Майкл Муркок - Рунный посох: романы
— Какого замысла? — без интереса спросил Хокмун.
— Это он вам расскажет сам.
Барон Калан попрощался с Хокмуном, и два стражника из Ордена Богомола повели герцога по длинному коридору. У блестящих дверей из полированного серебра они остановились. Дверь открылась. За ней оказалась просторная комната, стены, пол и потолок которой, за исключением большого окна с балконом, были сплошь покрыты зеркалами. У окна стоял человек в черной маске Волка. Это был не кто иной, как барон Мелиадус.
Барон повернулся и приказал стражникам уйти. Потом он потянул за висящий рядом шнурок, и сверху, скрывая зеркала, опустились портьеры. Правда, если бы Хокмуну вдруг захотелось увидеть свое отражение, он мог бы посмотреть вверх или вниз. Вместо этого он выглянул в окно.
Плотный туман окутывал город, темно-зелеными воронками закручиваясь вокруг каменных башен. Был вечер; солнце уже почти село, и башни в наступающих сумерках походили на некие древние фантастические строения, торчащие из первобытного моря. И казалось, что если сейчас из тумана вылезет гигантская рептилия и прильнет своим страшным глазом к окну, это никого не удивит.
Без настенных зеркал комната стала еще мрачнее. Барон, стоя у окна, что-то тихо мурлыкал себе под нос и не обращал на Хокмуна никакого внимания.
Откуда-то из недр города, сквозь туман, донесся слабый крик. Потом все стихло. Барон поднял маску и взглянул на Хокмуна, которого сейчас уже почти не было видно в сумраке комнаты.
— Подойдите поближе, милорд, — сказал он.
Хокмун подошел, по дороге споткнувшись о край ковра.
— Я разговаривал с бароном Каланом, — начал Мелиадус. — Он говорит о загадке, тайне, которую не в состоянии объяснить. Ему кажется, что какая-то часть вашего мозга отмерла. Хотелось бы мне знать — от чего? От горя? От унижений? От страха? Честно говоря, я не ожидал таких сложностей. Я просто намеревался заключить с вами сделку, как человек с человеком. И хотя мое предложение остается в силе, я не знаю, с чего мне начать. Что вы думаете, дорогой герцог?
— Прежде всего, чего вы от меня хотите? — спросил Хокмун, глядя на темнеющее небо сквозь грязное стекло.
— Вы слышали о графе Брассе?
— Да.
— Он сейчас — Лорд-Хранитель провинции Камарг.
— Я слышал об этом.
— Так вот, граф воспротивился воле Короля-Императора и оскорбил Гранбретанию. Мы хотим образумить его. Один из способов добиться этого — похитить его дочь, которая очень дорога ему, и использовать ее как заложницу. Однако граф не пустит на порог своего замка ни посланного нами эмиссара, ни просто незнакомца. Но он наверняка слышал о ваших подвигах, милорд, и, без сомнения, относится к вам с определенной симпатией. Поэтому, если вы прибудете в Камарг, спасаясь от Темной Империи, и попросите убежища, он скорее всего примет вас. А вы, оказавшись в замке, выберете подходящий момент и похитите девушку, что для такого человека, как вы, не составит труда. За границами Камарга мы, естественно, поможем вам. Камарг — маленькая страна. Вам легко удастся сбежать.
— Это все, что вы от меня хотите?
— Совершенно верно. В свою очередь, мы возвратим вам ваши земли, и вы сможете управлять ими как пожелаете — с условием, конечно, что не будете выступать против Империи.
— Мой народ живет сейчас в страшной нищете под гнетом Гранбретании, — с неожиданной откровенностью сказал Хокмун. — Для него было бы лучше, если бы я вернулся.
— Отлично! — воскликнул, улыбаясь, барон. — Я рад, что мое предложение показалось вам разумным.
— Да, хотя я не верю, что вы сдержите слово.
— Почему нет? Для нас же лучше, если страной, доставляющей нам столько беспокойства, будет править человек, которому доверяют люди и которому доверяем мы.
— Итак, я отправлюсь в Камарг. Я попрошу у них убежища. Я украду девушку и доставлю ее сюда. — Хокмун вздохнул и посмотрел на барона. — Почему бы и нет?
Сбитый с толку странным поведением герцога, Мелиадус нахмурился. Он не знал, как вести себя с этим человеком.
— Мы не можем, дорогой герцог, быть уверенными, что вы не попытаетесь каким-нибудь хитрым способом провести нас. Хотя работа этой машины до сих пор была абсолютно безупречной, может оказаться так, что вы, владея определенными колдовскими способностями, сумели провести ее.
— Я не разбираюсь в колдовстве.
— Я верю вам. Почти.
Так или иначе, но барон Мелиадус стал более приветлив.
— Правда, нам нет нужды особенно беспокоиться. На случай вашей возможной измены мы предпримем соответствующие меры предосторожности, и они либо приведут вас обратно к нам, либо вы погибнете — как только у нас появятся хоть малейшие сомнения в вашей лояльности. Это одно устройство, недавно созданное бароном Каланом, хотя, насколько я понимаю, идея принадлежит не ему. Оно называется «Черный Камень». Но это — завтра. Этой ночью, герцог, вы будете спать во Дворце. И еще: Прежде чем покинуть Лондру, вы будете представлены его величеству Королю-Императору. Мало кто из иностранцев удостаивается такой чести.
После этих слов Мелиадус вызвал стражников и приказал им проводить Хокмуна в отведенные для него покои.
Глава 3
ЧЕРНЫЙ КАМЕНЬ
На следующее утро Дориана Хокмуна вновь привели к барону Калану. Барон какое-то время пристально рассматривал его, и Хокмуну казалось, что на змеиной маске лорда застыло циничное выражение. Потом они молча шли, минуя коридоры и комнаты, пока наконец не добрались до железной двери. Когда дверь открылась, за ней оказалась еще одна точно такая же дверь, а за второй — третья. Последняя дверь вела в маленькую тускло освещенную комнату со стенами из белого металла, где была установлена какая-то конструкция дивной красоты и гармонии. Она почти целиком состояла из тонких изящных паутинок, красные, золотые и серебряные нити которых сейчас легко касались лица Хокмуна. Нити плавно раскачивались, и тихая музыка исходила от них.
— Совсем как живая, — сказал Хокмун.
— Она и есть живая, — с гордостью прошептал барон. — Живая.
— Это какое-нибудь животное?
— Это создано при помощи колдовства. Я и сам толком не знаю, что это. Я сделал ее по описанию, изложенному в одной древнейшей рукописи, которую купил мною много лёт назад у одного путешественника с Востока. Это машина Черного Камня. И очень скоро вы познакомитесь с ней поближе, дорогой герцог.
Где-то в глубине души Хокмуна шевельнулся страх, но он сдержался и позволил красным, золотым и серебряным нитям ласкать его.
— Ближе, — сказал Калан. — Это еще не все. Она должна сплести Черный Камень. Подойдите ближе, милорд. Да. Прямо в нее. Я уверяю вас, вы не почувствуете боли. Она должна сплести Черный Камень.
