"Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Греттон Тесса

– Дыши, Моримарос, – сказала она нежно, развязывая завязки на воротнике его темно-синей лирской туники. Она освободила его горло, затем подняла руки к его гладкому подбородку. После короткого прикосновения Элия опустила руки и сердито вздохнула.

– Элия, – сказал он тихо и страстно.

– Ты вел себя как король – но это были мои переговоры. Ты подрываешь мой авторитет.

– Нет! Я был мужчиной – твоим человеком, боролся за тебя. Как сказал сам Лис, «короли используют защитников в своих битвах». Позволь мне быть твоим защитником.

– Это должен был быть мой выбор, ты должен выслушать меня. Если ты был моим мужчиной, моим защитником, ты бы остановился, когда я сказала «Нет».

Марс открыл было рот, чтобы возразить, но не смог. Он снова стиснул челюсти в новом гневе – на себя, на Лиса, на всех них.

– Мне следует отослать тебя. Сейчас. До рассвета…

– Нет, Элия, пожалуйста.

Она скрестила руки на груди.

– Ты бы вообще ушел? Если бы я приказала тебе и твоим людям уйти до рассвета, отплыть, чтобы я могла сама справиться с этим? Ты бы не возражал? Я не думаю. Ты не очень хорошо выполняешь приказы.

Он уставился на нее, уже не желая, чтобы она снова прикоснулась к нему. Его плечи вздымались. Его мысли бежали через лабиринт возможностей: ответы, которые он мог бы предложить, действия, которые он мог бы предпринять, и что она будет делать, затем его ответ, и снова, и снова, и снова. Все обернулось трагедией для него и для загубленного Бана Эрригала.

В конце концов он промолчал.

– Я так и думала. – Руки Элии расслабились, она уже не прижимала их к себе. – Тогда скажи мне, зачем ты это сделал? Бросить ему вызов?

– Я сделал это ради тебя.

– Нет, это не так! Ты сделал это ради себя. Так почему же?

Марс взорвался:

– Потому что я должен был! Потому что он предал меня. Он был моим, моим солдатом, шпионом и… моим другом, и он отбросил меня в сторону!

– Вначале он был моим. А до этого он был своим собственным, и его дух принадлежит Иннис Лиру. Никто из нас не твой, Моримарос. Мы ничего не делаем, как вы; у нас в крови есть вода и яд, и это делает нас сильными. Это не твой остров. Он мой.

Его руки дрожали. И сердце тоже. Он не чувствовал себя таким беспомощным с тех пор, как был маленьким ребенком. Даже когда умер его отец и Марс скользнул Кровью и Морем по его пальцу.

– Я знаю, – сказал он. – Но ты права. Я не… я не знаю, как быть другим, а не королем.

– Тебе не придется. Ты не можешь, и мы не должны были притворяться.

Печальная мудрость в ее глазах снова наполнила Марса тоской. Спрятать ее в безопасном месте, чтобы оторвать от всего этого, чтобы ей никогда не пришлось нести этот груз. Тот груз, который заставил короля убить своего друга за несколько коротких темных часов. Тошнота подступила к горлу.

Марс с болью сглотнул и прошептал другую правду.

– Я любил его.

– Я знаю. – В темноте было трудно что-либо разглядеть; лишь отблеск далекого света из крепости и факелы, зажженные вдоль крепостных стен над головой, давали хоть какой-то перерыв в ночи, но глаза ее сияли – черные, острые, слезящиеся.

– Пожалуйста, не убивай его.

Слова ворвались между ними, и Марс отступил назад.

– Он может убить меня.

Элия бросилась вперед и схватилась за его лицо, слишком сильно. Она вцепилась пальцами в его подбородок.

– Нельзя позволить ему сделать это, – приказала она.

Марс почувствовал, как дыхание ее слов скользит по его подбородку, и он, наконец, поцеловал ее. Он целовал ее медленно и отчаянно, как будто ее губы были его судьбой, формируя ее с каждым скользящим прикосновением, нажатием или укусом. Неумолимый переход от того, кем он был раньше, до того, кем он будет сейчас.

Поначалу она почти не двигалась, только позволяла, потом ее пальцы расслабились, и она нежно коснулась его щек. Он поднял ее за локти и крепко прижал к себе, пробуя на вкус соль слез на ее губах, привкус краски для губ, ее мягкость, а затем ее силу, когда Элия внезапно поцеловала в ответ.

Ветер скользнул вокруг нее и потянул его за шею, перебирая короткие волосы и ресницы. Он хихикнул и застонал. Элия провела руками по его груди, схватила его за руки, за ребра и талию, двигаясь точно так же, как ветер, которым она была.

Марс держал ее голову в своих больших руках, целуя до тех пор, пока мог не дышать. Затем откинулся на спинку стула, чтобы поймать ее расплывчатый, трепещущий взгляд. Она облизнула губы.

– Тебя я тоже люблю, – сказал хрипло король Аремории. – Ты прощаешь меня?

Она так много сказала Бану в павильоне: простила его, благословила и осудила обоих.

Элия спросила:

– Простить мне этого человека или этого короля?

Марс медленно покачал головой. Он был и тем, и другим. Всегда.

– Я сделаю все, что велишь, – произнес он, дотрагиваясь большим пальцем до ее нижней губы. – Все, что ты прикажешь, прямо сейчас. – Он провел большим пальцем вдоль мягкой кожи, затем опустил его. Все существо Моримароса жаждало обнять ее крепче, ближе, чтобы умолять Элию о том, чего он хочет, опуститься перед ней на колени, даже в качестве короля. – И навсегда отныне я буду честным с тобой – даже если это сделает Ареморию и Иннис Лир врагами в политике или торговле или в чем-то еще. Я буду говорить тебе правду.

– Марс, – осторожно произнесла она, словно пробуя на вкус это имя. – И Моримарос. Человек и король.

– Я хочу, чтобы мы были только чем-то одним, выбрали только одно.

Элия в ярости произнесла:

– Я не хочу быть выбранной превыше всего, но больше всего я хочу одного. Я хочу быть частью чьего-то целого.

Он молчал мгновение, изучая ее.

– Ты помнишь, как много недель назад, в Летней резиденции, ты сказала, что я – Лев войны, который всегда отдельно от твоего Звездного Дитя. Что они не могут существовать в одном небе из-за того, как они создаются формами вокруг них?

Она кивнула.

– Что было бы, если бы глаз Льва был имени Калпурлагх? Это только семантика; это только то, что, давно сказал какой-то старик, делает такую вещь невозможной.

– Новые формы, – прошептала она, глядя на небо. – Ты хочешь сделать новую форму.

– Я не знаю, для чего еще нужен король, – сказал он печально.

Элия Лир взяла его руку, на которой не было королевского кольца, сделала глубокий вздох и наклонила голову в сторону ветра, дразнившего ее кудряшки на виске и на ухе.

Она сказала:

– Сражайся за меня на рассвете, Моримарос Ареморский. Я буду готова с короной из болиголова.

Аифа

Никто не заметил, как Аифа отошла от процессии, которая пробиралась сквозь тьму к замку. И никто не заметил, как она блуждала в переполненном большом зале, где в огромном очаге полыхал огонь. Люди ютились здесь парами и семьями, шепот, выпивка, убаюкивание детей на ночь. Они делили одеяла и бросали кусочки еды лохматым собакам, все спрятались здесь от холодного ветра. Здесь царило ожидание.

Аифа продолжала осторожно держать корону из болиголова на полуночно-синей шерсти платья. Корона дрожала от ее дыхания, и она не знала, что с ней делать.

Вздыхая, Аифа доплелась до трона возле огня и рухнула на пол на свежий камыш и прислонилась к трону. Скрестив ноги, она осторожно поместила корону на коленях.

Ядовитый болиголов был прекрасен: свежие, крошечные белые цветы в гроздьях, выстреливающих звездными вспышками от центрального бледно-зеленого стебля с маленькими фиолетовыми пятнами. Элия сплетала стебли вместе снова и снова, пока корона не стала неуклюжим замысловатым венцом из созвездий цветов.

Аифа провела пальцем по лепесткам, чувствуя их легкий мягкий ответ. Ее мысли были наполнены благоговейным трепетом. Эта прекрасная часть природы была здесь творцом королей. Яд. Смерть и возрождение через холодные воды корней – то, что делало королями на Иннис Лире. Если бы ее лучшая подруга не столкнулась с этим, Аифа могла бы улыбнуться простоте.