Андрей Бондаренко - Ночь богонгов и двадцать три пули
— Подсунули пустышку? — уточнила Танго.
— Типа того…. Ладно, родная, не принимай близко к сердцу. Выправим ситуацию. Доработаем. Не впервой…. Багаж? Ерунда. Позвоню Бриджу, он распорядится.
— А что скажет генерал?
— Орать, конечно, будет. Мол: — «Сорву погону и отправлю в счастливую штатскую жизнь! До самой смерти будешь работать шофером у самого поганого и вороватого депутата…». Ничего, генерал мужик справедливый. Всё правильно поймёт…
Глава двенадцатая
Маятник качнулся
Австралия, граница штатов Квинсленда и Нового Южного Уэльса, пятнадцать километров от городка Бёрнса.
Впрочем, пламя очень быстро опало. Вокруг снова установилась вязкая чернота, слегка разбавленная отблесками походного костра и призрачным лунным светом.
Чернота и близкая звуковая какофония: жадное чавканье, противный бодрый хруст, утробные вздохи, сытая икота, довольное повизгивание, слаженный птичий клёкот. Из-за соседнего покатого холма прилетел тоскливый долгий вой.
— Что это было? — испуганно охнула Ариса.
— Динго воют, — буднично пояснил Хосе. — Объелись жирными полевыми мышами и одичавшими кроликами, а теперь страдают от обжорства. Животы крутит у бедняг.
— Я не про звуки. Что там взорвалось? А ещё это зеленое пламя…
— В наших местах всякое бывает, — задумчиво оглядываясь по сторонам, сообщила Аль. — Иногда из болотных трясин выходит природный газ. Выходит, а потом взрывается. Когда, например, молния из грозовой тучи случайно ударит в это место…
Вновь загрохотало, в ночное небо — на короткое время — метнулся очередной зелёный всполох.
— Надо затушить огонь, — заволновался Свенн.
— Не надо. Природный газ, он стелется сугубо по низинам и на холм подняться не может. Краеугольные законы физики. Школьный курс…. Сидим. Наблюдаем. Не паникуем…
Взрывов больше не было слышно, но зелёные языки пламени поднимались к небу с регулярным постоянством, то бишь, через каждые пять-семь минут.
А вокруг, не обращая никакого внимания на странные изумрудные всполохи, продолжала вовсю резвиться прозаичная и навязчивая какофония: жадное чавканье, противный бодрый хруст, утробные вздохи, сытая икота, довольное повизгивание, слаженный птичий клёкот. Динго, правда, больше не выли. Видимо, отправились в тайное логово — переваривать пищу.
— Спать совершенно не хочется. Ни капельки, — подчёркнуто-бодрым голосом объявил Свен. — Пойдём, Ари, к ручью. Помоем — в очередной раз — посуду. Нам не привыкать…. А вы, господа австралийские жители?
— И мы, пожалуй, повременим с сонными процедурами, — откликнулась Алина. — Ночь нынче выдалась на удивленье беспокойная. Сон как рукой сняло. Дождёмся рассвета. Тогда и определимся с грубой действительностью, данной нам в реальных ощущениях…
* * *Они остались возле костра вдвоём.
— Про природный газ ты хорошо придумала, — похвалил Хосе. — Достоверно звучит. В том плане, что для ушей наивных туристов.
— А то, — горделиво хмыкнула Аль. — Уменье вешать длинную лапшу на доверчивые уши — высокое искусство. Передаётся сугубо по наследству. Мне этот полезный дар, судя по всему, достался от покойного дедули. Он и миллионером стал только благодаря своей природной разговорчивости и излишней доверчивости окружающих.
— Как это — «вешать лапшу на уши»? Что это такое?
— Долго объяснять. Считай, что речь идёт о русской национальной особенности.
— Особенности — чего?
— Ну, не знаю. Всего, наверное…. Образа мышления, к примеру. Или там восприятия общей картины мироздания…. Понятно излагаю?
— В общем и целом, — покорно вздохнул Хосе. — А зачем, неисправимая фантазёрка, ты нашим нежданным гостям «повесила лапшу на уши»? В плане природного газа?
— Сама не знаю. Вижу — ребятки волнуются. Надо, понятное дело, успокоить. Вот, и успокоила, как смогла. Чтобы всяких глупостей не понаделали в запарке.
— О чём это ты?
— О том, — озабоченно поморщилась Алина. — Взрывы были неестественно-глухими. Словно бы доносились через некую плотную преграду. Да и языки пламени странные. Вон — сам посмотри…. Смутные, словно смотрятся через матовую полиэтиленовую плёнку. Или же через тонкое оргстекло. Следовательно, что?
— Что?
— То самое. Взрывы, в гости к любимой бабушке не ходи, гремели за невидимой Стеной «защитных полей». То бишь, в районе круглой тёмно-коричневой площадки, на которую — намедни — приземлился НЛО.
— Ты опять за своё?
— Ага. Опять. Чувствую одним местом, что нас скоро ожидают отвязанные, захватывающие и невероятные приключения. Поэтому сидим, наблюдаем, ждём…. Кстати, а почему ты так пялишься на эту надутую задаваку Ари?
— Как — так? — засмущался Хосе.
— С искренним пиететом и плохо-скрытым восхищением.
— Ну…
— Баранки ярмарочные по пятницам усердно гну. Излагай, давай. Не жуй сопли.
— У меня такое чувство, что Ариса — из наших…. Понимаешь?
— Пока нет.
— Она очень похожа на девчонок из моего родимого Круппендорфа. Спокойные светло-голубые глаза, манера держаться и говорить. Общий облик, в конце концов.
— Теперь понимаю, — задумчиво хмыкнула Аль. — Сплошные инопланетяне кругом. А также их земные потомки…
* * *Над водами ручья поднималась — в свете узкого луча карманного фонарика — лёгкая туманная дымка.
— Ночь перевалила через собственный экватор, — пояснила Ариса. — Уже и до рассвета, судя по всему, недалеко. Слегка похолодало.
— Поражаюсь твоему спокойствию, — признался Свенн. — Тут такое творится, а она…. Почему мы не идём к звездолёту?
— Инструкции запрещают проникать на территорию, закрытую Куполом, при посторонних. Сколько можно твердить-повторять одно и то же? Глухие взрывы и изумрудно-зелёное пламя? Ерунда, обычная бутафория коварных «системщиков». Сидят, понимаешь, у костра и ждут, когда мы трусливо запаникуем и начнём совершать фатальные ошибки. Не дождутся.
— Что же нам теперь делать?
— Мой посуду, любимый. Не ленись.
— Уже мою…. А если, всё же, взрывы были настоящие? Гремели-то они как раз в той стороне, где расположен Защитный Купол. Не нравится мне всё это. Холодные шустрые мурашки так и бегают по спине. Туда-сюда, туда-сюда…
— Это ничего не меняет, — непреклонным голосом объявила Ари. — Настоящие взрывы? Пусть у «системщиков» об этом голова болит. Они, как-никак, люди служивые. Вот, пусть и принимают соответствующие решения. Сидим у костра, болтаем, наблюдаем, ждём…. А чего это ты, благородный Брюс, постоянно пялишься на Алину? Понравилась?
