Эдгар Райс Берроуз - Тарзан в Пеллюсидаре
Вместе с остальными чернокожий кок следил за удалявшейся от корабля цепочкой людей. Вот они пересекли открытое пространство и скрылись за зеленой стеной леса. Только тогда Роберт поднял глаза, взглянул на застывшее в небе светило, покачал головой, беспомощно махнул рукой и отправился к себе на камбуз.
Сразу же после выхода, Гридли приказал Мувиро занять место во главе отряда и искать следы Тарзана, поскольку негритянский вождь был самым опытным следопытом из всех присутствующих вазири. Он без труда проследил путь Тарзана по равнине и на опушке леса, но под первым же большим деревом след оборвался.
— В этом месте Большой Бвана забрался на дерево, — объявил Мувиро, — и нет в мире человека, который смог бы проследить его путь среди ветвей.
— Что же ты предлагаешь, Мувиро? — спросил Гридли.
— Если бы мы находились в наших родных джунглях, — ответил воин, — Бвана пустился бы с этого места по прямой в направлении нужного ему пункта.
А если он охотился, тогда, конечно, увиденный след или запах добычи могли увлечь его куда угодно.
— Не думаю, что здесь у него могла быть другая цель, кроме охоты, — заметил фон Хорст.
— В этом случае он все равно двинулся бы по прямой, — сказал Мувиро, — пока бы не встретил добычу или не наткнулся на звериную тропу.
— А что он стал бы делать потом? — спросил Гридли.
— Он мог спрятаться над тропой, а мог и пуститься по ней. Я думаю, что в незнакомой местности он избрал бы второе, потому что хозяина всегда интересовали новые места.
— Тогда я предлагаю двигаться отсюда по прямой, пока мы не найдем звериную тропу, а дальше уже следовать по ней, — предложил Гридли.
Мувиро с тремя воинами шел впереди. Они прорубали проход там, где это было необходимо, и делали за-рубки на деревьях через равные интервалы, чтобы по-том без труда найти обратную дорогу к дирижаблю. С помощью карманного компаса Джейсон засек на-правление, которого было бы иначе довольно сложно придерживаться в этом мире, где кроме полуденного солнца не существовало никаких ориентиров.
— Боже, ну и лес! — воскликнул фон Хорст. — Да здесь человека отыскать не легче, чем пресловутую иголку в стоге сена.
— Иголку, я думаю, найти было бы проще, — отозвался Джейсон.
— Может быть, имеет смысл время от времени стрелять в воздух? — высказал предположение фон Хорст.
— Замечательно, — согласился с ним Гридли. — И стрелять лучше из ружей, так как звук ружейного выстрела звучит громче и разносится дальше, чем револьверного.
Предупредив всех о своем намерении, он приказал одному из чернокожих трижды выстрелить из ружья с интервалом в несколько секунд, так как и фон Хорст и он сам не имели ружей, а только по паре «кольтов» сорок пятого калибра. В дальнейшем такие выстрелы повторялись через каждые полчаса, но, по мере углубления в джунгли, членами маленького отряда все сильнее овладевала уверенность в полной бесполезности их розысков. Окружающая растительность начала, между тем, меняться. Деревья теперь росли на большем отдалении друг от друга, да и подлесок, хотя по-прежнему густой, заметно поредел. Здесь-то и обнаружили они широкую звериную тропу, утоптанную бесчисленными копытами и лапами на глубину около двух футов. И надо же было так случиться, что именно здесь Джейсон Гридли допустил непростительную ошибку.
— Не стоит больше делать зарубок, пока мы идем по тропе, — сказал он Мувиро, — кроме тех мест, где тропа будет разветвляться или пересекать другие тропы.
Это была, в сущности, вполне естественная ошибка — в самом деле, зачем делать зарубки на широкой дороге, когда ее и так прекрасно видно. Теперь отряд двигался гораздо быстрей. Вазири прибавили шагу, без устали покрывая милю за милей. Неподвижное полуденное светило загипнотизировало их. Они как бы перестали ощущать движение времени, тем более, что кишащая вокруг разнообразная живность отнимала все внимание как белых, так и черных участников экспедиции.
С деревьев за ними следили многочисленные обезьяны самых разных видов и размеров, в том числе крупные человекообразные. Пестрые птицы с пронзительными криками разлетались при их появлении, чьи-то массивные тени скрывались в листве, и со всех сторон доносились шорохи и странные звуки живущего своей собственной жизнью леса. Некоторые участки тропы пугали прямо-таки кладбищенским безмолвием, а в других местах царил настоящий бедлам воплей, рычания, визга и рева неизвестных животных.
— Хотел бы я хоть краем глаза взглянуть на этих тварей! — заявил фон Хорст после очередной какофонии звуков.
— Я сам удивляюсь, что мы пока почти никого не видели, — отозвался Гридли. — Впрочем, это может объясняться, во-первых, численностью нашего отряда, а во-вторых, тем, что для местных зверей мы сами — полная неизвестность. Наш внешний вид, запах, да и выстрелы из ружей, поневоле заставляют их держаться настороже.
— А вы обратили внимание, — спросил фон Хорст, — что большинство звуков доносится сзади? Я имею в виду угрожающие звуки, типа рычания. Мне показалось, например, что справа, слева и спереди звуки напоминают трубный рев слоновьего стада. Рычания в этих направлениях почти не слышно, или оно доходит с большого расстояния.
— И как же вы это объясняете?
— Да никак я это не объясняю, — признался фон Хорст, — но у меня такое впечатление, что мы находимся посреди какой-то миграции животных, причем самые страшные хищники идут по нашим следам.
В этот момент внимание обоих белых оказалось отвлечено возгласом одного из воинов, идущих в арьергарде.
— Бвана, смотрите! — закричал он, указывая на что-то у себя за спиной.
Проследив взглядом в указанном направлении, Гридли и фон Хорст заметили огромную кошку, осторожно крадущуюся вдоль тропы следом за чернокожими.
— Боже! — воскликнул фон Хорст. — А я то думал, что Дорф преувеличивает.
— Это незаходящее солнце имеет свои преимущества, — заметил Гридли, — по крайней мере нам не придется ночевать в подобной компании. А вообще вы можете себе представить, что в каких-нибудь пятистах милях у нас под ногами по улицам ходят люди, мимо высотных зданий проносятся автомобили, телефон, телеграф и радио не вызывают ни у кого ни малейшего удивления, а миллионы людей проживают свою жизнь, так ни разу и не применив оружия, даже с целью самообороны? И все это происходит в тот самый момент, когда мы с вами встретились лицом к лицу с саблезубым тигром, вымершим там, наверху, не меньше миллиона лет назад.
— А вы только посмотрите! — прервал его философские рассуждения фон Хорст. — Там их уже целая дюжина!
