Анна Восковатая - В огне
Она прижалась к его груди, не замечая, что пачкает лицо кровью, пропитавшей его одежду.
— Мне было так больно… — она рукой коснулась сердца. — Вот здесь… Мне так одиноко без тебя…
— Мне тоже, — эхом отозвался он. — Я люблю тебя, таррилла. А ты… ты можешь любить кого угодно… я буду за тебя рад…
— Я буду любить только тебя, всегда-всегда… Без тебя очень пусто и холодно…
Он снова улыбнулся.
— Поцелуешь меня?
Он молча коснулся губ. Такие горячие и нежные, чуть суховатые от жара и до боли знакомые. Он целовал медленно, не торопясь, стирая полностью воспоминания о других поцелуях. Лелана почувствовала, что ей все труднее дышать, от знакомого желания… от чувства потери, все больше давящего на грудь. Она мечтала, чтобы этот поцелуй… этот сон не кончался никогда. И когда он попытался отстранится, потянулась за его губами, умирая без его прикосновений.
— Таррилла, мне нужно идти…
Она вцепилась в его плечи, не желая отпускать, качая головой, с немой мольбой заглядывая в его янтарные глаза.
— Прости, таррилла, но так нужно…
Он взмахнул рукой, открывая портал. Перешагнул к замку, даже не замечая своей ноши. Ему пришлось силой расцеплять её руки. Она не желала, чтобы он уходил, не хотела его терять снова. Но Бранд положил её на траву, провел пальцами по щеке и ушел, открывая новый портал. Она зарыдала, цепляясь пальцами за траву…
…Вилор только вернулся в свой дворец. Первым делом связался с Леланой и сообщил, что он впорядке, хотя едва держался на ногах от усталости, немного опьяневший от последних событий. Хотелось одного — спать. Он стянул кольцо с пальца, разъединяясь с магией, надеясь отдохнуть без вмешательства из вне. Ему очень сильно повезло. Когда уже и не надеялся на спасение, ветви терна оторвали от него противников, а его самого затянуло в открывшийся портал. Конечно, от всегда знал, что мать наблюдает за ним. Она часто появлялась в критические моменты его жизни, но тогда даже её он не ждал. Не думал, что она рискнет всем и перенесет его в эльфийские леса, откроет тайну его рождения клану. Он до сих пор не мог простить ей своего тяжелого детства. Пусть она второй раз уже спасала ему жизнь… Он смог только выдавить спасибо и все… Его избивали в детстве, его презирали и ненавидели и это только начало его мучений.
Дальше хуже… При дворе к нему относились свысока, подчеркивая, что он полукровка. Уже тогда Вилор одел маску безразличия и превратился в циничного и колючего будущего магистра. Спасением стали виноградники. Никто не возражал, когда он попросил магистра заняться ими, кто же лучше справится с растениями как ни эльф, пусть даже наполовину. И будущий магистр "королевского двора" превратил их в шедевр, его вино стало цениться повсюду, а виноградники стали легендой. Больше никто не вспоминал, что он полукровка, он стал одним из самых знаменитых людей Симфонии. Даже когда кольцо магистра засверкало на пальце, не смог бросить своё давнее увлечение и всегда лично руководил сбором урожая и изготовлением вин, поэтому так зол был на Геронта, за то, что часть растений превратилась в пепел. Говорили, что эльфы умеют восстанавливать погибшие деревья, но у него не было только магических сил, а мать он просить не собирался. Наверное, и болел только потому, что сгорел прекрасный сад, ведь эльфы погибают без своих питомцев.
На секунду мысли о прошлом отвлекли его. Он заметил, что замер посреди зала собственного дворца, и что люди удивленно смотрят на него и шепчутся. Поэтому быстро скрылся в комнате. Здесь его ожидал сюрприз. Вилор увидел Ольгу, лежащую на его кровати, лицом вниз. Сперва злость затопила его, хотел выгнать непрошенную гостью вон, но заметил краем глаза, что плечи её подрагивают, а уши уловили тихие всхлипы. Ругая себя последними словами, сел рядом и неуклюже погладил её по голове, всё же из-за своей дикости совсем не умел быть ласковым и нежным. Девушка вздрогнула и на секунду затихла.
— Я был прав? — выдавил из себя.
Ольга кивнула головой и начала ещё больше всхлипывать.
— Перестань, пожалуйста, меня это раздражает, — а что он мог ещё сказать, с детства привык быть грубым и колючим.
Она ещё пару раз всхлипнула и затихла. Вилор попытался аккуратно её поднять, но по недовольному выражению лица, понял, что снова был груб. Но Ольга сама прижалась к его груди и снова заплакала.
— Я же попросил, — испугался он, попытался отстранить девушку, но она крепко держала его за шею, не собираясь отпускать.
— Прости меня, пожалуйста, прости, — прошептала она.
— Зачем? Чтобы ты опять побежала к Сирилу, как только он поманит пальцем?
Ольга отчаянно затрясла головой.
— Никогда, никогда больше. Я дура, ты был прав. Нас с Ри так много связывало, он помог мне встать на ноги, после некоторых событий, но сейчас… это совсем другой человек. Моя любовь к нему превратилась в манию, я больше её не хочу. С тобой всё было не так…
— А как? — поинтересовался магистр "королевского двора".
Она пожала плечами.
— Ты не бегал за мной, даже наоборот всегда намекал, что я всего лишь игрушка, не относился ко мне как к хрустальной. Не смотря на твоё презрение к девушкам и цинизм, я чувствовала себя равной тебе.
— Такое я думал услышать в последнюю очередь, — усмехнулся он.
— Это правда. Ты пытаешься быть грубым, но у тебя это не всегда выходит, по крайней мере, я знаю, что, несмотря на всё твое ворчание, ты никогда не предашь меня. А я… погналась за мечтой, хотя всегда знала, что Ри мне не пара, слишком уж мы разные. Да, он меня любил, быть может, любит до сих пор, но существует ещё Кора, она… сестра Бранда, а Бранд всегда был для Ри священным другом.
— Ну, от меня ты чего хочешь? — снова недовольно скривился Вилор, услышав имя своего соперника.
— Только быть рядом. Пусть ты будешь меня унижать сильнее, чем раньше, но я согласна быть твоей игрушкой, лишь бы ты простил меня.
Ольга смотрела на него умоляюще-преданно.
— Я не верю в любовь, — неуклюже ответил он. — Ты не будешь счастлива.
— Ты лучше, чем кто-либо понимаешь значение слова "любовь", просто не хочешь себе в этом признаться. Рядом с тобой у меня была семья, настоящая семья и я была счастлива, когда мы оставались вчетвером: я, ты, Марк и Вард.
— Каким-то ты меня сделала совсем идеальным, — проворчал он. — Смотри — разочаруешься.
— Я готова разочаровываться в тебе снова и снова.
Вилор замолчал. Его рука машинально гладила её волосы. Он никого и никогда не подпускал близко. И не собирался начинать сейчас. Но Ольга — его жена и с этим уже ничего не поделаешь. Осторожно взял её руку и осмотрел обожженное запястье.
