"Современная зарубежная фантастика-4". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Греттон Тесса

Эрригал чуть не задохнулся от ярости, а король повернулся к Бану.

– Умен на язык, не так ли? – спросил король.

– Мальчик ничего не имел в виду, – попытался оправдаться Эрригал.

Бан поймал взгляд короля:

– Вы ошибаетесь, отец. Эти слова действительно много значат.

– Всегда дерзок, – произнес Лир.

Бан попридержал язык.

– Всегда пылает, – заметил Эрригал, начав смеяться. – Как и у его матери, у парня страсть к…

– Тьфу! – Король пренебрежительно помахал графу, повернувшись к Бану спиной.

Установившуюся тишину прерывал лишь шорох подслушивающих слуг. Бан почувствовал их взгляды на своей спине, их сосредоточенность и вновь привлеченное к нему внимание. Он не прогнется. Это было лишь начало дела, которое он должен совершить, чтобы заслужить здесь уважение, где знали только истории с его участием как бастарда. Даже если подобное означало поклонение навязчивым идеям короля или предвосхищение его настроения.

Эрригал подтолкнул сына, и Бан поймал гневную искру в решительном отцовском взгляде. Он должен был говорить.

Хорошо.

Бан произнес:

– Вы должны позвать Элию обратно.

Комната позади него взорвалась проклятьями, вздохами и криками об его удалении. Бан приосанился. Эрригал схватил его за локоть. Дурак задумчиво поднял густые брови, а Лир рухнул на свое высокопоставленное место. Печаль, усталость и горечь искривили его губы, король стал суровым. Он протянул костлявую руку ладонью вверх:

– Знаешь ли ты, щенок, под какими звездами я родился?

– Да, сэр.

Лир кивнул.

– А знаешь, как умерла моя жена? – Старый король сжал пальцы в кулак так плотно, что тот задрожал. Костяшки пальцев побелели.

– Знаю, – ответил Бан сквозь зубы.

По всему залу поплыла молитва, которую шептали, прося благословения у звезд против королевского гнева. Слова напоминали язык деревьев, и Бан почти забыл, что это только испуганное мужское бормотание.

– Ты не знаешь. Знаю только я, – хрипло сказал король, открывая свои слезящиеся глаза. Их края покраснели. – Я стольких потерял ради своих звезд: братьев, слуг, мою жену, а теперь и драгоценную дочь.

– Вы не потеряли ее, а отослали прочь.

– Она сама выбрала этот путь. Она – предательница.

Бан вскинул руки, но, прежде чем успел закричать: «Не верю», Эрригал преградил ему путь.

– Ты чем-то удручен, мой король? – спросил Эрригал. – Мой мальчик измучен дорогой. Он в отчаянии. Позволь мне успокоить его.

– Ты не сможешь утихомирить такое существо! Проще успокоить бурю, – ответил Лир, вытирая глаза.

Наконец прозвучала фраза, с которой был согласен и Бан. Переменчивое настроение короля беспокоило его не только из-за Элии, но и из-за непредсказуемости. Трудно планировать чье-то падение, когда его действия в любой момент могут отклониться от основного курса.

Лир покачал головой и прижал руки к глазам:

– Ох, мне нужно идти. Я должен…

Дурак встал, согнулся почти пополам, чтобы наклониться к королю и прошептать ему нечто на ухо.

– Эрригал, – вдруг произнес Лир, позволяя Дураку помочь ему подняться.

– Мой король? – Эрригал двинулся вперед, чтобы взять Лира за другую руку.

– Я не потерплю в своих вассалах твоего бастарда. Я не могу дышать, когда он рядом. Его звезды оскорбительны. Уводи его прочь.

Ярость пронзила Бана с головы до ног. Он не стал бы служить королю, даже если бы от этого зависела его жизнь.

Эрригал послал сыну еще один предупреждающий взгляд и мягко обратился к Лиру:

– Бан – один из моих сыновей, почитающих вас. Он для меня вполне приемлем, сэр. Я могу задействовать Бана дома.

Бастард поклонился, что-то шипя сквозь зубы. Не сказав больше ни слова, он ушел.

«Какими же чудовищами были отцы», – мрачно думал Бан, опустив голову. Он мчался вперед, ботинки скользили по камышу.

Выйдя, Бан поднял голову к плоскому, еще голубому небу. Он предпочел бы отделаться от этого ужасного мыса, чтобы укрыться в тени прохладных деревьев острова. Именно в этом месте, которое знал Бан, остров достигал древней силы, где молодой человек наверняка мог зарыть свои пальцы в землю и разжечь линии своего сердца. Однако Элия… Бан беспокоился за нее. Он поморщился, так как не имел на это права. Принцесса узнала Бана вчера вечером за ужином и удивленно улыбнулась, словно была очень рада его видеть. В тот момент Бан забыл и про Моримароса, и про Ареморию, и обо всех годах службы. Он забыл Эрригала и весь позор бастарда. Бан был лишь мальчиком, однажды сделавшим Элии корону из ветра и лепестков цветов. Тогда девушка тоже улыбнулась и поцеловала его.

– Парень, остановись, – зарычал Эрригал, бросая свою руку на грудь сыну и приближая свой нос к носу Бана.

– Король сошел с ума, отец, – спокойно сказал молодой человек.

Эрригал склонил голову, как будто еще не решил, какое именно мнение выразить.

– Да, изгнание Кайо было ужасной ошибкой, но эта девушка – неблагодарный щенок, и неразумно, что она не подчинилась простейшей просьбе ее отца и короля. Лучше бы ей не давали корону, хотя он сказал – это предпочтение короля.

В горле Бана зажужжало разъяренное рычание, заставившее его отца ухмыльнуться.

Эрригал промолвил:

– Я помню эту страсть.

Бан дернулся, но Эрригал хлопнул своей рукой по плечу бастарда:

– Ах, я рад, что звезды не заставили меня волноваться о таких вещах, как, предположим, раздел земли между детьми.

Облегчение в словах Эрригала заставило Бана с надеждой уставиться на отца. У Эрригала, в конце концов, были два сына, и только один из них заслужил славу и уважение на военном поприще. Прежде всего, цель Бана заключалась в демонстрации способностей, которые у него были не хуже, чем у брата. В этом была суть его успеха.

Эрригал поймал мрачный взгляд парня и удивился:

– Что такое? Звезды, мальчик, ты думал…

Бан, преодолевая тошноту, отвернулся.

– Сын, – отец грубо обхватил его руками, притягивая обратно. – У тебя мое имя, место в наших рядах, и конечно, твой брат Рори всегда будет с тобой приветлив, поскольку он крайне добр, и ты всегда нравился Рори. Он постоянно приставал ко мне в прошлом году – хотел твоего возвращения.

Бан промолчал. Впрочем, он понимал, что всегда находился здесь из жалости. И, тем не менее, Бан должен быть здесь. Там, где находились корни его матери. Здесь свои законы, а король в нем просто не нуждался. Бан правильно сделал, когда присягнул Аремории.

– Ты хороший сын, – продолжал Эрригал, колеблясь не от неуверенности, а от сильнейшего своего врага – излишней честности. – В тебе есть все, чего может желать мужчина, исключая происхождение. – И, чтобы избежать излишней интимности, граф рассмеялся. – Я часто говорю, что было большой радостью и трудом превратить тебя в такого страстного и умелого воина. Я не мог иначе.

Бан позволил себе расслабиться в объятиях Эрригала. Играй свою роль, Лис!

– Спасибо, отец. Я очень ценю вашу похвалу, – произнес он.

– Ха! Хорошо. – Эрригал отстранил Бана, завершая столь краткий момент выражения отцовской привязанности.

Бан не колеблясь покинул сцену.

Девять лет назад, западное побережье Иннис Лира

Солнце зашло, и король наблюдал за своей младшей дочерью, пока та изучала небо.

Лир развалился на ковре, полупустая бутылка была вдавлена во влажную землю рядом с ним, его локти, обернутые шерстяной тканью, помогали поддерживать вес, а голые лодыжки были скрещены. Лир наблюдал за дочерью. Она наклонила голову и произнесла какую-то фразу, которую ветер не дал ему услышать. Внезапно девочка в восторге захлопала в ладоши, словно только она одна могла видеть, как нежные, розовые облака вдруг стали рыхлой фиолетовой дымкой. Волосы младшей дочери раскачивались в собственном ритме, как облако: восторженное, вьющееся медно-коричневое облако. Когда король увидел, что его любимая дочь нацелилась на финальные мгновения сумерек, готовая отметить, какая звезда появится первой, его огорченное сердце наполнилось силой.