Ольга Багнюк - Путешествие в Алмазные горы
В этот день Дар старался со мной не разговаривать, зато на тренировке так приложил меня по голове своим шестом, что в глазах потемнело и я потеряла сознание. Никакого сожаления и укора совести эльф по этому поводу не испытывал и, как только я очнулась, сунул мне в руки деревянную палку — тренировочный вариант боевого шеста.
— Думаю, ты вполне готова к освоению этого вида оружия, — равнодушно сказал мой учитель, по-моему, правильнее будет «мучитель».
Вставая, я демонстративно потерла раздувающуюся на голове шишку и приняла нужную стойку, скопировав Дара. Входить в боевой режим я научилась вполне сносно, вот только с гранями трансформации иногда путалась, то перья из рук и спины появляются, то нос заостряется и превращается в клюв. Но на этот раз у меня все получилось отлично, ничего лишнего, только увеличенная скорость, острые когти и легко гнущиеся в любую сторону суставы. Мы вихрем закружились по маленькому островку площадки. С шестом я раньше не работала, но каждый день наблюдала, как ловко это делает эльф, многие приемы я хорошо запомнила и старалась их воспроизвести. С их помощью я смогла продержаться около пяти минут, потом Дарвингиль выпустил находящиеся в обоих концах шеста тройные обоюдоострые лезвия, и я всерьез испугалась за свою жизнь и здоровье, не собираясь, впрочем, сдаваться. Как только лезвия подлетали ко мне слишком близко, я подпрыгивала, опираясь на свой деревянный шест, перелетала через Дара, стараясь задеть его. Две попытки оказались безуспешными. Но на третий раз, выполняя очередной кульбит, я зажала шест одной рукой и, отрастив когти подлиннее на другой, царапнула ими по макушке эльфа. Когда приземлилась, то обнаружила в когтях часть белокурой шевелюры.
Вопреки моим опасениям, Дарвингиль не рассердился на меня или просто не показал этого. Я уже хотела извиниться за свою выходку, как на площадку поднялся Арканций и велел мне следовать за ним. На ходу я оглядела свою одежду, которая оказалась во многих местах порезанной на тоненькие ленточки. Кабацкие танцовщицы обзавидуются! Я искренне порадовалась тому, что не успела извиниться перед Даром. Его распрекрасные волосы пострадали намного меньше, чем мои тряпки, хорошо хоть я не надела сегодня так полюбившуюся мне вампирью форму.
Мы пришли в старое книжное хранилище, расположенное в подвальных помещениях, назвать его библиотекой язык не поворачивался. В библиотеках за книгами ухаживают, еще их иногда читают под присмотром библиотекаря. Ничего подобного здесь не наблюдалось. На многочисленных стеллажах, которые доставали до потолка, лежало множество толстых фолиантов, древних свитков и обыкновенных книг, похожих на наши учебники. Сами стеллажи, как и их содержимое, а также пол были покрыты толстенным слоем пыли. Как только мы вошли, я сразу же расчихалась.
— Наложи заклятие от аллергии, — велел старший наставник. — Тебе придется провести здесь немало времени.
— Зачем? — изумленно спросила я, заканчивая несложное плетение узора защиты от пыли.
— Ты собираешься отчет о прохождении практики писать или как? — неприязненно спросил Арканций, глядя на меня поверх очков, которые только что надел.
— Собираюсь, но книги-то зачем? Это же дневник-отчет о том, что я делала на практике.
— И что ты собиралась написать?! — еще больше разозлился старший наставник. — О том, как прошла Посвящение, о своем наставнике, о Шторме и тренировках! — Его голос уже совсем сорвался на крик. — Или, может быть, об устройстве цитадели!
— Я пока как-то об этом не думала, — пробурчала я.
— Думать иногда полезно! — взорвался мой собеседник, после чего я услышала массу нелицеприятных отзывов о своих умственных, аналитических и иных способностях.
Много «лестного» было сказано в мой адрес как представителя женского пола вообще и меня лично как отдельно взятой не сильно обремененной интеллектом особи в частности. Арканций своими язвительными и ехидными замечаниями выводил меня на грань истерики, напоминая Нерка и Николу, помноженных на сто. Но я никогда субординацией не отличалась, поэтому беззастенчиво прервала его оскорбительную тираду:
— Я уже поняла, что безнадежно глупа и бестолкова. Объясните мне наконец, что я должна сделать?
— Разве непонятно? Отчет писать!
— О чем? — не сдержавшись, выкрикнула я.
— Найдешь книги по истории Братства. В каталоге указаны номера стеллажей и полок, где именно они лежат. — Арканций сунул мне в руки толстенный пыльный каталог. — Напишешь подробный план и покажешь мне. И не забудь, ты не имеешь права разглашать те сведения, которые могут быть использованы во вред Братству!
Старший наставник ушел, громко хлопнув тяжелой дубовой дверью. Стульев я не нашла, уселась прямо на пол, сдула пыль с обложки и принялась искать нужный мне раздел. Их оказалось несколько: История создания Братства; История становления и развития Братства; История возникновения цитадели; История войн Братства. Я решила взять из этих разделов все самое невинное и безопасное. В глубине хранилища нашла нужный стеллаж и ужаснулась, какое огромное количество книг нужно изучить, чтобы выдернуть из них самую безобидную информацию! Не боясь растратить магический резерв, теперь я получала подпитку от самой цитадели, на свободном от стеллажей пространстве я сотворила вполне приличный стол, письменные принадлежности и удобное мягкое кресло, после чего принялась перетаскивать нужные мне книги на импровизированное рабочее место. У меня, правда, были подозрения, что Арканцию совсем не понравиться вся эта самодеятельность, но, представив себе, как буду носить вся эти тяжести к себе в комнату на верхний ярус, я мысленно содрогнулась и махнула рукой на недовольство старшего наставника.
Проглядев около десятка томов, я накидала приблизительный план отчета. Получилось вполне прилично. И направилась к Арканцию на добровольно-принудительную консультацию. Окон в подвальном помещении хранилища не было, и за работой я совсем утратила счет времени. Поднимаясь по открытой галерее, я застала последние отблески закатного солнца и застилающие нижние ярусы сумерки. Обед был безвозвратно пропущен, да и время ужина подходило к концу, о чем мне напомнил недовольно урчащий желудок. Придется идти на поклон к Дарвингилю, у него всегда находится что-нибудь съестное вроде хлеба, сыра или фруктов.
Постучав в дверь кабинета и не дождавшись ответа, я вошла и застала старшего наставника в полном одиночестве за чтением каких-то бумаг. Мне очень захотелось заглянуть в эти желтоватые листы, которые с интересом изучал Арканций, не услышав моего стука.
