Татьяна Зингер - Нас не существует
– Вдовец я, – продолжил он, – всеми гонимый, лишился жизни благодаря зловещему проклятию конкурента. В самом расцвете сил. И с тех пор – гнию в одиночестве. Без любви, без томного взора прекрасных женских глаз…
Если это был тонкий намек на составление компании, то Наташа упорно делала вид, что ничего не понимает. Но рожу скорчила сочувствующую. Веня почесал пустую глазницу, похрустел шейными позвонками и продолжил:
– Рядом целый живой мир, а побеседовать страдальцу не с кем. Гнусные русалки вечно насмехаются надо мною, невинно убиенным. Путники убегают прочь, завидев меня, будто я – чудовище! А не попросить ли великих хранителей, чтобы окончательно оборвали тоскливое существование никому не нужного колдуна?
– Попросите, – легко согласилась еще не отошедшая от шока Наташа, но сразу исправилась: – Ой, нет. Что вы, вы всем нужны. Например, Киру. Да?
Она пихнула хрюкающего от смеха друга локтем под ребро.
– Да-да, – подтвердил тот.
– Кстати, – зашептала Наташа, – Кир, а кто эти хранители? Где-то я о них уже слышала…
– Те, кто бережет лес и все, что находится в нем, – кратко ответил друг.
– Меня не берегут! – взвыл Веня. – Я – мученик, всеми покинутый, томимый печалью! – И тут же переключился на миролюбивый лад: – Хотите, покажу свое жилище?
Он ткнул пальцем с обломанным ногтем на склеп. Впрочем, вежливо отказаться Наташа не успела – упырь сам передумал.
– Нет-нет, простите, дорогие гости! Погорячился я, ведь там совершенно не убрано. Между прочим, стоит предупреждать перед тем, как навещать! – Веня смерил Кира недовольным взглядом. – Тогда бы и постель вам на ночь предоставил, и яств заморских, и питья сладкого. А так – только общение. Но разве оно вам нужно? Предположу, что вы втихомолку насмехаетесь над болтливым стариком?
Наташа неопределенно замотала головой, не способная выдать иных эмоций.
– Кажется, я не мил вам, красавица.
– Ошибаетесь.
– А ты, Кир, видать, ума лишился, – неожиданно вспылил упырь, с кряхтением поднявшийся на ноги. – Нашел куда привести даму сердца. Что за времена пошли?! Где былая романтика свиданий, жаркие поцелуи при луне? Таинство встреч! Додумался же! Прийти на кладбище! Ко мне!
– К русалкам уже сводил, – парировал Кир.
– Так! – До Наташи фраза дошла ни сразу. – Я никакая не дама…
– Да? – единогласно удивились Веня с Киром.
– Не дама сердца, – поправилась Наташа.
Упырь захохотал, придерживая руками дыру в брюхе. Неужели не поверил?
– Вообще-то она права, – смущенно согласился Кир. – Мы совсем недавно встретились.
– Длительность знакомства никак не влияет на возможность зарождения взаимной любви! Поверьте старому ловеласу. Впрочем, Наталья, если этот глупец на вас не претендует, то оставайтесь здесь. Со мной. Я обещаю обеспечить существование не хуже, чем у настоящей императрицы.
Ага, главное слово – «существование». Наташа остервенело затрясла волосами. Пускай уж лучше ей приписывают любовные похождения с Киром, чем предлагают беззаботную жизнь в склепе.
Вдалеке кто-то громогласно чихнул. Наташа искренне понадеялась, что захворавший – зверь, даже тихонько пожелала ему здоровья. С другой стороны, а какая теперь разница? Кто рискнет сунуться к ожившему мертвецу?
– К тому же, – нашлась она, пока Кир грозил Вене кулаком, – насчет так называемой романтики. Ее хватает. Например, в это полнолуние мы пойдем за цветком папоротника.
– Настоящим? – заинтересованно вопросил упырь.
Кир пристыженно признался в собственной забывчивости – мол, как мог-то так: всегда помнил, а тут совсем из головы вылетело, что сейчас самое время. Спасибо Наташе, напомнила. Та, зардевшись, нараспев рассказала упырю о мечте всего детства – увидеть волшебный цветок. После этого откровения общаться с Веней стало легче, будто она впустила его в круг своих хороших знакомых.
Луна скрылась за тучей. Очертания погоста сразу потеряли четкость. Слабые порывы ветра путались в волосах. Накатывала зевота.
Веня живо, не скупясь на подробности, вспоминал о своей жизни.
Наташа не знала, стоит ли ему верить: истории выходили красочными, но крайне нереалистичными. Упырь путался в количестве убитых им колдунов, в числе покоренных девиц и в том, пил ли он когда-либо кровь живого человека.
– Да я постоянно ее пью! – выпятив грудь, утверждал он.
– А мне Кир сказал, будто вы не… – с сомнением вставила Наташа.
Веня перебил ее возмущенным замечанием:
– Вы не доверяете мне? Да какой упырь откажется от горячей людской кровушки?!
– Ты, например, – гаденько усмехнулся разлегшийся на скамье и закинувший руки за голову Кир.
– Глупости… – Веня замялся. – Ладно, в последнее время меня от нее подташнивает – просто нынче народец пошел проспиртованный насквозь. Но раньше – пил!
– Охотно верю, – поддакнула Наташа, борясь с усталостью.
Она уже почти умостила голову на груди друга и начала потихоньку подремывать, как Веня печально вздохнул:
– Романтик, вел бы ты девушку домой. Сомневаюсь, что пробуждение утром с таким чудовищем, как я, порадует ее юную душеньку.
– Не преувеличивайте, – зевая, опровергла Наташа. – Вы очень милый!
– Ах, вы льстите старику. В любом случае, – не сдавался горделиво задравший нос Веня, – днем я сплю и не желаю быть разбуженным пыхтением вашего мерзкого дружка, который усомнился в моем рационе и оттого потерял к своей персоне мое доверие! Уводите наглеца, иначе, красавица, вы рискуете нести его обескровленным!
Наташа поспешила исполнить требование, пусть Кир и убеждал, что ему ничего не грозит. От греха, как говорится, подальше.
На прощание Веня, сморкаясь в грязную тряпицу, клятвенно обещал помнить Наташу вечно. Та горячо убеждала, что непременно вернется. И пятилась, сладко улыбаясь и мечтая поскорее затеряться между деревьями.
Общее ее состояние можно было назвать мерзопакостным. Коленки подкашивались, в правом боку кололо от усталости, глаза слипались. Беседа с другом не клеилась, постоянно прерываясь протяжными зевками Наташи.
– Ничего, половину уже прошли, осталось немного, – раз, наверное, в пятый заверил Кир под монотонное кивание подруги. – Тебя бабушка, наверное, заждалась.
– Ой! – словно очнулась Наташа.
– Ты забыла что-то у Вени? – предположил Кир, отодвигая пушистую ветвь ели и пропуская подругу вперед себя.
– Я кое-что вспомнила… В общем…
Она жутко не любила мяться, хотя и занималась этим постоянно. Попросту не научилась объясняться одним предложением так, чтобы не показаться глупой. Приходилось или молчать, или размусоливать сказанное. Сейчас Наташа предпочла выдержать паузу и подобрать нужные слова.
