Рисс Хесс - Врата Бальдура
Я провалилась в тенета сна. В грезах я обратилась в монстра, столь ненавистного всем; кобольда, которого искореняют как грызуна, огра, которым пугают непослушных детишек. Меня преследовали толпы людей с пылающими факелами, ибо я стала созданием, на подобных которому раньше охотилась сама. Или кто-то хотел, чтобы я так считала.
Вновь я услышала голос, источник которого теперь не был для меня тайной. Он говорил о предназначении и природе, о зле в самой моей сущности. Он утверждал, что никогда я не освобожусь от толпы преследователей; они будет ненавидеть меня за то, кто я есть. Убийство и смерть остаются в сердце моем, и, приняв это, обрету я силы. Сущность Баала в душе моей нельзя игнорировать.
Но я ее и не игнорировала. Я поняла это, когда противостояла крови и собственных жилах, сражалась с кинжалом и когтем и, до сих пор, мне удавалось выходить победительницей. Обладая железной волей, я обратила темные силы своей души на дело добра. Каковы бы ни были основы моей сущности, я преобразила их по своему видению.
Не сознавая еще, что угрозы его пусты, голос попытался воззвать к моим сомнениям… и не обнаружил таковых. Я оставалась непоколебима, и голос все слабел и слабел. Покидая мой разум, он изрек последнее предостережение. Он говорил о других, которые, в отличие от меня, прислушаются к его словам, о других, которые примут то, что я отвергла, о других, которые будет стремиться умертвить меня. Это говорило лишь об одном человеке, ибо о других подобных я не ведала. Тот, кто стремился уничтожить меня, обводил вокруг пальца моих товарищей и по которому давно уже плачет правосудие. Саревок.
Проснувшись, я размышляла над прозвучавшей в грезах угрозе касательно Саревока, но также гадала над источником оной. Я не собиралась следовать желаниям иных, пытающихся направить меня по-иному, выбранному ими пути.
Передохнув, мы продолжили следовать по широкой улице. Впереди и чуть справа виднелось большое здание, огороженное высокой стеной. В отличие от иных построек, окружавших нас и обратившихся в руины, здание неплохо сохранилось. У врат в окружавшей здание стене нас дожидалась Тамоко. Должно быть, она узнала о бегстве Саревока и разыскала его.
"Мы встретились снова, Роланна. Но, боюсь, на этот раз мне придется не говорить с тобою, а сражаться. Ты… ты сделала то, что должна была сделать, наверное. Понимаешь, Саревок знает о моем предательстве. Он бросил меня, оставил умирать на твоем пути. Я должна сражаться, чтобы вернуть его доверие, его… внимание. И я противостою тебе, зная, что если я одержу верх, он продолжит воплощать свои замыслы в каких-нибудь иных землях и я потеряю его, а если я потерплю поражение, ты попытаешься уничтожить его. Он не пойдет на уступки ни одной из нас. У меня… у меня нет выбора".
Возможно, это только романтический идеализм той, кто еще не познал любовь, но я полагала, что единственное преступление Тамоко состоит в том, что полюбила она не того человека. Я осознала, что даже могу простить ей участие в убийстве Гориона. "Я не могу причинить тебе вред. Ты — не мой враг".
"Ты должна!" — выкрикнула она, преступив мне путь и обнажив клинок. — "Я — перед тобой, я не пропущу тебя во врата! Я — препятствие, которое тебе необходимо преодолеть! Ты сразишься со мной!"
"Если ты хочешь попросту отбросить свою жизнь, стало быть, ты уже мертва. Если это твой выбор, я тебе не нужна".
"Вы… вы не так уж и похожи в итоге", — молвила она со слезами на глазах. — "Он бы не колебался ни секунды. Возможно… его делает таким, какой он есть, не только кровь. Я была дурой. Иди же! Путь чист и я желаю тебе удачи. Одно лишь предостережение: остерегайся слепоты тех, кто последует, и проклятой притягательности тех, кто ведет за собой. Я была дурой, иные остаются таковыми и сейчас. Приготовься к яростному пламени". Она вогнала меч в ножны и устремилась вниз по улице, прочь от здания.
Двойные двери здания оставались в целости и сохранности, несмотря на древность. Мы сотворили защитные заклятия, обсудили тактику. После чего я распахнула двери и наряду с остальными устремилась внутрь.
Мы оказалась в огромном зале, занимавшем все внутреннее пространство здания. Статуи у стен, да и иные признаки заставляли думать, что некогда это был храм. В центре чертога на полу пребывал незнакомый мне символ — лик, изображенный внутри окружности.
В дальнем конце чертога находилось возвышение, некогда — наверняка алтарь. На возвышении пребывали Саревок, Анжело, Тазок и неизвестный мне маг, остававшийся с ними в герцогском дворце.
"Воистину, ты мне родня", — проревел Саревок. — "Никто иной не сумел бы выжить и встретиться здесь со мною лично. Конечно, в итоге это не имеет никакого значения. Я одержу окончательную победу, и в Королевствах начнется новая эпоха".
Несмотря на то, что его ассасины постоянно пытались расправиться со мной, я полагала, что в действительности Саревок надеялся на то, что я выживу и стану сильнее. Ведь как иначе достичь божественности, если не убив иное дитя Баала, практически столь же могущественное, как и он сам? Но планы его пошли наперекосяк. Да и сама я не так представляла себе это противостояние. Я поймала себя на мысли о том, что мне действительно жаль его. Саревок лишь воплощал мертвую мечту мертвого бога. Возможно, если бы детство его было сродни моему, он вырос бы совсем другим человеком. Возможно, не слишком поздно и теперь, если я сумею переубедить его.
"Должен быть иной путь, брат! Мы можем объединиться и вместе противостоять этому злу!"
"Ты еще не поняла? Нет великого зла, с которым надлежит сражаться, за исключением того, что мы несем в себе!"
"Но вместе мы сумеем противостоять подобному злу, и неважно, каков его источник. Вместе мы сможем стать сильнее!"
"Я не могу стать еще сильнее, я силен сейчас!" В голосе его не осталось и тени сомнений; несмотря на все случившееся, он и теперь с упорством безумца верил в успех своего начинания. "Слаба ты, ибо уничтожила убийцу в себе. Я же ПРИРУЧИЛ моего, и использую, как считаю необходимым! Бог мертв, но могущество его живо, и ждет направляющей воли. Оно станет моим, а все остальные падут! Давай же, сразись со своим братом! Сразись со мной! Сразись с новым ЛОРДОМ УБИЙСТВ! Анжело! Тазок! Покончим же с этим!" Саревок воздел свой огромный двуручный меч над головой, безмолвно изливая свою ярость, направленную на этот мир.
Маг, имя которого мне так и осталось неведомо, пал первым. Еслик развеял его защитные заклинания, а две стрелы, выпущенные Киваном и Халидом, оборвали его жизнь.
Саревок и Тазок бросились вперед. Где-то в лабиринте Тазок лишился своего шлема, и мы наконец узрели его страшное звериное лицо. Саревока окружили монстры: Имоен придерживалась нашего плана, отвлекая Саревока, в то время как мы атаковали его миньонов. С гневными возгласами Киван принялся выпускать стрелы в Тазока, стремясь отомстить за гибель своей возлюбленной Дехерианы.
