Джон Норман - Изгой Гора
Он подошел ко мне.
– На колени, – приказал он, – ты стоишь перед Ларой, татрикс Тарны.
Я не встал на колени.
Торн ударил меня по ногам и я под тяжестью колодок беспомощно опустился на пол.
– Кнут! – приказал Торн, протянув руку.
Огромный человек, который привел меня, вложил ему в руку кнут. Торн размахнулся и ужасный удар должен был обрушиться на меня.
– Не бей его! – сказал повелительный голос и рука Торна упала, как будто у него подрезали сухожилия. Этот голос прозвучал из-под золотой маски. Я был очень благодарен Ларе за это.
Горячий пот заливал мне глаза, все мышцы дрожали от напряжения. Я с трудом поднялся на колени, окончательно встать на ноги мне не позволила рука Торна. Глаза из-под маски с любопытством рассматривали меня.
– Ну что же, пришелец, – холодно сказала она, – ты вроде собираешься вывезти из Тарны ее сокровища?
Я ничего не понимал, тело мое болело, пот заливал глаза.
– Твои колодки сделаны из серебра, добытого на рудниках Тарны, – сказала татрикс.
Я был ошарашен. Действительно, мои колодки и ярмо были сделаны из чистого серебра. Такому богатству позавидовал бы любой убар.
– Мы, люди Тарны, не жалеем сокровищ на колодки своих рабов.
Мой негодующий взгляд сказал ей, что я не считаю себя рабом.
Из кресла поднялась женщина в прекрасной серебряной маске и серебряной мантии. Она величественно встала рядом с татрикс. Бесстрастная маска смотрела на меня. Отблески факелов на ней делали ее ужасной и зловещей. Она обратилась к татрикс, не отрывая от меня сверкающих глаз:
– Уничтожь это животное! – сказала она холодным, звенящим, решительным голосом.
– Разве законы Тарны не дают право говорить, Дорна Гордая, вторая в Тарне? – спросила татрикс также холодным и повелительным голосом, который однако понравился мне больше, чем голос Дорны.
– Разве законы писаны для зверей? – спросила Дорна Гордая. Ее голос прозвучал как вызов татрикс и я подумал, что она не совсем удовлетворена положением второй. Сарказм в ее голосе был тщательно замаскирован.
Но татрикс даже не удостоила ее ответом.
– У него есть язык? – спросила татрикс человека, который приволок меня, а теперь стоял сзади.
– Да, татрикс, – ответил тот.
Мне показалось, что женщина в серебряной маске, которую звали второй в Тарне, застыла от неожиданности и негодования, услышав это. Серебряная маска медленно повернулась к человеку и тот дрожащим голосом проговорил, трепеща от ужаса всем своим огромным телом:
– Татрикс пожелала, чтобы я привел его сюда как можно быстрее, не нанося повреждений.
Я улыбнулся про себя, вспомнив о зубах урта и кнуте, которым он терзал мое тело.
– Почему ты не встал на колени, пришелец? – спросила татрикс.
– Я воин.
– Ты раб, – прошипела Дорна Гордая из-под серебряной маски. Затем она повернулась к татрикс: – Вырви ему язык!
– Ты приказываешь Первой в Тарне? – спросила Лара.
– Нет, татрикс, – ответила Дорна.
– Раб, – сказала татрикс.
Я сделал вид, что не понимаю этого обращения.
– Воин, – сказала тогда она.
Я поднял глаза на ее маску. В руке, покрытой золотой перчаткой, она держала кожаный мешочек с монетами. Я решил, что это монеты Оста и подумал, где же сам заговорщик.
– Признайся, что ты украл эти деньги у Оста из Тарны, – сказала татрикс.
– Я ничего не крал, – сказал я, – освободи меня.
Торн рассмеялся неприятным смехом.
– Я советую тебе, – сказал он, – признайся.
Мне показалось, что он хочет просьбы о пощаде и милости, но я был невиновен и не желал каяться.
– Я ничего не крал.
– Тогда, пришелец, – сказала татрикс, – мне жаль тебя.
Я не понял смыслы ее замечания, да мне было не до этого: спина моя стонала под тяжестью колодок, шею ломило. Пот тек по спине и раны жгло огнем.
– Приведите Оста! – приказала татрикс.
Мне показалось, что Дорна беспокойно заворочалась в кресле. Нервными движениями рук она расправляла складки мантии.
Сзади меня послышался шум и к моему удивлению один из солдат дворцовой стражи швырнул закованного и избитого Оста к подножию трона. Его колодки были меньше моих, но все равно они были слишком тяжелы для его тщедушного тела.
– На колени перед татрикс, – скомандовал Торн, держа кнут в руке.
Ост, корчась от страха, попытался подняться, но не мог совладеть с весом колодок.
Рука Торна с кнутом поднялась. Я ожидал, что татрикс и на этот раз остановит его, но она молчала, смотря на меня. Интересно, какие мысли таятся под этой бесстрастной маской из чистого золота.
– Не бей его, – сказал я.
Не отводя глаз от меня, Лара сказала Торну: – Будь готов к удару.
Желтоватое с красными прожилками лицо капитана изобразило улыбку и рука сжала кнут. Он не отрывал глаз от татрикс, боясь пропустить ее сигнал.
– Поднимись, – сказала татрикс Осту, – не хочешь же ты умереть на брюхе, как червяк?
– Я не могу! – простонал Ост.
Татрикс медленно подняла руку в перчатке. Как только она опустится, последует жестокий удар кнута.
– Нет, – сказал я.
Медленно, с трудом преодолевая боль в мышцах всего тела, стараясь не свалиться, я протянул ему руку и помог встать на ноги, приняв на себя всю тяжесть его колодок.
Женщины в серебряных масках ахнули, а солдаты приветствовали мой поступок ударами копий о щиты.
Раздраженный Торн швырнул кнут человеку.
– Ты силен, – признала татрикс.
– Сила – признак зверя, – сказала Дорна Гордая.
– Это правда, – сказала татрикс.
– И все же, это прекрасное животное, – сказала одна из женщин.
– Отправим его в Дом Развлечений Тарны! – предложила другая.
Лара подняла руку, требуя тишины.
– Почему, – спросил я, – ты не позволила ударить кнутом воина и не захотела защитить этого жалкого человека?
– Я думаю, что ты невиновен, – ответила она, – а вину Оста я знаю.
– Я невиновен, – подтвердил я.
– Но ты же признался, что не воровал монеты!
Я ничего не понимал.
– Конечно, – сказал я, – я ничего не воровал.
– Значит ты виновен, – прозвучал голос Лары и мне показалось, что в нем прозвучала нотка печали.
– В чем я виновен?
– В заговоре против трона Тарны, – ответила татрикс.
Я онемел.
– Ост, – сказала татрикс ледяным тоном, – ты виновен в измене. Мне известно, что ты затеял заговор против трона.
Один из воинов, которые привели Оста, сказал:
– Так докладывают шпионы, татрикс. В его доме найдены письма и инструкции. Все доказывает, что он хотел свергнуть тебя. Там были мешки с золотом, чтобы вербовать сторонников.
– Он признался в заговоре? – спросила Лара.
