Виталий Башун - Господин Целитель
– В этом что-то есть, – сказал дон Томас. – Мне кажется – это наилучший вариант. А вы как считаете, ваше высочество? Последнее слово за вами.
– Я – за Великое Княжество… – я на несколько секунд задумался, как его назвать, и вдруг язык, словно сам собой, повернулся: – Княжество Таллиана.
– Таллиана? – медленно проговорила Илона, словно пробуя слово на вкус. – А что? Мне нравится. Оно что-то означает? Откуда ты… вы его взяли?
Я пожал плечами:
– Да, так. Как-то всплыло это слово. Не помню, что оно значит, но мне понравилось его звучание. Почему бы и нет?
– Действительно. Почему бы и нет? – поддержал дон Томас, снова бросив на меня крайне серьезный и задумчивый взгляд.
– Тогда, если нет других предложений, я утверждаю предложение доньи Илоны! – припечатал я. – Думаю, конституцию, министерские портфели и формирование структур власти мы прямо сейчас обсуждать не будем. Всем надо подготовиться, озадачить подчиненных и только потом внести свои предложения на рассмотрение нашего малого совета. По поводу реакции императора на мой мятеж. Я тут подготовил послание для него. Сейчас продемонстрирую, а вы все посмотрите и выскажите ваши замечания.
Я поставил кристалл с записью собственной речи и все могли наблюдать восторженного принца, который, захлебываясь словами, спешит порадовать дорогого папочку сообщением о полной победе над флотом баронов. Я старался в этой речи, записанной буквально на вдохновении за несколько минут, произвести впечатление полного недоумка, ничего не понимающего во внешней политике, но с усердием маньяка ломающего все планы тех, кто в этом как раз понимает.
Присутствующие не нашли, что добавить или убавить. Все звучало достаточно убедительно. Резюмировал дон Томас:
– Хм. А ничего. Думаю, это должно поставить императора и его советников в тупик – действительно ли принц сдуру одержал победу и готов принести ее к ногам папочки, виляя хвостом? Во всяком случае, предполагаю, что сначала они ограничатся новым приказом и отправкой к нам какого-нибудь советника для исправления сложившегося положения. И только потом, когда поймут, что принц не собирается отдавать, кому бы то ни было, свое приобретение, отправят к нам флот. Пока дойдет послание принца, пока получим ответ императора, пока прибудет советник, а потом соберется флот, должно пройти не менее восьми месяцев. Отлично, ваше высочество. Это была хорошая мысль.
– Не думаю, что флот будет большой, как для полномасштабной войны с крупным государством. Скорее флотилия из пары тройки эскадр или одна из крепостей. В империи должны думать, что наши потери очень значительные и мы ослаблены в результате боя. Дон Абрам, надо бы принять меры, чтобы так там и думали. Чем дольше, тем лучше.
– Сделаем. Никто наших реальных потерь не знает. Мы никому не сообщали. А паре-тройке перевербованных агентов придется поработать. Ничего, если кто и узнает про реальное положение дел. В потоке дезы точные сведения непременно утонут. Да и кто поверит, что принц, способный только развалить порученное дело, сможет победить малой кровью? Простите, дон Олег, все мы понимаем, чья это заслуга. Я говорю о том, как будут анализировать события в империи.
– Все правильно, дон Абрам. Если победили – заслуга самого главного, если проиграли – вина исполнителя. Это нормально и я не претендую на лавры в империи.
На этом мы закончили наше спонтанное совещание. Все кроме капитана разошлись, а у меня с командиром абордажников состоялся серьезный разговор. Прежде всего, учитывая продемонстрированную запись из черного ящика звездолета-убийцы, попросил его прикрыть меня. Для этого переговорить с Нестором, якобы он, увидев на малом тактическом фантоме происходящее, не выдержал и на скейте, включив маскировку – мне еще придется прямо сейчас заняться созданием соответствующего амулета – прорвался на корабль и все там покрошил. А потом столь же незаметно для всех вернулся обратно. Сергей согласился со мной, что такой уровень владения магической энергией непременно вызовет истерику всех без исключения правителей, которые ради уничтожения угрозы могут и объединиться. При этом капитана очень даже вдохновили перспективы самому когда-нибудь достичь такого уровня.
– Имей ввиду, Сергей, – несколько охладил я прыткого абордажника, – мне для достижения такого уровня пришлось упорно заниматься с детства, прячась от всех и прикрываясь личиной недоумка-садиста. Пережить уйму смертельных опасностей, что впрочем, и вам грозит. Поэтому получаться будет далеко не скоро и далеко не у всех. Но если упорно работать над собой и верить в успех, то когда-нибудь непременно… Теперь еще один момент. Информация о возможностях магии должна быть предельно закрытой. Для этого, во-первых, я преобразую подразделение абордажников в полк лейб-гвардии, подчиненный лично мне. Во-вторых, в полк могут быть зачислены только абордажники, имеющие хорошие способности к управлению магической энергией и… ставшие нашими братьями. То есть давшие магическую клятву. Артефакты для принесения клятвы я вам тоже вскоре выдам. Со временем, думаю, принять в братство дона Томаса и дона Абрама. Если, конечно, у них проявятся способности.
– А зачем они, если не секрет? – полюбопытствовал Сергей.
– Не секрет. С помощью знаний дона Томаса нам будет легче совершенствовать искусство управления магией, а дон Абрам должен иметь представление, какие возможности дает наше искусство, чтобы использовать в своей работе. Сам понимаешь – это важный участок. От эффективности работы его службы в условиях враждебного окружения очень многое зависит.
Последующие два года можно охарактеризовать кратко, как работа, работа, бой, работа, политика и снова работа, работа, работа… Империя все-таки прислала крепость и небольшой флот для подстраховки, чтобы наверняка обеспечить свое преимущество. Конечно, это не была полномасштабная война, поскольку никто в империи не верил, что наши скромные военные силы способны будут противостоять хотя бы одной только крепости и, в то же время, оголять свои границы, посылая крупные силы в даль несусветную, империя также не могла себе позволить. Не столь уж большую угрозу мы представляли собой. К тому же, как я подозревал, даже поражение устроило бы императора, показав всему миру, что во всем виноват только мятежный принц и никто другой, поэтому никаких претензий, а тем более требований приструнить своего отпрыска, никто не имел права предъявить его величеству государю-императору, отрекшемуся от своего сына.
В это же время все сильнее и настойчивее стала проявляться личность прежнего носителя тела псевдопринца. И тут с моей точки зрения как раз все было очень даже логично, что бы там ни думал дон Томас. В конце концов, ядро личности, которое можно назвать магической искрой, непременно хранит в себе всю память тела и часть наследуемой. Эта искра передается от родителей к детям и не затухает тысячелетиями. А память тела – есть память тела. По моему мнению, она существует параллельно, как еще один страховочный узел, связывающий магическую структуру и телесную в единый организм. Когда дон Томас потоптался на теле, как слон в посудной лавке, наступил временный коллапс системы, но подспудно и постепенно магическая искра (душа или ядро личности) стала восстанавливать память и саму личность. Я не мешал, а наоборот, помогал ей, поскольку работа по восстановлению дала мне столько, сколько, думаю, и наш мэтр-мозговед Гиттериан не смог бы мне дать даже за десять лет упорных занятий. В частности, я смог существенно повысить надежность клятвы, блокируя только нужные области структуры знаний и при этом никак не затрагивая прочие. Я очень скоро вовсе "отошел" в сторону, разметив свое ядро "в сторонке", подключая по необходимости свои магические способности и знания. Последний год вообще наблюдал за ними, как в тумане. На меня все чаще наваливалась апатия, никак не проявляющаяся внешне, поскольку телом целиком и полностью управлял уже – будем называть его Костей, поскольку хозяин так и не вспомнил многое из своего прошлого и в частности имя. А может имена совпадали и вспоминать было нечего. Наконец, через ретрансляторы пришло сообщение, что мое тело живо, находится в удовлетворительном состоянии, а на мозг ничто не воздействует. Значит, я могу возвращаться домой, о чем и шепнул Косте. Тот быстренько проработал легенду – вот что значит упорно учиться, в том числе и у дона Абрама – согласно которой Великий Князь где-то заразился страшным вирусом, действующим на мозг и должен на недельку – две закрыться в регенерационной камере. Мы с Костей и вправду боялись исхода моего отделения от тела. Вдруг мое ядро перекорежит в результате отделения? А вдруг ядро Константина держалось исключительно на моем, как на прочном стержне, и, если теперь его вынуть, все рухнет? Страхов, короче, была тьма и все обоснованные. Но если не рискнуть – ничего и не получится. Я на всякий случай попрощался со всеми и лег на ложе камеры. Прозрачный колпак надвинулся, тело облепили датчики, в вены воткнулись иглы, катетеры… тоже нашли свое место. Теперь от истощения тело не умрет и в нечистотах не утонет.
