Кувшинов - Антифэнтези
- Смотри, не подавись короной, - предупредил я его, вспомнив, о ядовитой сварливости этой вздорной бабки в короне.
Наше повествование закончилось в полной темноте. Солнце, где-то там, снаружи успело окончательно сбежать за горизонт, а здесь стало даже как-то спокойнее – все-таки лицезрение, то есть рожезрение этого чудовища не представляло высокого эстетического наслаждения. Зато мысленный голос у Васи был, можно сказать, весьма приятным, особенно после того, как он подкрутил ручку громкости на «потише». Я вдруг вспомнил о Гарольде и спросил, как бы тому передать, что мы тут задерживаемся, и академику стоит подумать о ночевке.
- Ха, вспомнили, называется! – усмехнулся Вася. – Я уже давно ему отдал распоряжение, чтобы до утра и не пытался вас обратно получить, ну или то, что от вас останется…
- Как это, «что останется»? – забеспокоилась егоза.
- Ну не собираетесь же вы возвращаться к Гарольду? – якобы непонимающе хихикнул Вася, и до Машухи дошло, что он нас просто разводит.
- Но ведь мы выполнили твою просьбу? – напомнил я. – Вась, тебе не кажется, что теперь твой черед?
- Хм, - глубокомысленно выдал дракон после некоторого молчания. – Ну что ж, ты прав… приступим?
- К чему приступим? – осторожно спросила егоза.
- А к чему еще приступать – не к ужину же? К вашей переброске! – невозмутимо пояснил дракон.
- Но печати на наших телах – ты знаешь, как их вскрыть? – посторался я увести драконью мысль от ужина.
- Не знаю и знать не хочу, - самоуверенно буркнул дракон. – Печати дураки для дураков делают. Все эти ваши человеческие фокусы белыми нитками шиты. Так что, вы летите или нет?
- Как это, летим? – ничего не понимая, спросила Мышуня.
- Ах да! Забыл – склероз, наверно, - как бы оправдываясь, смущенно «произнес» дракон. – Я должен вам сказать, что сам-то я могу бродить где угодно, пока это тело спит, но вот других туда перевозить сподручней на этой туше. Так что, давайте, сигайте ко мне на спину.
- Лети мой зеленый аэробус! – скептически сказала Машуха.
- Почему зеленый? – возмущенно спросил Вася. – Я серый. Ну, если только чуток с зеленью… плесень, знаете ли.
- А у меня к тебе два «как»… - начал я было спрашивать.
- Хорошо, что только два, а то потом шкуру не отмоешь, - не дал спросить болтливый Вася.
- Вот обижусь – точно не отмоешься! – припугнул я эту спящую гору и продолжил. – Как мы заберемся на тебя, и как такая махина, да еще и с нами на шее, летать сможет?
- На первый вопрос отвечаю: два таких бывалых туриста, уж как-нибудь заберутся на небольшой пригорок? На второй вопрос вообще не отвечу, только уточню: не на шее, а на хребте – не хватало еще из-за вас тут землю утюгом вспахать сразу после старта, - и, заметив, что мы не торопимся, добавил. – Считаю до трех: один… два… два с половиной… два с волосиной…
Мы, как очумелые, рванули к туше и на ощупь по огромной лапе стали карабкаться куда-то наверх. Это оказалось нетрудно – шкура была вся в каких-то роговых щитках или шишках. Вася досчитал-таки до трех еще до того, как мы забрались, и ехидно засмеялся:
- Представляете, что с вами стало бы, если бы я сейчас полетел?
- Две веселых бомбочки на голову Гарольду, - деловито пыхтя, ответила Машуня, одновременно не преставая карабкаться наверх, по пути отпихивая меня локтями и ногами.
Я не сердился – жить захочешь, не так начнешь толкаться. Просто я не так торопился, потому что вроде бы раскусил Васю – он от всей души развлекался с нами. Если бы он был такой кровожадный, то давно бы нас или съел, или растоптал. Поэтому не в его интересах было нас сбрасывать с хребтины во время полета, ну если только опять-таки, чтобы поразвлечься…
- Кстати, - спросил я, вторя своим мыслям. – А как же ты кормишь эту тушу? Она же жрать бог знает, сколько требует!
- Ты ошибаешься. Достаточно выпустить ее попастись в ближайший лес – скормить этой молотилке пару елок и можно месяц спать. Большую часть времени мое тело дрыхнет и почти не потребляет энергии. Вот пока вы карабкаетесь, я начинаю его разогревать перед полетом. Это не видно снаружи, но поверь, вы успеете, пока оно примет стартовую готовность.
- Прям, как аэробус на дровах, - заметил я. – А как же съеденные принцессы, ну или скот, на худой конец?
- Фу, как низкотехнологично – есть тощих принцесс. В них же калорий с гулькин нос. И потом в них столько всяких шпилек острых натыкано – потом изжога замучает… а как от них воняет духами? Нет, лучше какого-нибудь барашка, ну, в крайнем случае, стадо вместе с пастухом… и все равно, для полета целлюлоза нужна или растительное масло.
- А зачем считал? – обиженно припомнила драконью шутку Машуня.
- А так вы быстрее места займете. Давайте, давайте, шевелитесь! Предстартовый отсчет уже пошел…
- И сколько осталось?
- Три… два… один…
Я еще хотел что-то сказать о том, что он опять нас разводит, как вся туша содрогнулась и вместе со словом «старт» в наших головах поднялась с пола пещеры. Мы судорожно вцепились в достигнутый нами хребет. Спасибо егозе – она поимела совесть и подала мне руку. Так что я в последнем усилии кое-как заскочил на хребтину позади нее.
Огромная туша под ехидное хихиканье в наших головах стремительно рванула к выходу из пещеры и со всего маху ухнула вниз. С воплями «Мама!» и «Помогите!» мы камнем пронеслись несколько десятков метров вниз и вдруг эта махина, словно настоящий самолет, распустила гигантские, метров по десять крылья и по дуге взмыла вверх. Наши вопли сменились на «Ух ты!» и «Ах ты!», а мы сами гораздо оптимистичнее стали смотреть на нашу ближайшую жизнь. Тем более что посмотреть было на что: ранняя луна позволяла любоваться ночными горными пейзажами.
- Слушай, Вась, ты что, как единорог, нас на спине держишь?
- Почему это, как единорог? – в Васином «голосе» прозвучала обида. – Как ты смеешь сравнивать великого путешественника с магической, но бессловесной тварью?
- У-у! - протянул я. – А гордыня-то у тебя побольше твоего брюха будет…
Я понял, что Васе стало стыдно – он, ничего не говоря, плавно поднимался по спирали вокруг горы, и перед нами представали все новые красоты серебристых, убеленных снегами пиков, плывущих, как айсберги, в темноте ущелий. Затем дракон взял курс куда-то от гор, мы пролетели над лесами, затем под нами раскинулся большой город на берегу моря. Наконец наш крылатый транспорт нарушил молчание:
- Это мир Сиолы. Маленький кусочек, конечно, но у нас тут тоже красиво. А сейчас приготовьтесь: мы выходим в межмирье.
Наш полет над морем плавно перешел в новую фазу – мы уже летели не над темной поверхностью воды, серебрившейся в свете луны, а в россыпи мелких звезд и тумана межмирья.
