Кристина Стайл - Дань с жемчужных островов
Тропинка петляла, то ныряя в высокий кустарник, то выводя юношу на крошечные полянки, то пропадая в пушистых мхах. Стараясь не потерять ее из виду, Фартан внимательно смотрел под ноги, лишь время от времени поднимая глаза, чтобы взглянуть, не видно ли впереди хоть крошечного огонька — спутника человеческого жилья. Постепенно лес начал редеть, и юноша ускорил шаг, торопясь выйти на открытое пространство. Он так спешил, что не сразу услышал, как над его головой в кроне высокого дерева с толстыми корявыми ветвями что-то треснуло, а потом ветви зашевелились, хотя ночь была на редкость тихой, без малейшего ветерка.
Фартан замер, стоя на одной ноге, не отваживаясь опустить вторую, и прислушался. Нет, ему не показалось. На дереве кто-то сидел. Задержав дыхание, он медленно поднял голову и попытался рассмотреть, что происходит там, в вышине. Словно стремясь ему в этом помочь, полная луна выглянула из-за набежавшего на нее облака. Совсем близко, ни расстоянии двух-трех локтей от лица Фартана, на той ветви лежало животное, совершенно незнакомое юноше.
Оно было размером со среднюю собаку, но походило на кошку. Надменный взгляд хищника изумил Фартана, но не менее удивительным был и облик зверя. Сильное, мускулистое тело, длинные лапы, короткий, как будто обрубленный, хвост и небольшие изящные уши с кисточками на концах — ничего подобного юноша никогда не видел. Зверь зашипел, оскалившись, и Фартан мгновенно понял, что пятнистая кошка питается отнюдь не травой.
Он полжизни отдал бы сейчас за то, чтобы оказаться подальше от дерева, но ноги отказывались ему служить, а кроме того, бежать все равно было бесполезно: одним прыжком хищник запросто мог бы настичь свою жертву. Фартан зажмурился, прощаясь с жизнью. Медленно текли минуты, по ничего не происходило. Юноша снова открыл глаза и вздрогнул, встретившись взглядом с кошкой, которая рассматривала его с явным любопытством.
— Что, испугался? — услышал вдруг Фартан.
«Я либо сошел с ума, либо умер», — подумал он, оглядываясь и лишний раз убеждаясь, что, кроме него и зверя, никого тут нет.
— Я к тебе обращаюсь, — раздался тот же голос, и до юноши наконец-то дошло, что с ним разговаривает хищник, вальяжно развалившийся на дереве. — Что за народ пошел? С ними говоришь по-человечески, так нет, даже словечка не вымолвят. Еще раз спрашиваю: испугался?
— Н-н-не оч-чень… — выдавил из себя Фартан.
— Скажешь тоже, не очень! — фыркнула кошка, сощурившись и окидывая Фартана оценивающим взглядом. — И дураку ясно, что у тебя коленки дрожат.
— Н-н-но п-п-поч-чему ты… — начал вдруг заикаться юноша.
— Почему я разговариваю? — Фартан мог чем угодно поклясться, что зверь улыбнулся. — Поживи в нашей деревне и не такое увидишь.
— Я… Я… — Ему явно не хватало воздуха.
— Да перестань ты трястись! — рыкнула кошка. — Не съем я тебя. Я вообще людей не ем. — Она вздохнула. — Нельзя мне. Вот зверя какого-нибудь — пожалуйста. — Она снова вздохнула, а затем, сладко потянувшись, мягко и совершенно бесшумно спрыгнула вниз. — Впрочем, какие теперь звери! У тебя так стучат зубы, что даже глухой услышит. Прекрати! Ты начинаешь мне действовать на нервы.
— Я… Я и не боюсь уже, — попытался оправдаться Фартан.
— Бабушке своей расскажи! — подернула плечами кошка. — Ладно. Я могу тебя понять. К этому надо привыкнуть.
— К чему привыкнуть?
— Ты куда направляешься? — словно не замечая его вопроса, поинтересовалась кошка.
— Да так, никуда, — ответил Фартан. — Мир посмотреть.
— Давно идешь? — продолжала расспрашивать кошка.
— Четвертый день.
— Устал, поди? — В ее голосе промелькнули те же интонации, что когда-то были у его матери.
— Немного, — неожиданно смутился он.
— Ну пойдем, — пригласил странный зверь. — Поживешь у нас, отдохнешь, на диковинки посмотришь. Да, кстати, меня Караной зовут, а тебя как?
— Фартаном.
Кошка важно кивнула и зашагала вперед, мягко ступая крупными, сильными лапами по корням и веткам, не производя при этом ни малейшего шума. Все еще не оправившийся от изумления, Фартан послушно побрел за ней. Однако вскоре он забыл и об испуге, и об удивлении. У него вообще часто менялось настроение. Тем более Карана что-то говорила о диковинках, а ведь именно за этим он ушел из дома: как можно больше увидеть и узнать.
Шли они довольно долго. Непроглядная ночная темнота постепенно начала сменяться серыми предрассветными сумерками, когда лес неожиданно расступился и вперед показалось небольшое селение.
— Пришли, — повернулась Карана к своему спутнику. — Видишь, на противоположном конце деревни самый больший дом? — Фартан кивнул. — Там живет Лемпситей. Иди туда. У него и поживешь. Ему, кажется, были нужны помощники.
Она прибавила шагу и, поравнявшись с крошечным домиком, смотревшим на дорогу двумя темными окнами, одним прыжком перемахнула забор, толкнула лапой дверь и скрылась внутри.
Юноша огляделся по сторонам. Селение, в которое придела его необычная кошка с кисточками на ушах, было самым обычным и, пожалуй, ничем не отличалось от родной деревни Фартана, кроме одного: тут дома были отделены друг от друга высокими заборами, словно селяне не доверяли кому-то или опасались, что на них могут напасть, п может, просто хранили каждый свою тайну и не хотели, чтобы посторонний увидел лишнего. Будучи по природе своей любопытным, юноша попытался заглянуть хоть в один двор, но щелей между камнями, из которых были сложены заборы, не нашел, и потому его любопытство осталось неудовлетворенным. Пожав плечами, он двинулся к дому, на который указала Карана.
Этот дом был самым заметным в селении. Просторный, высокий, он сразу бросался в глаза. Его тоже окружал забор, но калитка почему-то оказалась распахнутой настежь. Сочтя это за безмолвное приглашение, Фартан быстро поднялся на крыльцо дома и громко постучал кулаком в дверь. Внутри послышалась тихая возня, дверь с противным скрипом отворилась, и на пороге возник маленький сгорбленный старичок. Он был одет в какую-то серо-коричневую бесформенную хламиду, на седой голове, покрытой редкими пучками волос, ловко, даже слегка кокетливо, сидела круглая коричневая же шапочка. Из-под лохматых бровей на неурочного гостя внимательно смотрели желто-карие глаза.
— Ты Лемпситей? — спросил Фартан и, когда старик кивнул, продолжил: — Меня послала к тебе Карана.
— Заходи, — просто ответил старик и посторонился, пропуская юношу в дом.
Старик явно жил один: Фартану, не отличавшемуся особой аккуратностью, никогда еще не приходилось видеть такого беспорядка. Повсюду: на скромной мебели, на полу, на полках, висевших на стене, — толстым слоем лежала пыль. С закопченного потолка свисала паутина, всевозможный мусор валялся и тут, и там. Из комнаты вело несколько дверей, одна из которых была приоткрыта, но Фартан, сколько ни силился, ничего не смог за ней разглядеть. Повернувшись к хозяину и понимая, что молчание затянулось, он решил пояснить, что привело его сюда:
