Джеффри Лорд - Осень Ричарда Блейда
И она начала приподниматься.
Угроза возымела немедленное действие: Джек захлопнул рот и стал серьезен, как наследник, потерявший любимую тетушку — в тот момент, когда вскрывают завещание.
— Убери свою гаубицу, Дик, — попросил он, — и поговорим о деле. О серьезном и прибыльном деле! Я полагаю, на этих русских рудниках ты не слишком разбогател?
— Мне хватает, чтобы сводить подружку раз-другой в такое заведение, — Блейд, пожав плечами, окинул взглядом уютную веранду «Флориды».
— Но лишние деньги тебе бы не помешали? — настаивал Джек.
— Лишних денег не бывает, приятель.
— Верно! — подмигнув, Джек потер свои широкие ладони. — Ну, слушай, у тебя есть леди, и у меня есть леди.
— Вон та, что ли? — Блейд покосился на ярко-красный «роллс-ройс», стоявший на другой стороне улицы футах в тридцати от ближайшего фонаря. Он давно уже заметил и эту роскошную машину, и темноволосую головку, торчавшую над сверкающим бортиком; правда, скудное освещение не позволяло разглядеть лицо женщины.
— Глазастый ты парень! — заметил Джек.
— Еще бы! Сибирские рудники чему хочешь научат.
— Хм-м… Да… В общем, это и есть моя леди.
— Пусть подойдет, четвертое место за столом свободно, — распорядился Блейд, бросив взгляд на Эдну. Она, продолжая подкрашивать губки, милостиво кивнула головой.
— Отлично! Вы компанейские ребята, как я погляжу!
Джек, не вставая с места, помахал рукой, и из красного автомобиля выскользнула рослая девица. Она пересекла улицу, с кошачьей грацией поднялась по ступенькам на веранду, подошла к столу и села, выставив на обозрение коленки, бедра, плечи и грудь — в общем все, что не прикрывало весьма символическое газовое платьице. Блейд одобрительно кивнул: тут было на что посмотреть!
— Долорес, — представил свою леди Джек. — Очень храбрая и умелая девушка! Женский кэч, карате и все такое… Ну, ты понимаешь…
Эдна смерила рослую девицу холодным взглядом, брошенным поверх пудреницы. Долорес была на полголовы выше ее и раза в полтора тяжелее, под ухоженной оливковой кожей перекатывались гладкие мышцы. «Испанка? — подумал Блейд. — Нет, скорее аргентинка… Выкормлена бифштексами толщиной с ладонь…»
— Твоя леди и моя, — Джек жестом хозяина потрепал Долорес по налитому плечу, — встречаются в приятном тихом месте, а две-три дюжины джентльменов смотрят на них и делают ставки. Понимаешь? — его взгляд обратился к Блейду.
— И что будет?
— А тебе непонятно?
— Нет, — Блейд положил «петрофф» на колени и передернул затвор; тот лязгнул, словно дверца сейфа Английского банка.
— Эй, ты поосторожнее с этой штукой! — с озабоченным видом попросил Джек.
— Знаешь, парень, я люблю, чтоб оружие было под рукой, когда мне делают странные предложения. Что-то я не понял насчет женского кэча и пары дюжин джентльменов… Похоже, ты предлагаешь, чтобы наши леди на их глазах занялись любовью?
— Ха! Кто станет платить за такое зрелище? В нем же нет спортивного интереса! Я предлагаю, чтобы твоя леди и моя продемонстрировали более благородное искусство! — И Джек сделал движение, имитируя хук левой.
— Тогда повторяю вопрос, что же будет?
— Будут деньги, хорошие деньги. Дик! Две трети — победителю, треть — проигравшему. Обычные условия…
Блейд подумал.
— Моя леди не сражается за деньги, — наконец заявил он, засовывая пистолет обратно в сумку.
— Хм-м… Тогда — за честь? За звание чемпионки Нассау например?
— Честь весьма сомнительная… Все-таки Нассау — не НьюЙорк и не Париж.
— Клянусь муками Христа! Уж больно ты несговорчивый парень, как я погляжу… — начал Джек, но Эдна плавным движением руки прервала его. Она уже накрасила губы, попудрила носик и навела полный парад с ресницами.
— Я не сражаюсь за деньги, и я не сражаюсь за честь, — негромко, но твердо произнесла девушка — Для драки должны быть причины посерьезнее
— Например? — Джек уставился на нее, как кот на сметану, пытаясь разглядеть, что интересного прячется меж двух холмиков, соблазнительно выдававшихся над корсажем. — Назовите, моя леди?
— Ну… — Эдна томно подняла взор к потолку, — вот если бы кто-то обидел меня… или моего парня…
Она потянулась, показывая свои грудки чуть не до самых сосков. Красотка Долорес презрительно фыркнула.
Секунд десять Джек переваривал сообщение рыжеволосой бойледи, затем вдруг повернулся и плюнул Блейду в лицо.
— Этого достаточно, крошка? — его рот расплылся до ушей.
В следующий миг зазвенела посуда, грохнул опрокинутый стол — Блейд, вытиравший щеку, едва успел посторониться. Его оскорбитель был распростерт на полу, и ребро стола давило ему точно на кадык; физиономия Джека была заляпана густым рыбным соусом, а его голову обрамлял ореол из окурков, осколков посуды и бренных останков омара. Но этим победа не ограничивалась; удерживая стол левой рукой на горле поверженного противника, Эдна приставила правую к шее его оливковой леди. Долорес тоже лежала на полу, сраженная ударом в солнечное сплетение, и боялась пошевелиться, так как в правой руке Эдны была вилка — трехзубая, очень большая и довольно острая.
— Прикончить их, милый? — поинтересовалась подружка Блейда, небрежно оперевшись локтем о край стола. Она пнула Долорес носком туфельки в бок; та дернулась, но смолчала, покосившись на вилку.
— Н-нет… пожалуй, нет… — Блейд посмотрел на торопившегося к месту скандала метрдотеля, которого сопровождали двое дюжих официантов. — Конечно, если Джек не согласится оплатить убытки, тогда…
Джек отчаянно замычал — ребро стола пережимало ему горло.
— Кажется, он согласен, любимый, — заметила Эдна, бросив взгляд вниз. — Но что касается этой шлюхи… — Вилка неторопливо двинулась вперед, и Долорес испуганно пискнула.
Блейд поднялся со стула, вынул из пальцев своей возлюбленной вилку и нежно взял ее под локоток.
— Нам пора, детка. — Он пихнул поглубже вороненый ствол, предательски торчавший из сумки, и с широкой улыбкой повернулся к метрдотелю: — Маленькое недоразумение, шеф… Этот джентльмен — да, да, который лежит под столом — готов рассчитаться… Он знает, что за всякое удовольствие надо платить.
* * *Инцидент был исчерпан, и следующий день Блейд и его бойледи провели вполне мирно — на пляже, в кафе и в той же «Флориде», после чего отправились к себе, чтобы завершить приятный вечерок в постели. Утром Эдна как всегда устроилась в шезлонге, понежиться под первыми ласковыми лучами солнца, а Блейд спустился вниз, в бар — купить сигарет и пару бутылок прохладительного. Едва он успел расплатиться, как к нему бросился давешний знакомец с шоколадной физиономией.
