Юрий Никитин - Трое из Леса
— Это кто их так? — спросил Мрак с недоумением. — Видать, чтобы сделать доброе дело, иной раз нужно озвереть.
— Куды просили, — напомнил Таргитай, тяжело дыша.
— Родителей надо чтить, — ответил Мрак. Грудь его вздымалась, кровь текла из ран. Хоть и лохматые, но родню не выбирают… Эй, плешивые!.. Шлите новых. Эти что-то заморились. Лежат, как коней продавши.
На них бежали, перепрыгивая через глыбы камня и трупы, уже тысячи степняков. Площадь сверкала мечами, секирами, копьями. Мрак, морщась, поднял секиру, криво усмехнулся:
— У меня такое странное чувство… хотя я не волхв… что всех упоить красным вином не сможем.
Таргитай не понял, почему многотысячная толпа, что могла задавить их массой, забросать трупами, вдруг замедлила бег. Меч задрожал в руке, а Мрак смачно поплевывал на ладони. Лучники поспешно выстрелили, но Меч даже не дернулся — стрелы ушли вверх, в небо.
На Таргитая упала тень. Ему показалось, что над головой заверещал раненый заяц.
— Быстрее! Дорвались, остановиться не могут…
Над головами качался в воздухе, словно зависший на мгновение в теплом воздухе осенний листок, толстый ковер. Над краем белело лицо с трясущимися губами.
— Ну? Вам только улиток ловить!
Мрак зашвырнул секиру, едва не угодив волхву в лицо, подпрыгнул, ухватился за край. Красная сухая кожа с треском лопнула, на Таргитая снова брызнуло мутной сукровицей. Ковер угрожающе загибался, но Мрак кое-как втащил себя наверх. Таргитай обалдело смотрел, задрав голову. Сверху упала красная лапа, схватила за ворот, больно прищемив волосы. Хриплый голос рявкнул, задыхаясь:
— Олег, гони коня!
Ноги Таргитая оторвались от земли. Его проволокло, ударяя о каменные глыбы. Ногами сбил кого-то, за сапоги уцепились, сверху захрипело, Таргитай ощутил, как его разрывают надвое. Затем хватка на ногах внезапно исчезла. Осталась только тяжесть своего зада. Таргитай увидел удаляющуюся землю. Вдогонку полетели копья, дротики. Камень из пращи больно ударил по ступне. В руке люто дернулся Меч, зазвенело, Таргитай поспешно закрыл глаза — стало дурно: живо представил, как Меч вместе с летящими снизу стрелами отсекает и бесцельно свисающие ноги.
Больно ударило по коленке, Таргитай заорал. Его болтало в дымном воздухе, вдруг весь мир заволокло удушливой гарью. Он закашлялся, Меч безжизненно свисал в руке, он словно бы потерял нещадный блеск. Правой ноге было холодно, пальцы жгло. Вдруг дымную тьму снизу просек гигантский язык огня, похожий на острие раскаленного меча. Таргитай завопил от боли: запах горелой шерсти и мяса был запахом его волос и кожи.
— Терпи, казак… Конаном будешь…— донеслось сверху. — Боги знают, кого на племя пустить!
Его протащило лицом по жесткому ворсу. В щеку больно кольнуло, Таргитай увидел торчащие железные острия, на одном оставались капли крови. Мрак, едва видимый в дыму, зло бил ладонью по ковру, острия стрел исчезали. Олег лежал посреди ковра лицом вниз, голову обхватил руками. Высоты он боялся с детства. Таргитай осторожно сел, ковер под ним прогнулся. В ноги давило твердым. Это был Меч — неподвижный, холодный, чистый от крови. Сам металл из оранжевого превратился в победно пурпурный, словно пролитая им кровь проникла в железо.
За краями ковра видна была далеко внизу площадь. От горящего дворца остались две черные стены. Крыша обрушилась, вверх выстрелило дымом и столбом искр. Глыбы раскатились по всей площади, скрыв белоснежные мраморные ступени.
Мрак медленно растянул запекшиеся в крови губы, в глазах плясало мрачное удивление:
— Кто-то был неосторожен с огнем?.. Ах да, это я споткнулся о Котел…— Не поворачиваясь, он потрогал лежащего рядом Олега: — Не спи, жук-притворяшка. Плакаться станешь, боги долго жить заставят! Мы уже падаем.
Олег испуганно вскинул голову, раскашлялся от дыма. Ковер сильно раскачивало на горячих струях воздуха: пролетали над горящим дворцом. Затем развалины остались позади, проплыл дом-конюшня, скелеты высоких домов, улицы — среди них белели островерхие юрты, в загонах метался скот.
— Не ляпнемся? — спросил Мрак. — Когда ты успел спереть эту шкуру?
Олег ответил блекло, он упорно отводил глаза от медленно ползущей далеко внизу земли:
— Я не мальчишка, чтобы сразу с кулаками! Вы двое в драку, а я в… башню Мардуха. Пару стеблей сохранил. У них чары искусные, у нас — мощные. Наша лесная травка разнесла все хитроумные замки и запоры. С дверью вместе. Ну, взял ковер — заклятия вы слышали. Не так разве? Взлетел, гляжу — пожар. Повалил стену, чтобы народ не задохся… Ломать — не строить, это смогу, хотя чем тут гордиться?
Мрак прорычал:
— Степняков пожалел… Меня, выходит, случайно? Припомню.
Ковер колыхался, прогибался под их тяжелыми телами. Таргитай отодвинулся от дырочки, пробитой стрелой, — дуло.
Вдруг Мрак вскрикнул дурным голосом. Далеко внизу глыбы по-черепашьи ползли к руинам, словно их тащили невидимые веревки. Развалины дергались, вспучивались, будто тесто в квашне. Облако пыли оседало чересчур быстро. Груды камней перемещались, вверх начал выдвигаться острый холм. За ним поднимались исполинские камни.
На месте закопченной груды развалин вздыбился как огромный начищенный шлем дворец. По краям очистившейся площади возникли словно из воздуха четыре башни из розового камня. Прежняя черная незаметно растаяла.
Ярко и страшно вздыбились плиты по краям площади. Оранжевое пламя взлетело до облаков, словно им выстрелили. Из земли начал подниматься красный, как спелая малина, гигантский кольцевой вал. Человеческие фигурки метались в ужасе, а вал рос, темнел, превратился в дымящуюся жаром крепостную стену.
Ковер потряхивало на воздушных ухабах, дворец постепенно превратился в яркую блестящую точку. Мрак прорычал в страхе:
— Что… что это?
Таргитай застыл, голову сунул между колен. Олег заговорил тихо и с такой горечью, что лицо его стало желтым как у мертвеца:
— Да, убили кагана. Даже разнесли дворец… Возможно, стерли с лика земли все киммерийское царство… Но, уничтожив кагана, не породили зверя страшнее?
Мрак бросил зло:
— Штуки волхвов — потом. Кто сейчас в новом дворце?
Олег молчал, отводил взгляд. Мрак свирепо тряхнул волхва:
— Говори!
— Мрак… Там настоящий властелин. Кого-то сажает на трон.
— Настоящий? Каган был не…?
— Он, как и мы, по дурости считал подлинных хозяев за слуг. Маги, волхвы, ведуны, чародеи — хозяева этого мира! А каганы, цари, султаны — лишь пышно одетые слуги. Слуги, которые не знают, что они слуги.
— Что-то мудрено для меня!
— Волхвы и маги строят дворцы, создают каганаты и царства, а каганы и царьки… охраняют, бдят, кормят, дают рабов и шлют искателей за редкими травами…
