Эндрю Оффут - Конан - наемник (Мошенник поневоле)
На кухне Спартус, управляющий Хаштрис, вручил варвару серебряную монету.
— За шесть таких можно купить меч вроде того, что ты носишь. А за восемь — хорошую кобылу, — пояснил он. — Но это не в счет твоего жалования. Просто нельзя ходить по столице, не имея гроша за душой.
— Сколько стоит кружка пива у Хилидеса? — Спросил Конан Шубала.
— Два медяка. Эту серебряную монету можно обменять на двадцать медяков.
— Значит, я достаточно богат, чтобы напиться, — ухмыльнулся киммериец и спрятал подальше монету с изображением королевы.
Шубал тоже посмеялся, после чего объявил, что у него имеются неотложные дела и ушел. Конан, догадываясь о «делах» шемита, почувствовал зависть к товарищу. Потом он вспомнил о своих обязанностях охранника, в которые входило обеспечивать безопасность госпожи, независимо от места, где находилась Хаштрис. Он закончил ужин и вышел на свежий воздух, чтобы проверить сад за домом. Пытаясь хоть как-то убить время, юноша затеял разговор с садовником, но тот не поддержал болтовню киммерийца. Старик оказался нелюдимым грубияном.
Конан находился в незнакомом городе среди чужих людей. Единственный друг покинул его, отправившись развлекаться в женском обществе. Варвару стало одиноко и неуютно. Задумчивый, он вернулся в отведенную им комнату.
Конечно же, Шубала там не было. Юноша маялся, не находя себе места. Он, то лежал, то сидел, то мерял шагами помещение. В его голове бродили мысли, касательно последних событий. Конан никак не мог понять, что привиделось ему в тот момент, когда его душа воссоединилась с телом. Это сильно беспокоило молодого киммерийца. Одновременно он не мог забыть, что нынешней ночью Шубал будет забавляться с аппетитными „дынями” Сфаланы. От этого становилось грустно вдвойне.
Где-то в недрах огромной, окутанной полумраком вилле находилась Хаштрис. Здесь, в своем доме она была госпожой, благородной дамой и родственницей королевы. И она уже не напоминала ту перепуганную женщину в обвалившейся палатке.
В конце концов, подобные размышления так измучили Конана, что он почувствовал острую необходимость побыстрее покинуть этот мирок, ставший слишком тесным даже для одного человека.
Варвар решил вновь выйти во двор и освободиться от давящего гнета четырех стен. Бесшумно, как пантера, киммериец шел по покрытым коврами коридорам, вдоль холодных мраморных стен. В доме господствовали сумерки и тишина. Через заднюю дверь он выбрался наружу.
На ветру шумели кроны деревьев, и шелестела трава. Ноздри киммерийца заполнились запахом свежей зелени и ночной прохлады. Проходя через тени, отбрасываемые луной, Конан запоминал расположение деревьев, кустарников и построек. В эти минуты он не стал бы возражать, если одному или двум грабителям вздумалось бы перелезть через стену. К сожалению, никто так и не появился, только ветки тихо перешептывались между собой.
Конан обошел здание поднялся на открытую веранду. Варвар посидел немного между колоннами цвета лазури с квадратными основаниями, рассматривая изображенных на них разных диковинных птиц.
Однако и это занятие ему вскоре наскучило, и он вернулся к парадным дверям, которые были заперты. «Хорошо» — подумал киммериец, одобрив такую предусмотрительность, и пошел к черному входу.
И эти двери были плотно закрыты. Тоже неплохо, но…
«Ну что ж» — рассудил Конан: «По крайней мере, никто не знает, что я вышел наружу. Луна стоит высоко. Уже середина ночи. Все-таки этот Спартус — весьма добросовестный слуга!».
В итоге варвар провел остаток ночи в саду. Проснувшись на восходе, он сел на ступеньках веранды. В животе начало урчать, пока Конан дожидался, когда встанет челядь благородной Хаштрис. Наконец, двери отперли. Конан стал объяснять, почему он ночевал на улице, чем развеселил Эвригу. Позже, когда юноша в одиночестве ел завтрак, повар начал ворчать, что туника киммерийца воняет.
— Подумаешь, — пробурчал Конан, не поднимая головы из-за деревянной миски, — не нравится — не нюхай. Лучше дай мне еще этого месива, в противном случае я расскажу госпоже, что ты с самого утра налился вином.
Добавку он получил без возражений. К тому же, его оставили в покое.
Шубал заглянул на кухню, когда Конан почти разделался со второй порцией. Они улыбнулись друг другу и шемит многозначительно подмигнул. Но никто из них и словом не обмолвился. «Наверное, было бы лучше завербоваться в какую-нибудь армию» — подумал про себя киммериец, оставляя Шубала с миской каши.
* * *
Конан сидел без дела все утро, что вовсе его не вдохновляло. Лишь после полудня, им с Шубалом выпала честь провожать хозяйку во дворец.
Хаштрис скрылась в тронном зале, а через некоторое время из-за расписных колонн возник Архаурус и сразу же подошел к Конану.
— Ты вчера очень внимательно наблюдал за господином Сергианусом, — заговорил вполголоса советник. — Когда наша королева освобождала тебя из-под власти черной магии, ты все время смотрел на него. В чем причина?
— Я … а могу ли я ответить на вопрос вопросом, Архаурус? Откуда прибыл этот человек?
— Видно тебе кажется, что ты знал его раньше. Не так ли?
Глаза советника были темнее беззвездной ночи, а взгляд острый, как осколок обсидиана. Облачение вельможи состояло из длинной, белой туники и темно-коричневых штанов. На груди висела неизменная королевская печать. Не дождавшись от Конана ответа, он продолжил сам:
— Я отвечу тебе, поскольку ты телохранитель кузины нашей королевы и герой, который доставил ее домой в целости и сохранности из недостойного Шадизара. Так вот. Сначала его заметили у западных ворот. Вид его был ужасен. Человек в богатой, но рваной и грязной одежде шел пешком. К тому же, весь окровавленный. Он назвал себя, и ему поверили по причине дворянских манер и медальона. Стражники отвели его к Акраллидусу, у которого мы тогда проводили совещание. И вскоре он предстал перед нами чисто вымытый и в новой одежде. Человек вкратце поведал, что подвергся нападению разбойников на подходе к столице. Они убили двоих членов его свиты и сбежали, услышав лай собак. Однако забрали коня у сына князя, его вещи и вьючных лошадей. Решив, что за ними будет погоня, бандиты поспешили ретироваться в сторону гор.
— Он был ранен?
— Нет, я бы так не сказал, — покачал головой Архаурус. — Кроме незначительного пореза на праве руке других ран у него не наблюдалось.
— Следовательно, он сражался, а кровь на его одежде могла принадлежать убитым врагам.
— Я вижу, что ты знаешь толк в драках и умеешь строить предположения. Это хорошо, мой мальчик, — советник посмотрел на юношу с одобрением. — Мы вежливо попросили его набраться терпения и послали людей, чтобы те осмотрели место происшествия. Сергианус отнесся с пониманием к нашим действиям, которые имели под собой цель проверки на достоверность событий. По своей сути, он обходительный и симпатичный человек. По возвращению наши люди подтвердили, что нашли трупы, кровь и следы от копыт множества лошадей. Все они вели на запад, в Коф.
