Антон Демченко - Юнец Торгового Флота
— Значит, это и есть те чижи, что устроили потасовку? Горский и Завидич, да? — Осведомился офицер, отставив в сторону чашку с чаем, отвлекая нас с Михаилом от медитации на исходящую совершенно сумасшедшим ароматом горячую выпечку на подносе. Нормально позавтракать утром я не успел, да и было это давным — давно. А кушать‑то хочется! Время уже далеко за полдень, скоро темнеть начнёт!
— Да нет, Сергей Александрович. — Покачал головой директор. — Это те самые «чижи», которых ваши подопечные попытались избить в стенах нашего заведения.
— Кхм. — Офицер оставил поправку без ответа. Задумчиво посмотрел на своих курсантов, потом снова на нас с Михаилом и вдруг усмехнулся. — А отчислять не хочется, да…
— Сор из избы… — Поморщился директор. — Но что делать?
— Так, господа курсанты… и слушатели. Встать! — Неожиданно рявкнул капитан и нас от этого голоса аж подкинуло. Всех шестерых. — Смирно! Вольно…
Взгляд офицера остановился на нас, точнее на мне, и кавторанг поморщился. Ну да, понимаю. «Смирно — вольно» в исполнении одетого в штатское выглядит не ахти…
— Сергей Александрович? — Директор отвлёк своего гостя от этого своеобразного «смотра».
— На выход, господа курсанты. Подождёте за дверью. — Бросил нам кавторанг и повернулся к директору. Хотел бы я услышать, о чём они собираются говорить, но Мишка утянул меня за дверь, следом за промчавшимися лосями китежцами.
— Ох, не нравится мне это. — Протянул Михаил, поглядывая то на невозмутимого, занятого какими‑то своими делами секретаря, то на закрытые двери кабинета.
— В чём проблема, Миш? — Я покосился на нервничающего приятеля.
— В странностях. — Коротко ответил он, но заметив моё недоумение, пояснил. — О чём они там могут договариваться? Зачем вообще было нас выгонять?
— Обсуждают, кто кого наказывать будет. — Неожиданно ответил один из китежцев, аккуратно касаясь наливающегося багровым цветом синяка под глазом.
— Кхм… поясни? — Учитывая особенности нашего недавнего знакомства с китежцами, Михаил не стал расшаркиваться. Да и у неожиданного собеседника, кажется, не было никакого желания разводить церемонии.
— Да всё просто. — Поморщился китежец, отмахнувшись от предостерегающего жеста одного своего рыжего однокашника. — Университетское руководство договорилось с нашими адмиралами об учебном обмене. Нас четверых отправили сюда… аккурат перед сессией, «чтобы проверить уровень подготовки и получить больше материала для сравнения эффективности методов обучения». Ну а тут…
— А тут мы. — Ухмыльнулся я, непроизвольно потерев бок, по которому мне прилетело во время драки как раз от нашего собеседника.
— Именно. — Кивнул он. — Вот теперь наш куратор и разбирается с вашим директором, кто должен выбирать наказание для нас.
— Ну да. — Понимающе протянул Михаил. — С одной стороны, вы, пусть и курсанты, но военные и неподотчётны гражданским институтам, с другой же, сейчас вы находитесь на обучении в штурманском училище Ладожского университета и обязаны подчиняться его уставу. М — да уж… с нами будет проще. Отчислят, и все радости.
Хм, а Горский, кажется, впадает в депрессию. С этим нужно что‑то делать.
— Сомневаюсь. — Заметил всё тот же китежец. — Это означало бы, что вас признали зачинщиками драки с четырьмя курсантами второго года обучения. Глупо звучит, не находите? А избежать подобного вывода можно только отчислив и нас, но это не так уж просто.
— В силу всё того же вашего двоякого положения. — Закончил за него Михаил.
— Константин, может, ты перестанешь мести языком перед этими малолетками… — О, кажется, товарищи разговорчивого китежца очнулись и решили вступить в беседу. Рыжий, коренастый… тот самый, что схлопотал от Михаила удар коленом в живот в самом начале драки.
— Умудрившимися вдвоем отпинать четырёх будущих офицеров Военно — Воздушного флота, ты это хотел сказать, Леонид? — С абсолютно индифферентным видом договорил за своего однокашника наш собеседник. Тот поперхнулся и смерил приятеля изумлённым взглядом. — Что?
— Мы с тобой потом поговорим. — Хмуро отозвался тот, но продолжать тему не пожелал.
— В любом случае, наказания нам не избежать. — Третьим, решившим присоединиться к беседе, оказался худощавый русоволосый парень, по виду самый младший из всей компании. Говорил он тихо и словно в пустоту, не обращаясь ни к кому конкретно. — И какая разница, кто его назначит.
— Ну не скажи. Сергей Александрович мог бы и на «Суровый» отправить, драить медяшку. А здешний директор… ну, не в карцер же он нас посадит! — Вот и четвёртый прорезался. Смуглый, чернявый… подвижный, хм, я только сейчас обратил внимание, насколько эти четверо отличаются друг от друга.
— Кхм… у нашего училища тоже есть учебный дирижабль. Не «кит», конечно, но несколько заходов в «шкуре» по бимсам, испытание неприятное даже без вакуума. — Пробормотал Горский.
— А что, уже попадал? — С интересом покосился на него Константин. Михаил покачал головой.
— Видел двоих провинившихся сразу после отбытия наказания. — Пояснил он.
И чего они такого страшного нашли в прогулке под куполом?
— Что, не понимаешь, да? — Усмехнулся рыжий Леонид, явно заметив моё выражение лица. Я пожал плечами.
— Не понимаю.
— Слу — ушатель… — С непередаваемой интонацией протянул его чернявый однокашник. — Он же, небось, и в дирижабле‑то никогда не был.
Михаил прыснул, но поймав мой взгляд, задавил смешок. А рыжий Леонид решил поддержать своего однокурсника, с удовольствием прохаживаясь по «сухопутным крысам», понятия не имеющим, что такое служба на дирижабле…
И это второй курс! Да самый младший из них на год старше, чем я или Мишка. А ведут себя как…
— Дети. — Уронил Константин и два его разошедшихся приятеля моментально заткнулись. Однако… есть ещё проблески разума, есть.
— И что вы предлагаете, Сергей Александрович? — Поинтересовался директор, когда за курсантами закрылась дверь.
— Решение неприятного вопроса, не выходящее за рамки соглашения достигнутого нашими учебными заведениями, Роман Спиридонович. — Еле заметно улыбнулся кавторанг. Директор заинтересовано взглянул на своего собеседника.
— Интересно… и какое же решение вы нашли?
— Обмен.
— Поясните? — В голосе директора скользнуло недоумение.
— Наказание назначаем обеим… группам. Вы своим подопечным, я — своим.
— И наказание ваших курсантов будет отложено до их возвращения в Китеж, я правильно понимаю?
— Именно, Роман Спиридонович. Именно. — Вновь улыбнулся кавторанг, словно не замечая, как мрачнеет его собеседник.
