"Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Греттон Тесса

— Силла?

— Хмм?

Ник и Джуди с удивлением смотрели на меня.

— Ты заснула прямо за столом, — сказала Джуди, качая головой, не в силах согнать с лица усмешку. — Тебе надо лечь спать, была такая суматошная неделя.

— Я доберусь до дому пешком, — успокоил меня Ник. — Здесь совсем рядом.

— Нет, я тебя отвезу… я ведь могу взять твою машину, Джуди, верно?

Я встала, и перед глазами у меня все поплыло. Наверное, из-за тех цветов. Ведь я создала их очень быстро и внезапно. Много энергии ушло на них… и на поцелуи.

— Да это же смешно. Ник взрослый парень, он отлично может дойти и сам. Ты страшно устала, а он джентльмен. — Пренебрежительно махнув рукой, Джуди собрала чашки и поставила их в раковину.

— Силла, все в порядке. — Ник взял меня за руку. — Проводишь меня немного?

Он сплел свои пальцы с моими. Розовый шрам на моей ладони кольнуло.

— Конечно.

Отклонившись от прямого пути, я подвела его в конец нашего двора, где разросшиеся кусты форзиции образовывали высокую, но редкую изгородь. В ней был узкий проход, в который мы и пролезли. Отсюда было не больше дюжины шагов до ветхой осыпающейся стены, окружавшей старое кладбище.

Мы шли молча, наши руки были по-прежнему сплетены. Луна светила очень ярко, приглушая даже звезды; тонкие, полупрозрачные облака плыли, гонимые западным ветром. Горизонт выглядел так, словно по краю неба только что провели густо смоченной в краске кистью. Вздохнув, я сжала пальцы Пика. И вдруг у меня появилась странная мысль: «Маме бы он понравился».

Горло сжалось, и я поспешно отвернулась от Ника, чтобы он не заметил гримасу боли, исказившую мое лицо. Не важно, насколько сильно мне нравится парень, я все равно никогда не смогу представить его маме. Или испытать сильное напряжение, когда папа, осмотрев моего избранника с головы до ног, скажет: «Твой выбор не хуже, чем тот, что сделала Офелия». Если парень смеялся, значит, тест был пройден.

— Силла? — Ник осторожно притянул меня за руку к себе, желая видеть мое лицо.

Мы прошли уже половину пути и стояли рядом с закопченной статуей херувима. Я опустила глаза, неуверенная в том, что хорошо себя контролирую. Я представила маску зеленого цвета, которую мне хотелось надеть.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

— Об Офелии.

— О подружке Гамлета?

— Ага.

— Той, которая утопилась?

— Ну да.

Он подошел и встал очень близко. Я была вынуждена приподнять голову, чтобы видеть его глаза и не упереться носом в подбородок. Наши губы встретились, но Ник тут же отпрянул и пробормотал:

— А как насчет какой-нибудь более счастливой девушки? Ну например… нет. Господи, у всех шекспировских девушек, которых я знаю, трагичная судьба. У него есть какая-нибудь хорошая девушка, которой в конце уготована счастливая жизнь?

— Миранда. Из «Бури». Она воспитывалась на магии. — Я засмеялась, но как-то безрадостно, неестественно.

«Ее отец был великим магом».

— Ну хорошо, детка, пусть будет Миранда. Спасибо за чай.

Его лицо освещали лунные лучи.

— Я… хорошо провела время, — сказала я и сразу же поняла, какая это глупость.

Чтобы хоть как-то сгладить неловкость от этой фразы, я поцеловала Ника. Он ответил мне, но на этот раз между нами не было близости, соприкасались лишь наши губы. Мне хотелось большего, но Ник не позволил.

— Ну так что, чародейка, ты покажешь мне еще что-нибудь? — спросил он, отстранившись.

Меня охватил озноб.

— Да. Приходи на кладбище завтра днем примерно в два часа. — Я снова поцеловала его и прижалась к нему. Я не хотела его отпускать.

Ник застонал и отпрянул:

— Детка, если ты продолжишь, я не смогу уйти.

— Прости, — пробормотала я, отходя подальше. Тепло его тела больше не грело меня.

— Просто не делай… — Он протянул ко мне руку, но почти сразу опустил ее. — Встретимся завтра.

— Да.

Он не сдвинулся с места. Мы стояли и смотрели друг на друга, и наконец губы Ника медленно растянулись в улыбке.

— Ты не хочешь пообедать со мной? — спросил он.

Я засмеялась, удивляясь тому, в какой простой и приятной форме Ник пригласил меня на свидание.

— Хочу.

— Тогда договорились.

Махнув мне рукой, он быстро зашагал между рядами надгробий.

— Пока, — прошептала я, не двигаясь с места.

Я стояла под лучами лунного света до тех пор, пока мои зубы не начали стучать от холода.

Я был в приподнятом настроении, и, видимо по этой причине рифмы складывались сами собой, а я даже и не пытался их запомнить или записать. Я прошел прямо через гараж, машинально отпихнув ногой грязные садовые башмаки Лилит, и вошел в кухню. Возможно, я даже что-то напевал.

Мои ботинки стучали по кафельному полу. Я достал из холодильника упаковку апельсинового сока и полбатона сырокопченой колбасы.

— Ник, это ты?

— Да! — ответил я, стараясь не думать о том, что Лилит сейчас, должно быть, спускается в кухню и мне надо попытаться быть с ней поделикатнее.

И действительно, мачеха появилась через несколько мгновений; подол ее шелкового халата волочился по полу.

— Дорогой мой, если ты голодный, я могу приготовить тебе что-нибудь.

— Да замолчи ты и дай спокойно поесть, ладно? — с улыбкой отказался я.

Она застыла на месте:

— Что ты сказал?

— Что слышала. Хватит играть в мамочку. Твои выходки меня достали.

От нее я не ожидал никакой другой реакции, кроме вспышки гнева или холодной презрительной улыбки. А затем она просто уйдет. Думая о Силле, я уселся на столешницу. Фляжка при этом вдавилась мне в ягодицу, но я не хотел вынимать ее при Лилит.

— А ну-ка слезь со столешницы, Ник, — приказала Лилит.

Не двинувшись с места, я откусил кусок колбасы прямо от батона.

— Видимо, я делаю только хуже. — Пододвинув к себе стул, она грациозно опустилась на него и сцепила руки, словно собираясь обратиться к Господу с молитвой. — Так что, по-твоему, я должна делать? Игнорировать тебя? Воспринимать тебя, как мусор под ногами, который я выброшу из дома, как только ты закончишь школу?

— Это как раз то, что надо.

— Но отца подобное отношение не осчастливит.

— Да я ему, в общем-то, совершенно безразличен, тебе ли этого не знать. — На краткий миг мне показалось, что Лилит собирается защитить отца, но она лишь вздохнула и спросила:

— Ну, а как вечеринка, удалась? Ты вернулся не слишком поздно.

— Я был не один, так что не волнуйся.

Ее губы округлились, а брови сдвинулись.

— Не один? Надеюсь, ты не занимался сексом, Николас?

Как раз сегодня вечером я решил, что только Силле позволю так себя называть. Мне понравилась, как вместо привычного «Ник», она произнесла «Николас» в тот вечер, когда мы познакомились. Не выдержав, я резко встал, громко стукнув ботинками об пол:

— Ну все, я иду спать…

Завернув надкушенный батон колбасы в полиэтилен и положив его в холодильник, я повернулся к Лилит:

— Эвакуатор приедет завтра в девять. Пока.

— Спокойной ночи, Ник.

Она медленно поднялась со стула. Я покинул кухню, ощущая на себе ее пристальный взгляд.

Полная луна невероятно ярко освещала тропинку. Я решила не возвращаться сразу домой, а немного побродить по кладбищу.

Мои пальцы коснулись и ощупали знакомое надгробие, на котором было выбито «Дэвид Клаузер-Китинг. Пусть душа его обретет мир. Скончался в 1953 году». Семейство Клаузеров и сейчас проживало в нашем городе и владело одной из бензоколонок. Рядом с ним покоилась мисс Маргарет Берривуд, 1912–1929. Любимая дочь. Она умерла, будучи моей ровесницей. У этого надгробия я остановилась и, водя пальцами по шершавому гранитному обелиску, задумалась — а целовали ли ее когда-нибудь за время ее короткой жизни?