Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога
Но за время своего странствия я видел много людей погибавших невинно. Я убивал сам, и это не могло не сказаться на моей душе. С той поры, как я увидел лик совершенства, узрев заключенную девушку, прошло больше двух месяцев. Для меня они считались как месяц за год, и не будь я бессмертен, на висках наверняка появилась бы ранняя седина, а лоб прорезали бы глубокие борозды.
Может быть, в обеих девушках было что-то от нее? А может, это сказывалась долгое воздержание природного инстинкта. В конце концов, я вовсе не монах, а мужчина. Страшно представить, что бы началось, расскажи я об этом в покинутом мною мире. Собеседники с расширенными в суеверном ужасе глазами принялись бы доказывать, что, мол, воздержание — это зло, вредит здоровью и психике. Уж лучше излить…
Я передернул плечами отгоняя безумные мысли, те люди из моего мира сейчас казались мне чудовищами много хуже здешних, даже не слышавших о цивилизованности людей. Если задать риторический вопрос, куда катится мир, то в моем старом, родном мире ответ будет только один: в пропасть. А в этом, еще молодом, сильном и неиспорченном развратом и цинизмом, можно услышать другие ответы…
Невидящими глазами смотрел на идущую по широкой тропе, почти дороге меж деревьями Эйру. Но думал я совсем не о ней. Мне было горько за мой родной, катящийся все убыстряющимся снежным комом к черту мир. Может, прав был Тзар? И вернувшись через пять лет, я увижу лишь выжженную дотла Землю?
На кой фиг мне нужно искать дорогу обратно, если этот мир, несмотря на сваливающиеся непрерывным потоком опасности, стал больше, чем моим домом? Здесь я счастлив и полной грудью чувствую жизнь. С этим нельзя сравнить прошлое мое существование…
Лейла вскрикнула совсем по-девичьи, ей в руку попало выметнувшееся из-за дерева копье. Через секунду, в которой громыхнул фиолетовый всполох, на ее месте возник гигантский волк. А Эйра, сотворив вокруг себя прозрачное пламя, принялась читать нараспев заклятье наверно придуманное ее далекими предками.
Из-за деревьев выбегали все новые красные демоны, моя рука сама легла на меч, еще один привычный бой вступал в самый разгар. Серебряный зверь прыгнул в гущу демонов, пронесся так, что оставил за собой огненную дорожку из всполохов умирающих тварей, до меня так не добралась ни одна из них.
Потеряв пару мгновений, кинулся помогать Эйре, ее испепеляющие молнии не могли держать демонов на расстоянии. Я бросился им в спину, и первый же удачный замах расколол череп твари как орех. Адский огонь полыхнул так, что даже успев отпрыгнуть, его жар едва не спалил мне брови.
Я ахнул: навалившийся на Эйру демон заставил ее оступиться, она упала на спину, и тварь уже заносила над ней секиру. Я был в десятке метров и не успевал ей помочь. Чувство близкой потери наполнило душу, даже отсюда видно, как глаза Эйры, глядящей на кромку топора, наполнились смертельным ужасом.
Скорее от отчаяния, чем что-то соображая, я заорал, и руки сами собой вытянулись в сторону демона. Быстрее, чем опускается топор, я выдернул из головы что-то мешающее. Удар сгустившегося воздуха разорвал голову демона, словно она была не крепче спелого арбуза. Еще доля секунды и демон зажегся, как факел, облитый бензином.
Эйра, так и не поднявшись с земли, еще не веря в спасение, взглянула в сторону, откуда пришло спасшее ее заклятье. Увидев меня, замерла с открытым ртом. Неужели она окажется обязана жизнью этому…
Схватка закончилась, прежде чем она поднялась. Оборотень преследовал остатки улепетывающих тварей, и мне больше ничего не оставалось, как вложить в ножны меч. Стараясь не глядеть на Эйру, принялся осматривать место побоища: повсюду средь деревьев выжженные круги чахлой травы, словно кто-то на этом месте разжигал сотни костров. И хотя из-за крыши листвы над головой не видно было солнца, я понимал, что день клонился к полудню. Если мы не успеем найти Чашу до ночи…
— Идем, — бросила Эйра, стараясь держаться все так же холодно, — нам нужно спешить. Спасибо, ты спас мне жизнь…
— Да не за что, — непринужденно сказал я.
И понял ошибку: румянец на щеках Эйры сменился краской ярости. Она отвернулась прежде, чем я начал извиняться. Ну да, ее жизнь чего-то да стоит.
Прежде, чем я успел обдумать неловкую ситуацию, в которую угодил по вине собственного языка, она была уже далеко. Нам с Лейлой пришлось ускорить шаг.
В тиши леса путь пролегал незаметно, я не был напряжен, полностью доверил жизнь серебряному оборотню. Прохладный и свежий лесной воздух приятно обдувает тело, птицы в ветвях шумят и стрекочут, но это импровизированная музыка мне даже нравится. Демонические твари не нападали уже часа три, а может, и все пять, в общем, казалось, что лучше некуда. Однако ведущая отряд Эйра хмурилась и заметно нервничала с каждым часом все больше, в конце концов она, объяснила:
— Мы упустили цель, наверно, сбились с курса. Вместо того, чтобы выйти к какому-то неведомому центру, где зарождаются эти «демоны», мы, пройдя остров насквозь, сейчас окажемся на берегу океана.
И вправду: не успела это объяснить, как лес мгновенно оборвался, в лицо ударил ветер, неся с собой брызги воды. Волны под ногами, разбиваясь о каменистый берег, обвинительно шепчут о нашей последней в этой жизни ошибке.
Может быть, виной всему был наш еще неостывший от гнева проводник, и как не противно признать, командир отряда — Эйра. А может, виновата неправильная грушеобразная форма острова. Как бы там ни было, но мы оказались в сложном положении. Вот-вот за край леса опустится солнце, и наступившая ночь покажется адом. Особо лютующие по ночам демоны не дадут нам спокойно дождаться рассвета, а единственное на острове укрытие — крепость, находится в дне пути…
— Сейчас проснется луна, мой повелитель, — тихонько сказала Лейла.
— Жду, не дождусь, — буркнул я. Неужели они не понимают, что будь демоны ночью хотя бы в полтора раза сильней, нам не дожить до рассвета?
Глупые девки вместо этого щебечут о какой-то луне и зачарованно смотрят на волны океана…
Судя по всему, мы где-то на северо-западном берегу острова, и если мы сейчас повернем… А ладно. Все равно не успеем пройти бесконечный лес. Расслабься, Вардес, почему тебе страшно в окружении таких защитников? Предчувствуешь беду?
Мягкие волны бьют прибрежную гальку, массив утесов, защищающий остров от волн, уходит вдаль по всему берегу. Над нами куда-то спешат редкие, но дождевые облака. Уже набрали испарений океана и скоро обрушат их в другую часть света.
А солнце за спиной уже успело зайти за кромку леса, и теперь через самые верхушки пробиваются узкие полосы красного спектра. Трава, колышущаяся под легким ветерком, словно вытянулась, глотая последние порции света на сегодня, но умная, она знает, что завтра вновь настанет день, а пока надо заранее скукожиться и ждать ночных холодов.
Темень наступила быстро, словно солнцу вдруг надоев медленно ползти, решило упорхнуть с небосвода за пару секунд. Я вновь повернулся к океану и вздрогнул не в силах поверить своим глазам.
Волны так же бились у ног застывших в благоговейном трепете людей, но океан словно исчез. В ночной тьме вместо него клубятся облака сизого тумана. Они бурлят и клокочут, плотным кольцом окружая что-то светящееся серебром. Сияние, исходившее из-под клубов тумана, усиливалось с каждой секундой. Что-то прорвало верхнюю часть облаков. Я, не веря себе, разглядывал край какого-то огромного диска.
Он не останавливался, все расширясь в диаметре, выходил из пучин бывшего океана. Теперь можно разобрать, что это не диск вовсе, а край гигантского серебряного шара…
И чем дальше он выходил из сгустившихся у его основания облаков, тем шире становились мои глаза. Я видел темные пятна, темные моря и округлые кратеры.
Сомнений больше не было. Этот шар — точная копия луны, увеличенная в сотню раз.
Сюрреалистическое зрелище — луна, увеличенная в размерах в тысячу раз, вырвалась из пучин океана, и поднявшись в небо, бесшумно пронеслась над нами. Я едва не ослеп от серебряного сияния, а луна со скоростью большей, чем ей положено, потихоньку уменьшалась в ночном небе. Звезды перемигивались, приветствуя хозяйку ночи…
Очень скоро луна, оказавшись на положенном ей месте, притормозила и стала похожей на себя обычную, такие же темные пятна, такой же размер и обычное отраженное солнцем серебренное сияние…
Все законы физики, все мировоззрение, все, что я понимал о природе вселенной — полетели к черту. Говорили же мне маги: этот мир не похож на привычный мне, и здесь совсем другие законы…
Я был обескровлен, обессилен и раздавлен. Нету на свете дурака глупее меня. Я прожил здесь несколько месяцев, и казалось, что мир от моего отличается лишь характером людей. Я не удосуживался взглянуть ни вверх, ни в глубь этого мира. Я никогда не видящий слепец, уверенный, что мир — это вечная тьма и звуки вокруг.
