Алан Фостер - Флинкс на распутье
Гигант усмехнулся:
— Очень странный человек. Очень странный и очень неуклюжий.
Молодая женщина перевела взгляд на Флинкса. Она была хорошо сложена, но очень невысока ростом, а дети казались и вовсе крошечными.
— Почему ты не ухватился за лиану, когда Мумадим и Туватем освободили тебя?
Понимая, что, в общем-то, упрекнуть ему себя не в чем, Флинкс, тем не менее, покраснел.
— Я пытался…
Она задумчиво кивнула и протянула Флинксу руку:
— Я Тил.
Он рассчитывал обменяться с ней рукопожатием. Вместо этого она потерла свою ладонь о его. Хорошо хоть, что он вовремя вспомнил о существовании такого приветствия и воздержался от неуместных жестов.
Ребятишки подошли поближе.
— Это Двелл, — показала женщина на мальчика, которому на вид было лет десять. — И Кисс. — Это относилось к девочке примерно на год моложе паренька.
Несомненно, это была семья. У всех были длинные каштановые волосы и зеленые глаза такого глубокого оттенка, какого Флинксу никогда видеть не доводилось. Его собственные глаза по сравнению с этими казались просто бледными. Кожа у всех троих людей была цвета слегка поджаренных кофейных зерен. Особенно привлекали внимание ноги, с длинными пальцами, более гибкими, чем пальцы на руках.
Если не считать этой особенности и невысокого роста новых знакомых Флинкса, они в той же степени принадлежали к человеческому роду, как и любой человек на улицах Земли, Мотылька или других колонизированных людьми планет. Флинкс ни секунды не сомневался, что они сами или их предки родились на одной из этих планет. В противном случае следовало признать — перед ним самое неординарное доказательство того, что эволюция везде идет в одном и том же направлении.
Кроме того, был еще один важный момент — они неплохо владели симворечью, хотя и говорили с резким архаичным акцентом.
— Кто это? — Флинкс кивнул в сторону зеленого гиганта, помогшего ему после неудачного приземления. Мохнач подмигнул ему и отвернулся.
Женщина недоуменно посмотрела на Флинкса:
— Хочешь сказать, что не знаешь? Саалахан — фуркот. Мой фуркот.
— Ну-ка, попробую угадать. Двое других принадлежат твоим детям.
— Принадлежат? — Она нахмурилась. — Фуркоты принадлежат людям не больше, чем люди — фуркотам. По крайней мере, в том смысле, какой ты вкладываешь в это слово. Мумадим — фуркот Двелла, а Кисс — человек Туватем.
— Что означает фуркот? Меховое пальто? (fur — мех, coat — пальто) — спросил Флинкс.
— Нет, просто фуркот. — Она шагнула вперед, чтобы посмотреть за спиной у Флинкса. — А где твой?
— Мой? У меня нет фуркота.
Туватем презрительно фыркнула:
— Кто слышал о человеке без фуркота?
Флинкс, однако, в этом смысле не ощущал своей ущербности.
— У меня есть Пип.
Он погладил летучую змею, как обычно, сидевшую у него на плече.
Дети мгновенно напряглись. По-видимому, крылатая подруга Флинкса походила на какое-то местное животное, достаточно опасное. Что же, Флинкс их понимал, основываясь на своем кратковременном знакомстве с этим миром.
— Это не фуркот, — объяснил он, — но все равно мой друг. Не бойтесь, он не причинит вам вреда.
— Это он или она? — спросила Тил.
— Вообще-то она. Как ты, Кисс и Саалахан.
— Как Кисс и я, — поправила она. — Саалахан — не женщина.
— А, ну да. В таком случае, он отец тех двоих?
— Саалахан и не мужчина.
Флинкс постарался не показать, что сбит с толку.
— Тогда это… оно?
— Я же сказала. Саалахан — фуркот.
Вот и все объяснение. Половые органы этих существ, если таковые были, не бросались в глаза; если бы Флинкс попросил продемонстрировать их, это могли бы счесть невежливым. А вот это уже совсем ни к чему — он своими глазами видел, на что способны их когти.
— Ты должен и сам понимать, — продолжала женщина. — Разве ты не можешь эмфедить их?
— Эмфедить? Мне незнакомо это слово.
Тил посмотрела на него с жалостью:
— Ты действительно очень странный. Любой человек умеет эмфедить своего фуркота, так же, как и все остальное.
— Понятия не имею, что это означает. — Флинкс не видел ничего плохого в том, чтобы кое-что рассказать о себе этим людям, так долго пробывшим в изоляции. — Я способен воспринимать то, что испытывает Пип, а она улавливает мои эмоции. Наверно, ты имеешь в виду что-то в этом роде? — О том, что он способен воспринимать эмоции женщины и ее детей, Флинкс упоминать не стал.
— Эмфединг — совсем другое. — Она недоуменно покачала головой. — И ты тоже другой.
Ах, малютка Тил, подумал Флинкс, ты даже не догадываешься, насколько права.
— Он невежа. — Туватем без малейшего страха подошла к Флинксу. — Ступил прямо в мистр. А до этого чуть не сунул руку в спиралайзер.
Наверно, спиралайзер — тот прекрасный цветок с острыми как бритва лепестками, подумал Флинкс.
— Ты подсматривала?
— Да, я долго следила за тобой, — не стала отпираться Туватем. — Все думала, кто ты.
— Я человек, — сказал Флинкс. — Такой же, как Тил и ее дети. Это же твои дети? — спросил он у женщины.
Тил кивнула и улыбнулась. Он протянул детям руку. Двелл сделал вид, что не замечает ее, а его сестра приложила палец к губам и удивленно посмотрела на Флинкса.
— Ты ужасно высокий, — заявил мальчик.
— В самом деле?
— Да, — сказала Тил. — Очень.
Внезапно глаза у нее широко раскрылись и она отступила на несколько шагов, потянув детей за собой. Флинкс мгновенно насторожился, но успокоился, как только сообразил, что сам является причиной ее неожиданной тревоги.
— Ну, в чем проблема?
— Небесный человек… Ты небесный человек, из Верхнего Ада!
Великан-фуркот за спиной Флинкса глухо зарычал, Туватем и Мумадим вторили ему. Реагируя на эмоциональный всплеск, Пип слетела с плеча хозяина и заняла позицию между ним и фуркотами.
Флинкс машинально потянулся к кобуре — и замер. Он улавливал лишь страх и неуверенность. Никакой враждебности.
— Я действительно не здешний, — не стал отпираться он. — Вон оттуда прилетел. — Он показал вверх пальцем. — Почему это пугает вас? Я не желаю никому зла. К тому же я обязан вам жизнью.
Женщина слегка успокоилась, но смотрела все еще настороженно и заслоняла собой детей.
— Все знают эту старую легенду, ее часто рассказывают у ночного костра. Легенду о высоких людях с другим цветом волос и глаз, с недоразвитыми ногами. О том, как они появились среди нас много лет назад. Но… у тебя глаза такие, как надо.
— Продолжай.
— Они пришли, стали уничтожать лес, и никто из них не умел эмфедить. Как и ты.
