Джон Норман - Царствующие жрецы Гора
Торм мог находиться где угодно, потому что жители Ко-ро-ба рассеяны царями-жрецами. Я должен отыскивать его на ярмарке; если он здесь, я не должен сообщать ему о своем присутствии, потому что согласно воле царей-жрецов никогда два жителя Ко-ро-ба не должны собираться вместе, и мне не хотелось подвергать опасности маленького писца. Гор станет беднее без его яростной эксцентричности, Противоземля просто перестанет быть собой без воинственного маленького Торма. Я улыбнулся про себя. Если я его встречу, он, конечно, станет настаивать, чтобы я взял его с собой в Сардар, хотя понимает, что это означало бы его смерть, и тогда мне придется связать его его же синим плащом, бросить в канаву и убежать. А может, безопасней бросить его в колодец. Торму за всю жизнь пришлось побывать во многих колодцах, и никто не удивится, обнаружив его бушующим на дне еще одного.
Кстати, ярмарки подчиняются торговым законам и содержатся на налоги с лавок и с покупок. Коммерческие возможности таких ярмарок – от обмена валюты до предоставления кредитов – весьма велики; их больше, пожалуй, только на улице Монет в Аре, и здесь с кажущимся беззаботным равнодушием предоставляются и берутся кредиты и займы на ростовщических процентах. Но это не так уж странно, потому что города Гора внутри своих стен выполняют торговый закон, даже против собственных граждан. Если они этого не сделают, ярмарки, разумеется, будут закрыты для жителей этих городов.
Соревнования, которые я упоминал, на ярмарках, как и следовало ожидать, мирные; во всяком случае без применения оружия. Считается преступлением против царей-жрецов окровавить оружие на ярмарке. Должен заметить, что в своих пределах цари-жрецы, по-видимому, гораздо терпимей к кровопролитию.
Схватки с оружием, которые ведутся до смерти, хотя и невозможны на ярмарках, известны на Горе и даже популярны в некоторых городах. Такие схватки, в которых обычно участвуют преступники и обедневшие солдаты удачи, предлагают призы в виде амнистии или золота и финансируются богатыми людьми, желающими получить одобрение населения своего города. Иногда это торговцы, которые хотят вызвать доброе отношение к своим товарам; иногда участники судебных процессов, желающие изменить к себе отношение судей; часто это убары или верховные посвященные, в интересах которых забавлять толпу. Такие схватки, ведущиеся до смерти, популярны, например, в Аре, где их поддерживает каста посвященных, считающих себя посредниками между царями-жрецами и людьми, хотя, как мне кажется, они в целом знают о царях-жрецах не больше остальных. Следует упомянуть, что такие схватки были запрещены в Аре, когда его администратором стал Казрак из Порт-Кара. И это его действие не добавило ему популярности среди могущественной касты посвященных.
Мне, однако, приятно сообщить, что на ярмарках самое опасное соревнование – это борьба, причем смертельные приемы не допускаются. В большинстве случаев состязаются в беге, испытывают силу, соревнуются в мастерстве стрельбы из лука и бросания копья. В других конкурсах встречаются хоры, поэты, и актеры из множества городов играют в театрах во время ярмарки. У меня был некогда друг – Андреас из пустынного города Тор, он принадлежал к касте поэтов и на одной из ярмарок выиграл приз – чашу, полную золота. И, вероятно, излишне упоминать, что улицы города во время ярмарки заполнены жонглерами, кукольниками, музыкантами и акробатами, которые вдалеке от театров соревнуются в своем древнем искусстве, собирая в буйной бушующей толпе медные монеты.
Многое продается на таких ярмарках. Я проходил мимо вин, тканей и шерсти, мимо шелков и кружев, изделий из меди и глинобитных изделий, мимо ковров и гобеленов, мимо леса, мехов, шкур, соли, оружия, стрел, седел и упряжи, колец, браслетов и ожерелий, поясов и сандалий, ламп и масел, лекарств, мяса, зерна, мимо животных, таких, как свирепые тарны, крылатые верховые животные Гора, и тарларионы, одомашненные ящеры, мимо длинных рядов закованных жалких рабов, мужчин и женщин.
На ярмарке никого нельзя поработить, но рабов можно продавать и покупать в ее пределах, и работорговцы здесь процветают; большие сделки заключаются разве на улице Клейм в Аре. Дело не только в том, что здесь большое предложение подобных товаров, так как люди из всех городов здесь бывают совершенно свободно; каждый горянин, мужчина и женщина, должен хоть раз в жизни, начиная с двадцатипятилетнего возраста, – в честь царей-жрецов – увидеть Сардарские горы. Поэтому пираты и разбойники, поджидающие в засадах и нападающие на торговые караваны, идущие на ярмарку, часто в награду за свою злую деятельность получают не только неодушевленные металлы и ткани.
Паломничество к Сардару, которое, согласно утверждениям посвященных, радует царей-жрецов, несомненно, играет свою роль в распределении красавиц среди враждебных городов Гора. Мужчины, сопровождающие караваны, обычно гибнут, защищая их, или рассеиваются, но эта участь, счастливая или нет, редко выпадает на долю женщин каравана. Их печальная доля – раздетыми, с невольничьими ошейниками на шее, идти пешком за фургонами на ярмарку или, если тарларионы каравана убиты или разбежались, самим нести товары. Таково следствие распоряжения царей-жрецов, чтобы каждая женщина, хоть раз в жизни, покинула свои стены и подверглась серьезному риску стать рабыней, добычей пиратов и разбойников.
Конечно, караваны хорошо вооружены, но пираты и разбойники собираются в больших количествах или, что еще опаснее, воины одного города нападают на караваны других городов. Кстати, это наиболее частый повод для возникновения войны между городами. То, что воины, нападая на караван, часто надевают знаки различия враждебного им города, еще более увеличивает подозрения и усложняет непрерывную междоусобную войну горянских городов.
Эти размышления у меня вызвало зрелище нескольких мужчин из Порт-Кара, дикого города на берегу залива Тамбер, которые выставили мрачную цепь из двадцати свежезаклейменных девушек, многие из них очень красивы. Все они с островного города Коса, захвачены в море, их корабль, несомненно, сожжен и затонул. Их прелести были совершенно открыты придирчивому глазу покупателей, проходивших вдоль линии. Девушки были прикованы к цепи, идущей от горла к горлу, руки у них связаны за спиной, и они склонялись в обычной позе рабынь для удовольствия. Когда возможный покупатель останавливался перед одной из них, бородатый разбойник из Порт-Коса тыкал в девушку хлыстом, и девушка поднимала голову и покорно произносила ритуальную фразу осматриваемой рабыни: «Купи меня, хозяин». Они должны были прийти к Сардару свободными женщинами, чтобы выполнить свои обязательства перед царями-жрецами. А прибыли как рабыни. Я отвернулся.
