Валерий Большаков - Варварский берег
Было еще совсем светло, но солнечный беспредел ослаб, и пологие волнообразные всхолмления пустыни, днем размытые в сероватой дымке раскаленного воздуха, теперь приобрели отчетливость очертаний.
По уплотненному бурями песку, прикрытому клиньями темноватой дресвы, Сухова спустилась в узкий уэд с редкими пучками злака – дрина, тонко шелестевшими на ветру.
По склонам пологих бугров с заметным шуршанием скатывался песок. И это были все звуки, рождавшиеся в предвечерье.
Пустыня, немая и величественная, изнемогшая в битве со светилом, будто отдыхала перед новым сражением и лежала, объятая покоем, ожидая ночных холодов и кропящей росы.
Елена присела на щербатый камень, но тут же встала – глыба еще хранила дневной жар, и сидеть, будто на остывающей печке, не находилось желания.
Зной страшно выматывал, лишал сил, делал тело вялым, притупливал ум и чувства.
Вечер и утро – единственное время дня, когда чувствуешь себя в пустыне человеком, а не плохо прожаренной котлетой. Покой…
– Хелле-ен!
Всё, вздохнула Сухова, кончился покой.
– Иду-у! – откликнулась она и стала подниматься к биваку.
Елене поставили отдельную палатку и постелили ковер.
Все уже сидели и плотоядно нависали над тремя плоскими деревянными блюдами овальной формы. На них дымилось мясо.
Амеллаль привел с собой сородичей – Азуэля аг Икадо и его жену, симпатичную молодую особу – женщины у туарегов лиц не закрывали.
Особу звали Шеку улт Анаба, и было ей от силы лет двадцать. Щебеча обо всём и ни о чем, Шеку положила в большую миску пшеничные лепешки тагелла, испеченные в золе, порезала их на куски, полила маслом.
– Благодарю, – кивнула Елена.
Было заметно, что Азуэль любит свою жену – они то и дело приникали друг к другу ноздрями и делали общий вдох.
Такой вот туарегский вариант поцелуя. Не губами же целовать! У мужчин этого народа существовало странное табу на рот – потому его, кстати, и прикрывали.
– Ну, вкусим щедрот, – потер ладони Амеллаль и пошел уплетать кашу.
Туареги тоже ели ложками, а как иначе в рот попасть?
Азуэль и Амеллаль слегка приподнимали нижние края покрывала и просовывали под него ложки.
«И чего мучатися?» – подумала Сухова.
После не слишком сытного ужина туареги заварили зеленый чай. Добавили для аромата кожуру какой-то табаракаты и раздали чашечки по кругу.
Пока остывал горячий чай, Елена, сдобрив порцию каши по туземной методе молоком и толчеными финиками, доскребала угощение ложкой.
Подошел Ахитарель, непринужденно уселся на ковер.
– Хеллен, – сказал он, – ты можешь жить с нами, сколько хочешь, но, возможно, у тебя иные желания?
Сухова кивнула.
– Демоны лет разлучили меня с мужем, – заговорила она. – Он – великий воин, смерти легко не дастся, но я не знаю, где искать его. Мои друзья, четверо воинов, отправились на разведку и пропали. Думаю, они угодили в засаду к берберам. Мне нужно найти хотя бы их и освободить. Коли твои воины, амрар, помогут мне в этом, я буду им очень благодарна и рада, если они вернутся с добычей.
Глаза у Ахитареля загорелись.
– Мы поможем, – сказал он, – а сейчас пора спать. И пусть злые духи не потревожат тебя в твоих снах, Хеллен!
Улеглась Сухова прямо на ковре, на туарегском ложе – двойной бараньей шкуре.
Ни один скорпион не подкрадется, боятся они овечьей шерсти – барашки эту членистоногую нечисть хрумкают только так.
Розовая мгла заката четко очертила пильчатый хребет на западе. Отбой.
Глава 15,
в которой Олег заступается за девочек
Добыв то, что хотел, Сухов далеко не сразу покинул Версаль – Флора не захотела отпускать его. Как же!
Скоро его величество отправится на мессу, шествуя среди почтительно склоняющейся толпы, и вот тогда-то ему и представят Прекрасную Испанку.
Как же можно пропустить такой волнующий момент?!
И Олег задержался, чтобы досмотреть церемонию до конца.
В огромном зале, сверкавшем роскошной отделкой, толпились сотни дворян, алчущих земель, орденов и прочих почестей.
Герцог де Вивонн занял место в первом ряду, плечом к плечу с графом д’Эбервилем, глаз не отрывавшим от Флоры – девушка, раскрасневшаяся от волнения, была чудо как хороша.
Сухов топтался в задних рядах. С его ростом было хорошо видно и Флору, тревожно оглядывавшуюся – видит ли он? – и маркизу де Монтеспан, отдалившуюся от ковровой дорожки по естественной надобности. Фаворитку короля сопровождал Азраэль, похожий на Кощея Бессмертного. Или на мумию. Неприятный тип.
Вот Атенаис привстала, ее служанка наклонилась и убрала горшок из-под обширного платья.
Что делать? В великолепном Версале не было ни одного туалета.
В это самое время все загомонили – показался король.
Его величество шествовал неторопливо, со снисхождением внимая лести.
– О, де Вивонн! – воскликнул он, благодушествуя. – И вы здесь!
– Позвольте представить Вашему Величеству графа д’Эбервиля и его невесту, Флору Состенес де Вальдес!
Король с удовольствием посмотрел на Прекрасную Испанку.
– Ваша невеста просто очаровательна, граф! – сказал он бархатным голосом. – Просто очаровательна!
– Приятно слышать это, ваше величество, – пролепетала Флора.
– Надеюсь увидеть вас снова, дитя мое, – молвил Людовик, не отказав себе в удовольствии слегка ущипнуть девушку за щечку.
Олег усмехнулся и поглядел на маркизу де Монтеспан.
Атенаис отвернулась к зеркальной стене, и только Сухову была видна ужасная злобная гримаса, обезобразившая лицо фаворитки.
Он почувствовал исходившую от нее ненависть, настолько сильную и ослепляющую, что готов был поверить – эта женщина готова на любую подлость, на любое безумство, на любое преступление, лишь бы убрать опасную соперницу, невесть откуда явившуюся.
Братцу тоже достанется, но основной удар придется по милой невинной Флоре.
Маркиза повернулась к Азраэлю, отдав тому резкий приказ. Итальянец уставился на Прекрасную Испанку и кивнул: всё будет сделано, госпожа.
Четверть часа спустя, когда король покинул зал, толпа придворных смешалась, и Олег не сразу обнаружил графа д’Эбервиля.
– Граф!
Роже Грандель, оживленный, полный надежд, обернулся – и расплылся в улыбке.
– Король был милостив сегодня, вы не находите, шевалье?
Сухов незаметно оглянулся и сказал:
– Королю не следовало распространять свою милость на мадмуазель Состенес.
– Да что вы такое говорите! – возмутился граф.
Олег крепко сжал его локоть.
– Судя по всему, маркиза де Монтеспан вынесла приговор Флоре. По крайней мере, она что-то велела своему Азраэлю.
