Кувшинов - Антифэнтези
Я его заверил, что он может и дальше ходить, куда хочет, хоть по-маленькому, хоть по-большому, но выбраться из психушки он мне обязан помочь. Тогда ИИ запричитал, что будет только с обеда, а раньше никто меня не выпустит без бумаг.
- Ну ладно! – возмутился я. – Обойдемся и без сопливых! – и прекратил этот бесполезный разговор. А про себя заметил: «Ну и манеры у меня – что-то совсем я после этой сумасшедшей Сиолы распустился!»
Если вас не выпускают из здания по-хорошему, то надо выходить с шумом. Вот вам один рецепт на моем примере – учитесь пока не поздно! Я заскочил в палату и надел кроссовки. Проведя ревизию тумбочки, нашел свои дешевые китайские часы – заодно выяснив, что «отсутствовал» четверо суток. Потом прошел в коридор, внимательно читая таблички на дверях – логика меня не подвела, в самом конце была комнатенка с названием «препараторская».
Что могло быть в препараторской психбольницы – я не знал. Ну не заспиртованные же мозги психов? Но мне их и не было нужно, мне был нужен халат – чтобы изобразить посетителя, а не больного. Вы, конечно, начнете сразу возражать: мол, какой из пацана посетитель в такой ранний час? – и были бы правы, если бы не ваше незнание, что белый халат снимает все вопросы. К чему это я? – скоро узнаете. А пока что мне везло: дверь оказалась незаперта и самое главное, на вешалке сбоку висело несколько халатов. Действовать пришлось быстро, так как за следующей дверью кто-то был и чем-то там шумел – надеюсь, не мозгами в банках.
Я подхватил среднего размера халат, так чтобы он был мне слегка велик, и сунул его себе под мышку. А еще я прошелся по всем одежкам в поисках… нет, не денег. Я что, вор какой? Я искал и нашел самое главное, что поможет мне выбраться из этой медицинской западни: пачку сигарет и зажигалку. Да простит мне их владелец – курить все равно вредно, тем более в лечебном учреждении.
Дальше я с очень деловым видом направился по коридору, разминулся с довольно приличного вида психом, и уже было намылился свернуть на лестницу вниз, как меня окликнул довольно ласковый голос:
- Миша, ты куда? Сейчас завтрак будет! – это была медсестра, явно знакомая со мной.
Вот беда – в отличие от нее, я ее видел в первый раз. Пришлось узнавающе широко улыбнуться и крикнуть успокоительно:
- Я сейчас, только на секундочку, Илья Игнатьевич просил… - поскольку я все равно не знал, о чем меня просил ИИ, я не стал развивать свою дезу, а шмыгнул на лестницу.
Дальше все было просто: я знал примерное расположение коридоров – благо их тут было всего два с половиной. Только по ходу дела отмечал, где расположены датчики пожарной сигнализации… просекли? Если нет, объясняю дальше: я нашел один такой за поворотом коридора, где не было большого движения пешеходов. С этого момента время стало работать против меня, поэтому я, как настоящий провокатор, убедившись, что вокруг тихо, быстро вытащил сразу несколько сигарет.
Стыдно признаться, тем более для такого обалдуя как я, но, надеюсь, нас никто не подслушает: я совершенно не знал, как сделать так, чтобы сигареты хорошо дымили. Я палил пучок этих белых трубочек с одного конца, но они почему-то не хотели разгораться, Тогда до меня дошло – я сунул в рот весь пучок и стал втягивать воздух. Тут дело пошло, однако я чуть не одурел от дыма. Ужасно хотелось кашлять, но я только тихонько рычал и лил слезы.
Все! Кресло-каталка, как нельзя кстати, оказалась неподалеку, так что спустя пару секунд, я балансировал на хлипком транспортном средстве и поджаривал сигаретами сигнализацию: «Вот зараза! Ничего не происхо…» Вдруг раздался препротивный писк, а затем начали разноситься незамолкающие гудки. Что мне и требовалось!
Кто в толпе врачей и больных, вываливающих через двери на крыльцо, будет обращать внимание на одного юного рыжего посетителя клиники в накинутом на плечи халате? Лишь бы никто из знающих меня медработников не заметил мое странное поведение. Но никто не замечал, так как, во-первых, все выскочили под мокрый снег прямо в том, в чем их застал гудок сигнализации, а во-вторых, все были обеспокоены, не осталось ли в здании еще кого из ненормальных, и что там горит?
Я же в это время, незаметно, отходил все дальше и дальше от галдящей толпы в сторону улицы, понимая, что вскоре они спохватятся и начнут ловить разбегающихся по улице психов. Тем более что это будет легко, так как разбегающимся был только я.
Ситуацию спасла, как это со мной всегда происходит, мама, которая вышла из трамвая и чуть не бегом припустила к толпе у входа в клинику. Я успел ее перехватить и оттянуть к ограде сквера.
- Что там произошло, Мишенька? – перепугано спросила моя любимая родительница, все никак не сообразя, что тамошняя опасность не угрожает ее пронырливому сыну.
- А, ничего! – ответил я беззаботно. – Просто это я вышел из клиники.
- И поэтому они все там так за тебя волнуются? – подозрительно взглянула на меня моя доверчивая мамуля.
- Ну, это уже их проблемы… - «объяснил» я ситуацию, быстро вытаскивая из сумки куртку, которую она заботливо приготовила для меня.
Вскоре я уже в куртке, направлялся чуть не под ручку с мамочкой на остановку, а больничный халат остался одиноко висеть на решетке ограды…
Окончательно я вдохнул атмосферу свободы пополам с осенними вирусами только в битком набитом трамвае. Мы ехали домой. Мама, конечно, оторопела, когда я не сдержался и крепко ее обнял, воскликнув:
- Мамочка, я дома! Ты не представляешь, как я соскучился!
- Да что ты? – обрадовалась она и, вдруг спохватившись, сказала. – Ой, мне же на работу надо! Давай, я тебя дома покормлю и побегу, а ты как, в школу сможешь?
- Конечно! – радостно ответил я и сам себе удивился – с каких это пор я так в школу стремиться стал?
Если честно, меня там ждали приятели и неприятели, одним надо было похвастать своими похождениями, а другим подстроить пару-тройку каких-нибудь сюрпризов из волшебного арсенала нерадивого ученика академии Егорки.
Дальше события понеслись, как по накатанной дорожке. Мамочка быстренько разогрела мне поесть, я так же быстро все умял, и мы разбежались по своим делам. В школе тоже все пошло на ура. Учителя успели позабыть свои обиды на меня, а приятели жаждали новых указаний на счет веселого времяпрепровождения.
Одна беда – сидя на уроке и, естественно, не слушая учителя, я задумался: первая радость от того, что я дома, прошла, и теперь внутри меня поселилось противное, неведомое доселе чувство то ли страха, то ли досады на самого себя. И вызвано это чувство было, конечно же, воспоминаниями о егозе.
Мысли сами нашли лазейку, обеспокоившись, как она там приземлилась в домашних условиях? Но за этой безобидной мыслью пролез коварный вопрос: и что дальше? Дело было даже не в том, что мне еще не было и четырнадцати, а ей только-только исполнится тринадцать - некоторые парни и девчонки в нашем классе уже начали "гулять" вместе. Дело было в том, что я был прекрасно осведомлен о своих «очаровательных» внешних данных, а преимущество в возрасте только и давало, что быть ростом не ниже егозы.
