Олег Звездин - Аргирвита
— Да нет, не может быть. Это та, что с детской уранийской ленточкой на шлеме?
— Да, это именно она, — серьёзно заявил Тефан. — А лента на её шлеме — не игрушка. Термак своей рукой нацепил её за доблесть и стойкость!
Воины с удивлёнными лицами приумолкли, они-то знали, что такими вещами не шутят.
— Серьёзная девочка, — сказал кто-то.
Актана всё ещё стояла на ступеньках.
— Арина, ты видела что происходит, видела? — радовалась девушка.
Девочка стояла рядом с ней. Она подошла в самом начале «Игры» и тоже понимала — это удача!
— Что тут ещё можно сказать? — воскликнула Актана.
— А-бал-деть — как говорит один артист.
— Какой ещё такой артист?
— Да, ты не знаешь, — отмахнулась Арина. — Если бы ты услышала, как он рассказывает всякие истории, то покатывалась бы со смеху.
— Да? Ладно, побежали!
Они бегом направились к воинам.
— Тефан, Тефан! — Актана схватили брата за руку. — Это же… Надо же… А-бал-деть!
Тефан удивлённо посмотрел на сестру.
— Да, удачный строй. Кстати, вот эта девочка, которая всё придумала. Её Арина зовут.
Воины в знак уважения почтительно склонили перед ней головы.
— Вот женюсь, у нас родится девочка, и мы назовём её Арина, — сказал Токтан.
— Постой-постой, — заговорил Тефан. — Я тоже хотел так назвать.
— У тебя ещё и невесты нет, а туда же!
— Будет же когда-нибудь.
— Ну и ты назовёшь, — снова сказал Токтан. — Да пусть хоть пол-Кинёва так назовут, только лучше будет.
— Всё это хорошо, парни, — вмешался в разговор Баяр. — Но мне кажется, в щитах нужно сделать выемки для копьев.
— Да, я тоже об этом хотел сказать. Сделаем пропилы, и строй будет плотнее. Это много значит в бою.
— Ещё сигналы управления нужно отработать, строй держать. Да много чего. Идём, парни, — позвал Добромир.
Воины направились за ним.
— Ну вот, опять мы вдвоём остались. Пойдём тогда в тронный зал что ли, на город посмотришь, — предложила Актана девочке.
— Пойдём.
Они ещё долго сидели на троне и разговаривали на разные темы. Актана всё время расспрашивала про Добромира. Когда обо всём уже поговорили, Арина сказала:
— А знаешь, Актана, ваша страна называется Дония, а у нас река есть — Дон.
— Правда? — удивилась Актана. — Это широкая река?
— Наверное, как ваш Тнер. Может быть чуть поуже, я его только по телеку видела.
— Бывает же: два разных мира, а названия одни и те же.
— Про Дон много сложено стихов и песен. Вот сейчас в мыслях какая-то песня крутится… Надо же, вылетела из головы. Помню только фразу: «Гуляй да пой, казачий Дон». Ну, ничего, я её знаю, потом спою, если захочешь.
— Конечно захочу, ты только не забудь об этом, ладно?
Они помолчали, думая о неожиданном совпадении.
— У ваших воинов белые плащи, — сказала Арина. — У Марины Цветаевой есть стихотворение на эту тему, точнее — два. Прочесть? Я их полностью знаю.
Актана кивнула. Арина недолго помолчала, собираясь с мыслями, и стала читать:
Белая гвардия, путь твой высок:
Чёрному дулу — грудь и висок
Божье да белое дело твоё
Белое тело твоё — в песок.
Не лебедей это в небе стая:
Белогвардейская рать святая.
Белым видением тает, тает…
Старого мира — последний сон:
Молодость — Доблесть — Вандея — Дон.
Кто уцелел — умрёт, но мёртв воспрянет
И вновь потомки вспомнят старину
Где были вы? Вопрос как громом грянет
И твой ответ, как громом грянет — на Дону!
Что делали? Да принимали муки,
Потом устали и легли на сон
И в словарях задумчивые внуки
За словом Долг, напишут слово — Дон!
Арина закончила читать, и в зале воцарилась тишина. Актана, поглощённая словами, смотрела через окно куда-то вдаль.
— Белое тело твоё — песок, — задумчиво повторила девушка. — Какие грустные слова… У человека, который пишет такие стихи, наверное очень сложная судьба… Она жива?
— Нет, она уже давно умерла. И никто не знает, где находится её могила…
Снова повисла долгая тишина. Незаметно подкрался вечер. Солнце покатилось за край степи устраиваться на ночь. Глаза девочки начали слипаться.
— Может, пойдём отдыхать? А то сколько мы уже толком не спали.
— Я не против, — Арина зевнула. — Как говорится, утро вечера мудренее.
XXXII
Арина ещё сонными глазами смотрела на пустую кровать девушки. «Актана уже проснулась, и мне тоже пора вставать», — подумала она. Но вставать не хотелось, в мягкой постели так приятно было понежиться. «Интересно, который теперь час? — пыталась определить девочка, глядя в окно. — Наверное, уже полдень скоро, солнце так ярко светит. Ладно, встаю». Она поднялась с кровати и потянулась. В это время дверь распахнулась, и вошла Актана.
— Проснулась, лежебока! Одевайся, умывайся и завтракать, точнее — обедать уже.
Арина так и поступила. После умывания и завтрака-обеда они вышли из дворца.
— Пойдём к воротам, — предложила Актана. — Заберёмся на стену и посмотрим, как наши воины отрабатывают новое построение. Они уже с раннего утра ходят рядами за городом.
Взявшись за руки, Актана и Арина бежали по улице в строну городских ворот. Спустя какое-то время они уже с верхушки стены смотрели вниз.
В поле, прямо перед ними, выстроив небольшие фаланги, шагали воины в белых плащах. Время, затраченное на занятия, не прошло даром: донийцы, плечом к плечу, двигались ровными рядами. Они то ускоряли шаг, подчиняясь команде звучавшего рожка, то замедляли ход фаланги. Но острые наконечники копьев выдерживали ровную линию.
На фоне множества белых плащей особенно выделялись два всадника — это были Баяр и Добромир. В своих красных плащах они разъезжали перед фалангами, что-то кричали и указывали на копьеносцев. До стены их слова не долетали, и можно было только догадываться, что они говорят. Воины, на которых они указывали, отпускали копья и ложились на землю. Из последующих рядов тут же занимали пустующие места другие донийцы, и нерушимая фаланга двигалась дальше.
Девушка и девочка ещё долго наблюдали за ходом действий, пока Арине это не надоело.
— Актана, давай сходим к тем воротам, через которые мы в город заходили.
— Зачем, Арина, там ничего интересного нет.
— Ну пойдём, посмотрим, надоело уже на месте стоять, — настаивала девочка.
— Ладно, пошли, — неохотно согласилась Актана.
Через сторожевую башню они прошли вниз и направились к воротам, выходящим на маленькую речушку.
