Элизабет Бойе - Меч и сума
Лошадь была серебристой масти с черной гривой и хвостом.
После завтрака пони позволил Скандербергу накинуть на себя уздечку, которую колдун нашел где-то в глубинах своей сумы. Они погрузили на широкую спину лошади все тюки, палатку и суму Скандерберга. Пони оглянулся на свою ношу, но сделал вид, что это ему нипочем. Когда они двинулись в путь, пони трусил впереди или сзади, все время глядя по сторонам, и когда видел какую-нибудь зелень, никто не мог сдвинуть его с места, пока он не объедал все. Хотя путь был очень трудным, к концу дня его спина была совсем сухой и он еще бегал вокруг лагеря, как бы демонстрируя, что в нем осталось много сил и энергии.
— Эта лошадь сильна, как слон, — сказал Скандерберг. — Я думаю, что завтра мы сможем по очереди ехать на ней.
С всадником на спине пони трусил так же беззаботно, как и раньше. Он пользовался любой возможностью, чтобы пуститься галопом. Даже большой вес Скандерберга не причинял ему неудобства. Он как будто не замечал его. К вечеру он был так же свеж, как и утром. Да, эта лошадь не знала усталости.
Скандерберг часто заглядывал в карту и был очень доволен темпом продвижения. Килгору нравилось ехать на лошади: освобожденный от тяжести и необходимости смотреть под ноги, он мог спокойно разглядывать окружающие горы, долины, ледники. И даже когда была не его очередь ехать, он для сохранения сил держался за лошадиный хвост.
После недельного путешествия со Слепниром — так звали волшебную восьминогую лошадь Одина — они добрались до перевала через Бриартонские горы и начали спускаться в окутанную туманом низину. Килгор был подавлен сверхъестественной красотой мест, по которым они шли. В тумане вырисовывались размытые силуэты деревьев, как будто изображенные художником, низвергались водопады холодной воды и сверкали бриллиантами осколки льда. Эти потоки текли с гор Бурнт. Многие источники были горячими, и поэтому многочисленные озера имели самую разную температуру воды. Гейзеры выбрасывали в воздух струи пара и водяных брызг — этим объяснялся туман в долине. Почти за каждым холмом открывалось озеро серебряной воды, почти каждый утес был украшен зеленым мхом, который спускался в озеро.
— Здесь слишком красиво, чтобы это место стало прибежищем злых сил, — с обычной практичностью заметила Асни.
— Единственное, что здесь плохо, — сказал Скандерберг, — что это не последние горы на нашем пути. Горы Бурнт в это время года ужасны и почти непроходимы. Так как уже поздно, я предлагаю сейчас не подниматься в горы, а разбить лагерь в долине, у следующего озера, если там будет горячий источник. Я чувствую, что мне необходимо принять горячую ванну.
Пока Скандерберг мылся, Асни и Килгор освободили Слепнира и пустили его возле лагеря, как большую собаку. Пони совал голову в палатку и смешно фыркал, обнюхивая тарелки, пока Килгор пытался приготовить обед. Килгор следил за чайником, а пони толкал его в спину до тех пор, пока юноша раздраженно не повернулся к нему, чтобы прогнать прочь. К его удивлению, это был не Слепнир. Килгор оказался нос к носу с пятнистым серым пони с розовым носом. Пони замотал головой, прижал уши и оглянулся через плечо на двух других пони, как бы говоря: «Мы как раз к чаю».
Такое везение нельзя игнорировать. Килгор поспешно спутал им ноги и пошел сказать обо всем Скандербергу.
Колдун уже почти сварился, но не собирался вылезать из горячего источника. Выслушав Килгора, он вздохнул и сказал:
— Пожалуй, мне нужно взглянуть на этих лошадей. Килгор, относительно них и даже Слепнира у меня большие подозрения, и я должен сказать о них тебе и Асни, пока не случилось ничего плохого.
— Подозрения? Какие? Ты считаешь, что нам нужно прогнать их? — спросил Килгор. — С ними мы можем выйти на Гардарскую дорогу и ехать. Тогда нам не придется все время сражаться с троллями. Я все время удивлялся, почему мы двинулись в путь пешком.
— Потому что опасно зависеть от того, кто может сломать ногу или может быть съеден, — сказал Скандерберг, натягивая сапоги.
Лицо его после купания было огненно-красным.
— А теперь они тем более не нужны, так как дальше для них дороги нет.
Завтра мы пойдем по таким кручам, где не Сможет пройти ни один пони.
Килгор растерянно огляделся:
— А почему бы нам не сменить дорогу? Мне кажется, мы должны использовать пони как можно дольше. Ведь ехать гораздо приятнее, чем идти.
Скандерберг фыркнул и покачал головой.
— Летать еще приятнее, но у тебя нет крыльев.
Он хотел продолжить, но Килгор уже не слушал его. Он показывал на озеро, где вода сверкала в последних лучах солнца. Две серебристые лошади играли в мелкой воде, поднимая фонтаны брызг. Они бегали друг за другом, игриво кусаясь и лягая воду копытами.
— Когда мы пойдем обратно, — возбужденно сказал Килгор, — я обязательно загляну сюда и поймаю одну из этих лошадей. Наверное, они никогда не знали людей, раз такие доверчивые.
— Вполне возможно, — ответил колдун. — Но мне кажется, что хорошие лошади есть всюду. Эй, где Асни? Почему никто не следит за лагерем? А если нас выслеживают тролли? Черт бы побрал эту девчонку! Вон она скачет на одной из лошадей! Асни!
Она неслась во весь опор на белом пони. Услышав крик Скандерберга, она легко развернулась и соскочила на землю рядом с колдуном.
— Хорошо! — воскликнула она. — Мы будем в Гардаре через неделю. Я думаю, что владелец этих лошадей где-то погиб, и они сбежали сюда. Разве для нас это не подарок судьбы? Кому-то не повезло, повезло нам.
Скандерберг покачал головой:
— Пони останутся здесь. Завтра мы будем подниматься туда, — он показал на крутые остроконечные утесы — и для лошадей там дороги нет.
— Тогда пойдем по другой дороге, — сказала Асни, вызывающе дернув подбородком. Этот жест означал, что уступать она не собирается.
— Нет, — сказал Скандерберг, направляясь к лагерю. — Нет, нет и нет.
— Я думаю, что он очень упрям, — вздохнув, сказал Килгор. — Очень жаль. Я еще никогда не видел таких красивых лошадей. А если они так же сильны, как Слепнир, то мы могли бы ехать в Гардар, не останавливаясь на ночь.
— Черт бы побрал старого колдуна. А почему бы тебе не бросить его? — спросила Асни. — Дорог к Гардарскому ущелью много. Конечно, они длиннее, но с пони…
— Слушай, что это? — Килгор прислушался.
Крик слышался как бы со всех сторон. Затем на вершине холма появился маленький человек. Он приложил руки ко рту и крикнул:
— Конокрады!
— Это он о нас? — в ужасе спросила Асни, когда они побежали к лагерю.
Скандерберг тоже слушал крик, приложив руку к уху.
