Алексей Секунов - Платон. Книга первая. В прятки с судьбой
— Твою мать, — только и смог произнести Платон, будучи пораженным от увиденного. Восемь кристаллов были абсолютно прозрачны, но самым главным нонсенсом было то, что внутри этих кристаллов, как в восстановительных капсулах были люди. Точнее нет, не люди существа. Восемь человекоподобных существ. Они были прозрачными или же только казались такими, но от них исходило свечение, заливающее все «хранилище».
— Черт, кто же это? — непонятно у кого спросил Платон.
— Это арки, — знающе пояснил Павел, осторожно прикасаясь к одному из кристаллов.
— Кто?
— Неважно.
Юноша явно почувствовал, как его тело наполняется непонятной энергией, будто в нем концентрируется некая вселенская сила.
— Чувствуешь? — спросил он, желая узнать, имеются ли подобные ощущения у его напарника.
— Да, — протянул тот, — это что-то невероятное. Со мной такого никогда не было.
Тут Платон вдруг схватился за карман куртки, в котором лежал предмет. Фигурка начала подобно трезвонящему коммуникатору вибрировать. Юноша вытащил ее и пригляделся. Холодный металл и впрямь ощутимо трясся. От фигурки отходило такое же свечение, как и от людей, закованных в кристаллы.
— Знаешь, кто это? — спросил Павел.
— Неа.
— Это резерв.
— В каком смысле. В том источнике, из которого мы узнали о «хранилище» говорилось, что это хранилище тех, кто заменит людей, когда они покинут этот мир. Эти существа достигли своего апогея эволюции и покинули свой мир, дабы дать начало новому, мы рано или поздно тоже достигнем этого же состояния. Происходящее замкнется в кольцо. Рано. Или. Поздно, — не отрывая своего завороженного взгляда от кристаллов, произнес Павел. Платон ничего не понимал из того, что его спутник только что произнес, но одно он понял точно. Здесь в миллионах километрах от земли находится она — колыбель человечества.
Юноша закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями, а когда он их открыл, то его взору предстала следующая картина. Все кристаллы, подобно Уральским идолам были вдоль и поперек исчерчены красными линиями символов. Платон мог поклясться, что еще секунду назад их не было.
— Я их вижу.
— Кого?
— Символы, знаки, иероглифы, такие же, как на капище в тайге!
Юноша, наскоро перебирая руками, убрал за пояс пистолет и перехватил висящий на карабине планшет, загорелся зеленоватый экран, и интерактивная ручка стала выписывать на его поверхности мелки цифры. Платон впал в некий транс, как тогда на капище. В его голове будто взорвалась петарда. Свободной рукой Андропов прикоснулся к виску. В голове побежали цифры. Непонятные, ни с чем не связанные цифры. Ноги подкосились, и математик упал на колени.
Павел, подобно шакалу, метался рядом. Он не знал что делать, как быть? Поведение Платона было как никогда очень странным. По взгляду юноши можно было сказать, что он сейчас не здесь, он далеко, там, где находятся самые истоки мироздания.
— Платон, — тихо позвал математика Павел. В ответ — тишина. Своды пещеры еле ощутимо содрогнулись. Значит, бой перешел через рамки обычного оружия, и ядерные фугасы теперь перепахивают все Красные горы.
Платон недвижимо продолжал сидеть, не глядя, выводя на планшете числа. Сознанием юноши в этот момент завладело посторонняя сущность, если бы сейчас возле входа в пещеру взорвалась ракета, он бы без какой-либо реакции на происходящее продолжил писать. Десятки, сотни, тысячи цифр, имеющих один смысл…
Около часа Павел просидел возле своего напарника, наблюдая за ним. По крайней мере, ему показалось, что прошел час, на самом же деле в «хранилище» они пробыли пять часов к ряду.
Время остановилось в этом месте, заставив пространство тоже замереть и не изменяться. И все было бы нормально, если бы в один момент товарищ Альфа не стал замечать, что Андропов начинает светиться, подобно этим существам в кристаллах. Кожа бледнеет становиться слегка голубоватой, и очень ярко начинают проступать дорожки вен и артерий. К концу первого часа Платон стал практически таким же, как и эти существа. Юноша замер, интерактивная ручка выпала из его рук, планшет тоже вылетел в сторону. Платон откинулся на спину и начал трястись в припадке.
— Эгэ-гэ братан, ты чего удумал! — воскликнул Павел, подбегая к юноше. Он нашарил в рюкзаке пару непонятных средств и вколол инъекторы Платону в плечо. Припадок прекратился, но юноша еще продолжал хрипеть и тяжело дышать. Он открыл глаза, остекленевшие в один миг от ужаса.
— Что ты увидел? — медленно, проговаривая каждое слово, спросил товарищ Альфа. Платон начал быстро жестикулировать пытаясь выдавить из себя хоть одно предложение, но у него ничего не получалось, кроме как бессмысленное бормотание.
На какое-то мгновение Платон резко выгнулся в спине, а затем также резко вжался в грунт, словно его придавило многотонной плитой. Андропов захрипел как умирающий пес и отключился. В голове темно, словно кто-то набросил на все огни черное полотно. Разум ушел в небытие, и сердце, до этого столь сильно колотившееся, в один миг жалобно стукнуло пару раз и остановилось.
Эпизод 19
Русско-китайская война
Марс, орбита, август 2356 года.
— Боже, моя голова, — простонал Платон, медленно открывая глаза. Голова и впрямь чертовски болела. В ней было слишком много всяких мыслей, большим роем летающих в рамках сознания. Юноша посмотрел на себя, опять на нем эта странная пижама. Сомнений не было, он в медблоке. Только где все? И, неужели, план провалился?
Из медблока наружу выходил большой обзорный экран, смонтированный под иллюминатор. Незнающий человек бы не отличил электронику от настоящего. А, что? Всякий, кто видел подобного рода окна на кораблях, пользовался «методом Утки». Если это выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то — это утка. Экран был абсолютно похож на иллюминатор, поэтому Платон, поднявшись с кровати, на ватных ногах подошел к нему, дабы хоть немного сориентироваться в пространстве.
Мы летим, сомнений в этом нет. Так же у юноши отпали сомнения того, что они уже давно не в системе Юпитера, потому что красный гигант мерцал лишь далекой точкой на горизонте.
Последнее, что Андропов помнил это голос Павла, а дальше темнота. Вопросов было ужасное множество. Как закончилась битва? Все ли нормально с Варей? Да и наконец, где он находится?
Платон нашарил под кроватью пластиковые тапки и сунул в них ноги. Тапки были неудобными и очень мешали ходьбе, но за неимением другого выбора пришлось оставить их. Дверь из палаты Андропова была сервоприводной и могла открываться с двух сторон. Юноша подошел к сенсору открытия двери, но красный свет, который излучал сенсор, после, каждого касания Андропова, говорил о том что, дверь была заблокирована.
