул. Мне было жаль эту девушку, какие бы там чудовищные преступления она ни совершила.
— Я беру ответственность за нее на себя, — сказал я.
Каторн глянул на меня подозрительно.
