Джон Норман - Гор. Сага о Джандаре
— Убей его! — приказала она.
— Нет.
Воин, державшийся за раненое плечо, из которого текла кровь, горько усмехнулся.
— Она стоит этого, — сказал он. — Я снова вызываю тебя.
Талена сорвала с моего пояса кинжал и бросилась к воину. Я успел схватить ее за наручники как раз тогда, когда она собиралась вонзить его ему в грудь. Он не двинулся.
— Ты должен убить его, — сказала Талена, вырываясь. В гневе я завернул ее руки за спину и закрепил на них наручники.
— Тебе следовало бы высечь ее, — посоветовал воин.
Я оторвал немного материи от платья Талены, чтобы сделать перевязку Казраку. Она вытерпела это, но не глядела на меня. Едва я закончил перевязку, как услышал звон металла и, подняв голову, обнаружил, что окружен конными копьеносцами, носящими те же цвета, что и Казрак. Позади них, растянувшись до горизонта, приближалась длинная цепь крупных тарларионов, которые волокли огромные повозки, наполненные товарами.
— Это караван Минтара из касты Торговцев, — сказал Казрак.
10. Караван
— Не трогайте его, — сказал Казрак. — Это мой брат по мечу, Тэрл из Бристоля.
Он говорил в полном соответствии с кодексом воинов Гора, законы которого были для него столь же привычными, как дыхание, и которые я, Тэрл Кэбот, поклялся выполнять в Зале Совета Ко-Ро-Ба. Тот, кто пролил вашу кровь, становится братом по мечу, если вы не отречетесь от своей крови на оружии. Это родство между воинами Гора устанавливается несмотря на город, которому они служат. Это кастовая традиция, выражение уважения воинов к тем, кто разделяет тяготы их жизни и профессии, независимо от того, в каком городе он живет или какой Домашний Камень почитает.
Пока я стоял в кольце копий охраны каравана, стена тарларионов вдруг раздвинулась, пропуская Минтара из касты Торговцев. Богато украшенная платформа висела между двух медленно идущих тарларионов. Звери остановились по приказу возницы и занавеси раздвинулись. Внутри на подушках из шелка сидела человекоподобная жаба с круглой, как яйцо тарлариона, головой, с глазами, утонувшими в складках жира. С подбородка свисала тощая прядь волос. Маленькие глазки торговца, бегая, как у птицы, быстро оглядели всю сцену. Их подвижность была пугающей по сравнению с их нездорово раздувшимся хозяином.
— Итак, — сказал торговец. — Казрак из Порта Кар встретил соперника?
— Это мой первый проигрыш, — гордо сказал Казрак.
— Кто ты? — спросил Минтар, изучив сперва меня, а затем Талену, которая мало его заинтересовала.
— Тэрл из Бристоля. А это моя женщина, что я подтвердил мечом.
Минтар закрыл глаза, потом снова открыл и погладил бороду. Он явно ничего не слышал о Бристоле, но не хотел признаться в этом перед своими людьми. Более того, он был настолько умен, что даже не стал претендовать на знание города. Действительно, а вдруг его не существует?
Минтар взглянул на кольцо воинов, окружающее меня.
— Вызовет ли кто из моей стражи Тэрла из Бристоля на бой за женщину? — спросил он.
Воины нервно зашевелились. Казрак рассмеялся. Один из всадников сказал:
— Казрак из Порта Кар — лучший воин в караване.
Лицо Минтара затуманилось.
— Тэрл из Бристоля, — сказал он, — ты вывел из строя моего лучшего воина.
Один или два воина покрепче ухватились за копья. Я внезапно почувствовал, что несколько наконечников приблизились ко мне.
— А значит, причинил мне убыток, — сказал Минтар. — Можешь ли ты уплатить мне за такой меч?
— У меня нет другой ценности, кроме этой девушки, но я не могу отдать ее.
Он снова посмотрел на Талену без всякого интереса.
— Ее цена не выше половины платы за такого воина, как Казрак.
Талена вздрогнула как от пощечины.
— Значит, мне нечем уплатить тебе, — сказал я.
— Я торговец, — сказал Минтар, — и мои законы указывают мне плату.
Я решил продать жизнь подороже. Странно, но меня заботило лишь то, что случиться с девушкой.
— Казрак из Порта Кар, — сказал Минтар, — согласен ли ты поделиться с Тэрлом из Бристоля своей платой, если он займет твое место?
— Да, — сказал Казрак, — он мой брат по мечу и сделал мне честь…
Минтар был доволен. Он взглянул на меня:
— Тэрл из Бристоля, согласен ли ты служить Минтару, торговцу?
— А если я не соглашусь?…
— Тогда я прикажу своим людям убить тебя, — вздохнул Минтар, — и мы оба много потеряем.
— О, Убар Торговцев! — сказал я. — Я не хочу причинять тебе еще больших убытков.
Минтар развалился на подушках, довольный сделкой. К моему удивлению, он боялся, как бы частицу его добра не принесли в жертву. Он скорее убил бы человека, чем потерпел бы убыток в одну десятую диска тарна, так как соблюдал он закон своей касты.
— А что насчет девушки? — спросил Минтар.
— Она останется со мной, — ответил я.
— Если хочешь, я куплю ее.
— Она не продается.
— Двадцать дисков, — предложил Минтар.
Я рассмеялся.
Минтар тоже улыбнулся.
— Сорок.
— Нет.
Это ему менее понравилось.
— Сорок пять, — бесстрастно продолжил он.
— Нет, — повторил я.
— Она из Высшей Касты? — спросил Минтар, удивленный равнодушием к его предложениям. Вероятно, его цена была ниже стоимости девушки из Высшей Касты.
— Я, — гордо сказала Талена, — дочь богатого торговца, богатейшего на Горе, украденная у отца этим тарнсменом. Его тарн был убит, и он взял меня в Бристоль, чтобы сделать рабыней.
— Богатейший торговец Гора — это я, — холодно заметил Минтар, и Талена поперхнулась. — Если твой отец торговец, назови его имя. Я должен знать его.
— Великий Минтар, — вмешался я, — прости эту самку тарлариона. Ее отец — козий пастух в болотистом лесу Ара, и я украл ее, то есть она сама просила похитить ее. По глупости своей, она думала, что я возьму ее в Ар, наряжу в шелка и драгоценности, поселю в высочайшем цилиндре. Но едва мы покинули деревню, я надел на нее наручники и повел в Бристоль, где она будет пасти моих коз.
Солдаты заржали и Казрак громче всех. На мгновение я испугался, что она объявит себя дочерью Марленуса, предпочтя публичную казнь маске отпрыска пастуха коз.
— Ты можешь держать ее на моей цепи, пока служишь мне, — сказал торговец.
— Минтар щедр, — промолвил я.
— Нет, — сказала Талена, — я разделю шатер своего воина.
— Как хочешь, — сказал Минтар. — Если хочешь, я продам ее в городе Шатров и прибавлю плату к твоему жалованию.
— Если я продам ее, то сам, — сказал я.
— Я честный торговец и не обману тебя, но вмешиваться в чужие дела не стану.
