Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров (СИ)
— Реналдо, с вами всё в порядке? — я с подозрением посмотрел на бокал.
— Не обращайте внимания, просто хочется расслабиться и нести всякую чушь без оглядки на чужое мнение. Иногда надоедает быть правильным и поступать так, как ожидают другие.
Фирто и Гатта вернулись ближе к вечеру и, судя по довольному лицу рахейца, он узнал всё, что хотел. Старики рапрощались и директор даже проводил коляску до ворот, помахав на прощание рукой.
— Какой всё‑таки умный и образованный человек, — уважительно произнёс он, провожая глазами оседающую пыль.
— Да, особенно когда называет меня безмозглой башкой, — подковырнул я.
— Сергис, не нужно обращать внимания на такие мелочи — смотрите в суть человека.
— Я и смотрю, только не всегда удаётся не обращать.
— Возможно это следствие молодости, хотя… — он всмотрелся в моё лицо, — я затрудняюсь в определении вашего возраста, тем более в таком виде. Это ваш естественный облик?
— В таких мирах — да. Надеюсь, Фирто рассказал о творимых здесь волшебствах?
— Бросьте, какое волшебство, — рассмеялся Гатта. — Просто физические законы действуют на несколько ином уровне.
— Хотите знать, почему?
— Ну — ну, — усмехнулся он, — просветите старого учёного.
— Зря ухмыляетесь, мне доподлинно известно, что все технические миры заблокированы извне. Кем, сказать не могу, но есть личное предположение, что некто опасается слияния технических и 'волшебных' направлений в гремучую смесь.
— А что, ваша идея не лишена смысла, хотя и поверить в неё тяжело. Впрочем, вот эта милая вещица говорит о многом, — он пощупал ребристый шарик.
— Хотите, я вас ещё немного удивлю?
— Вы считаете, что я недостаточно насмотрелся всяких чудес?
— Это из той категории, что не стоит пропускать. Давайте попрощаемся с хозяином и я поведу вас не напрямую, а через мою территорию. Надеюсь, зрелище выйдет незабываемым.
Гатта сидел на диване и потирал уставшие ноги, поругивая кабинетный стиль работы и свой возраст:
— Вот к чему приводит привычка трудиться сидя, какой‑то час ходьбы и все мышцы заболели, но этот подвиг для моих лет совершён не зря — вы оказались правы, такое и на смертном ложе не забудешь. В том месте вы похожи на бога, довольно злобного вида и это я склонен утверждать с точки зрения обычного человека, а как учёный — жутко завидую вашим возможностям.
— Мне пора, — я взял со стола плоскую коробочку с модулями памяти и сунул во внутренний карман куртки.
— Подождите минуту, — он кряхтя поднялся и прошёл к голофону, вставил в порт очередной модуль и некоторое время что‑то в него загружал. — Держите, лично от меня — последняя разработка планетарного перехватчика.
— Но это же военный секрет? — меня удивила его щедрость.
— И что? Сколько лет пройдёт, пока ваша промышленность сможет создать его? К тому времени он уже устареет у нас, да и находятся наши миры так далеко друг от друга, что секретность совершенно не актуальна.
— Спасибо за подарок, как‑нибудь на днях загляну.
— Обязательно приходите, с вами как‑то веселее.
Я посмотрел на улыбающееся лицо старого учёного и подумал, что его представление о непреодолимых расстояниях несколько ошибочно.
Коростин засиделся на работе допоздна, домой ехать не хотелось — жена с дочерью отдыхали во Франции, а одному, в большой квартире, было одиноко. Поморщившись, он потёр поясницу, что‑то намудрили медики с лекарствами от гипертонии, явно почки пошаливают. Встал, разминая усталое тело, и подошёл к окну, выходящему на ярко освещённую стоянку перед зданием. Внизу сиротливо стояла его служебная 'Ауди', остальные сотрудники уже давно разъехались и, скорее всего, видят не первые сны. Генерал собирался вернуться к бумагам и тут краем глаза заметил рядом с машиной какое‑то мерцание, мгновенно превратившееся в человеческую фигуру.
— Похоже прапор нашёл что‑то интересное, — усмехнулся, предвкушая приятные новости, сделал пару шагов к столу и набрал номер охраны. — У входа человек в камуфляже, пропустить ко мне немедленно.
Пока Мирошников поднимался, он достал из сейфа початую бутылку коньяка, пару рюмок и порезанный лимон — стандартный гостевой набор.
— Разрешите, товарищ генерал?
— Бросьте этот официоз, Сергей Сергеевич, вы не на службе.
— В какой‑то степени вы мой начальник, — улыбнулся гость.
— Это несущественно, присаживайтесь к столу, есть повод выпить. Или я неправ?
— Обижаете. Чего бы я тогда припёрся посередине ночи?
— Тогда сначала по рюмочке за удачу, а потом вы мне всё расскажете и покажете.
— Полностью с вами согласен.
Они чокнулись, пожевали лимонные дольки и Мирошников выложил перед собеседником коробку:
— Здесь вся техническая документация на космический корабль средней дальности с сопроводительными пояснениями.
— Отлично, просто отлично, — у Коростина от волнения задрожали пальцы.
— Но это ещё не всё…
— Тогда следующие сто, чтобы не спугнуть удачу.
Сергей опрокинул в рот терпкую ароматную жидкость и достал цилиндрик модуля памяти:
— Новейшая разработка планетарного перехватчика, даже там его пока не пустили в массовое производство.
— Поясните, пожалуйста, мне этот термин ни о чём не говорит.
— Если коротко, то это управляемая боевая машина для перехвата и уничтожения космических аппаратов в пределах планеты.
— Что сказать, Сергей Сергеевич? — после некоторого раздумья выдал Коростин. — Спасибо.
— Не за что, товарищ генерал, — рассмеялся Мирошников и они налили по третьей за отсутствующих прекрасных дам.
Глава 35. Судьба Кхары
Если бы не записка от Черёмухова, меня ни за что не пустили бы в общежитие. Первоначальный ответ строгой охраннице, что я направляюсь к жене, не возымел никакого действия. Судя по скептическому взгляду, брошенному вскользь на коробку конфет под мышкой, мне не поверили ни на грош. Пришлось лезть в карман и трясти заветной бумажкой.
Стук по филёнчатой двери прервал весёлые девичьи смешки. Несколько секунд стояла тишина, а затем чей‑то голос, с нотками замогильности, громко спросил:
— Кто тама?
— Открывай сова, Пух пришёл, — я придал звуку побольше басистости.
В комнате завозились и уже другой голосок завистливо произнёс:
— Спорим, это к Насте её красавчик пришёл?
Дверь резко распахнулась и ко мне на шею бросилась Нарейса, радостно завизжав по — дарински:
— Мой арахейо вернулся!
