Роман Сергей Злотников Мусаниф - Шанс для неудачников. Том 1-2
– Как можно существовать больше чем в четырех измерениях?
– Ни в одном из существующих языков нет слов, чтобы это описать, – сказал Холден. – И даже если бы они были, я все равно не смог бы объяснить, каково это, а ты все равно не смог бы этого понять. Это принципиально иная форма существования. Почти совершенная, бессмертная, как мы тогда думали. Мысль в чистом виде, разум, не скованный материальной оболочкой ни биологического, ни механического происхождения. Ближе всего к пониманию этого состояния, как ни странно, подошли индуисты со своей концепцией нирваны. Совершенное состояние души, освобожденной от оков материи, от бесконечной игры рождений и смерти.
– Это, наверное, очень круто, – сказал я. – Но тогда какого черта ты делаешь здесь? И какого черта ты делал то, что ты делал?
– Ты веришь тому, что я сейчас рассказал? – поинтересовался он.
– Да, – сказал я.
И я действительно верил.
Холден рассказывал невероятные вещи, но они не были для меня новыми. Я прочитал достаточно научной фантастики, и пусть когда-то, как и большая часть моих современников, по крайней мере, вменяемых современников, я считал это вымыслом, теперь, после пережитого путешествия во времени и звездных войн, был готов поверить во все что угодно.
– Оказалось, что мы сами загнали себя в идеальную ловушку, – сказал Холден. – Разгадав тайны мироздания, ответы на которые мы не сумели найти на предыдущем этапе эволюции, мы столкнулись с проблемой, которую раньше не могли ожидать. Мы потеряли творческое начало. Мы могли найти любые ответы, но разучились задавать вопросы. Мы были совершенны в этом своем состоянии, мы решили все проблемы, которые волновали нас раньше, мы практически достигли бессмертия, и вдруг выяснилось, что нам просто совершенно нечем заняться. Когда ты смотришь во всех направлениях сразу, невозможно сфокусироваться на чем-то одном. Невозможно задать новые цели. Мы узнали все, что хотели узнать, и нам стало… скучно. Последняя, наивысшая ступень эволюции на поверку оказалась тупиком.
– Вы уперлись в потолок и не смогли пробить его головами, потому что голов у вас уже не было, – констатировал я.
– Да, как-то так, – согласился Холден. – Многие ушли в другие вселенные, многие окуклились, закрылись от мира и перестали реагировать на любые внешние раздражители. Нас, таких как я, осталось всего несколько миллионов. Мы осознавали, что застой и стагнация ведут к вырождению и гибели, и решили изменить ситуацию, вернувшись на предыдущую ступень. Снова обзавестись телами.
– Вы решили регрессировать сами себя.
Все-таки Визерс придумал их расе правильное название, хотя и ошибся во многом другом. Возможно, они сдерживали наше развитие, но их конечной целью был их собственный регресс. Попытка обмануть эволюцию и обманным путем спуститься на пару ступеней вниз.
– Решили, – сказал Холден. – Хотя бы на какое-то время.
– Но что вы могли этим выиграть?
– Фокусировку на новых задачах, – сказал Холден. – Новое дело, новый смысл жизни, новые цели. Новые вопросы. У нас был доступ к некоторым нашим старым технологиям, и мы могли достаточно быстро восстановить свои старые тела, но решили этого не делать. Мы не хотели второй раз идти по уже однажды пройденному пути, нам требовалось нечто иное. И тогда мы обратили внимание на скаари, которые к тому моменту уже вышли из каменного века. Мы подумали, что они могут стать новыми носителями нашего разума, обеспечить нам новую фокусировку.
– То есть вы уже обрели новую цель?
– Да, – сказал Холден. – В наши жизни вернулось немного смысла. Мы в любой момент могли завладеть телами скаари, вытеснив их разум и заменив его своим собственным, и мы попробовали это сделать. Скаари оказались не слишком подходящими для нас носителями. У них сильные, выносливые, долгоживущие тела, но их мозг был слишком примитивен, и слияние с ним не давало нам того, что нам было нужно. Мы обретали новое видение, но оно было подобно узкой щели в стене. Мы жаждали новых окон, но получили что-то вроде бойницы.
– На вас не угодишь, – заметил я.
– Время не имело для нас решающего значения, и мы решили подождать, пока скаари разовьются во что-нибудь более пристойное. Большую часть времени мы просто наблюдали, но иногда нам приходилось входить в них и подталкивать их развитие в нужном направлении. Обзаведясь телами, мы хотели бы жить в комфорте, обеспечить себе определенный уровень технологий, а не изобретать заново порох, колесо и ватерклозеты.
– То есть они должны были построить для вас цивилизацию, а вы бы явились на все готовенькое и вышвырнули их? Не считаясь с их желаниями? Как будто они неразумны?
– Они и были неразумны для нас, – сказал Холден. – Ты часто считаешься с желаниями муравьев, Алекс?
– У меня нет привычки использовать муравьев в своих целях.
– Потому что ты просто не в состоянии придумать целей, для которых тебе пригодились бы муравьи, – фыркнул Холден. – Ты рассуждаешь в рамках существующей системы ценностей и морали, которая не имеет никакого отношения к нашей расе.
– Ну да, вы же практически полубоги, – сказал я. – Что вам за дело до муравьев.
– Это этический спор, а значит, он не может быть разрешен, – сказал Холден. – Ибо единой этики, приемлемой для наших рас, попросту не существует. Ты хочешь услышать полную версию или предпочтешь препираться по мелочам?
– Я не считаю, что это мелочь, – сказал я. – Но черт с тобой, рассказывай дальше.
– Нас удивила природная агрессивность скаари, – сказал Холден. – Сами мы были относительно мирной расой. Конечно, у нас случались внутренние конфликты на ранних этапах развития, но им был положен конец уже на стадии образования единого планетарного правительства. В космосе внешних врагов у нас не было. Скаари же на протяжении всей истории воевали между собой. Даже когда они вышли в дальний космос и начали колонизировать планеты, они не смогли избавиться от кланового деления и стать единым целым.
– Что ж вы им не помогли? Не подтолкнули в правильном направлении?
– Но зачем? Мы были удивлены, но нас это не беспокоило. К тому же в какой-то степени это даже было нам на руку.
– А именно?
– Я уже сказал, нас было всего несколько миллионов, и нам не требовались миллиарды носителей, – сказал Холден. – Войны были хорошим способом сдерживать рост популяции, а при необходимости – и свести ее к тому уровню, который нам требовался. Нам не нужны были конкуренты после того, как мы снова обретем тела, а сосуществование в одном Секторе с настоящими и весьма агрессивными скаари… ну, ты понимаешь. Это неуютно и довольно утомительно.
– Я не понимаю, – сказал я. – О какой конкуренции может идти речь, если вы такие продвинутые и могучие, а они такие примитивные? Захватили бы одну из колоний или какой-нибудь клан и фокусировались бы в свое удовольствие.
