Людмила Минич - Земля вечерних звёзд
Но в центре вытоптанной площадки все же до сих пор стоял Ак Ло Тан, а Тай – за кромкой огня. Кто же победил в ви-тане, спрашивали люди друг у друга. Как понять?
Хранительница закрыла глаза, и Старейшина поднял посох, призывая Род к молчанию. Все затихли. Старуха мучительно долго стояла так, Тай начал отчаянно замерзать даже рядом с костром и подвинулся ближе, пытаясь подавить дрожь, просившуюся наружу так некстати. Наконец Матушка развела руки, подняла вверх, как будто собиралась улететь. Как только глаза открылись, еще две Хранительницы сразу же мягко подхватили ее под локти.
– Духи принимают ви-тан, – неожиданно звучным голосом перекрыла она треск костра. – Духи спрашивают, что хочешь ты за победу в ви-тане? – Она повернулась к Ак Ло Тану.
«Ну вот и все», – Тай сжал сильнее плечо Ак Ми Э. Девушка тут же обхватила его обеими руками, будто боялась, что отнимут. Ак Ло Тан метнул в них непонятный взгляд.
– Я хочу, чтобы чужак ушел из Рода И Лай, чтобы все было по закону предков, – хрипловато выкрикнул он. – Хочу, чтобы справедливость была и закон!
Народ одобрительно шумнул, но как-то неуверенно. Уж очень не похожа эта победа на победу.
– А ты, Сан Хи Э, что хочешь за победу в ви-тане? Люди удивленно зашептались. Так кто же кого?
– Я? – Тай и сам удивился. – Я… Пусть скажет правду перед духами. Я ничего больше не хочу.
– Сан Хи Э, – продолжала Хранительница, и голос казался все глубже, силу набирал, – Ак Ло Тан хочет справедливости, хочет, чтобы закон был исполнен. Ты можешь дать слово духам И Лай, что сделаешь так, как велит наш закон?
– А что мне остается? – Тай пожал плечами. Все вокруг ждали. – Даю слово.
– Ак Ло Тан, – обратилась женщина к охотнику, все еще столбом торчавшему между огней, – Сан Хи Э хочет правды, и духи не могут отказать ему. Даешь ли слово духам И Лай, что правдиво ответишь Сан Хи Э?
Маленькая пауза пронеслась в тишине, настолько малая, что только Тай приметил ее.
– Даю слово.
– Нарушить слово, данное духам, – навлечь на себя проклятие. Упорствовать в этом – навлечь проклятие на ветвь.
Вокруг закивали, загудели, должно быть, старуха что-то хорошо знакомое сказала.
– Справедливость – наш закон, что дурные ветви отсекает, чтобы Солнечное Дерево не погибло. – Все снова закивали. – Потому думайте, прежде чем оступиться. Сан Хи Э! Духи отдают тебе победу в ви-тане, ты можешь трижды спросить Ак Ло Тана, и пусть он отвечает правдиво.
Тай вздрогнул. Выходит, победа его? Трижды… А если соврет? Нет, не посмеет…
От того, что скажет охотник, зависит жизнь Тая. И вся ветка Ак Ло Тана: мать, отец, сестры, братья, дети. Вельды боятся проклятия духов больше всего на свете. Даже если уйдет человек из поселка, то понесет его с собой. Везде. Всегда.
– Ак Ло Тан, сколько соев ты убил на охоте в тот день, когда Кай Кин ногу потерял?
Томительная тишина повисла над площадкой. Охотник молчал. Неужели из-за Тая он всех своих перед духами опорочит?…
– Два, – тихо сказал охотник. – Два, – повторил громко. Народ зашумел. Что ж, можно и не спрашивать больше. Что
первого соя не парень уложил, ясно и так. Куда ему с его ногой?
– Ты видел, чья вина, что парень ноги лишился?
– Видел, – сумрачно сказал охотник, – его вина.
Люди уже шумели вовсю. Старейшине пришлось махать посохом и окликать наиболее беспокойных.
– А почему, – спросил Тай наудачу, хоть можно было б на том и остановиться, – молчал столько времени, почему слов Кай Кина сегодняшних не признал, почему еще сегодня неправду говорил?
Охотник ответил не сразу.
– Ты – чужак, – отрезал наконец. – Презренный адия! Ты пришел первый из своих и принес беду, и снова придешь, указывая путь к «вечерним звездам»! Ты мог обмануть Ак Ми Э, но меня тебе не провести! Я не верю тебе, слышишь, Сан Хи Э! Люди И Лай! Вы еще будете жалеть, что адия сегодня не исчез!
Он резко развернулся и пошел в толпу.
– Постой, Ак Л о Тан! – повелительно окликнула Матушка, и он нехотя вернулся обратно. – Ты ведь хотел справедливости и закона предков? На Сан Хи Э нет вины, а ты твердил, что он нарушил наши законы. Ты требовал изгнать его! Ты обманул свой Род! Ты требовал ви-тана! Для чего? Не потому ли, что духов И Лай тоже обмануть хотел? Потому твоя ветвь останется должной ветви Сан Хи Э, а ты ему. Это малое наказание.
Матушка сразу осела, оперлась на услужливо подставленные руки Хранительниц.
– Пусть будет так! – Ин А Тал трижды стукнул посохом. – По воле духов Рода и по закону предков И Лай!
Ак Ло Тан, резко обернувшись, зашагал прочь, подхватив свою одежду. Тай, наконец, принялся за поиски куртки или парки. И так зуб на зуб не попадал. Его тронули за локоть. У Со, улыбаясь по-старому, как давно не улыбался, протягивал ему одежду.
– Я подобрал, – сказал просто, как будто ничего и не было, – а то потопчут.
Тай глянул сумрачно, потянул через голову куртку, морщась от ожогов. Вот как оно у вельдов. Духи сказали… что ж, спасибо им. А без духов – его бы в лес еще сегодня спровадили. Такая вот справедливость для чужаков.
Закутался в парку. Посмотрел – их с Ак Ми Э уже со всех сторон обступили охотники. Старый Ак Там Ун первый сказал, неловко покашливая временами:
– Ты не серчай, Сан Хи Э, мы ж… кх… не со зла. Злые духи заморочили, видать… кх… и нас, и Ак Ло Тана. Кто ж знал? Ты не держи обиды. Мы ж Ак Ло Тана с детеныша, – он показал мизинец, – с такого вот малого листочка на нашем дереве… а ты… того… Кх… Пришел незнамо откуда, уйдешь… незнамо куда. Потому и заморочились.
На Тая навалилась усталость, слабость давила к земле, невыносимо болело плечо, ныли ожоги и ссадины, резало в груди, а они обступили его стеной, не давая уйти. Но ярость, казалось, как вышла после ви-тана, так и закончилась. Даже раздражение не шло, тоскливо было, темно вокруг. Он хмуро кивнул.
– Постараюсь, – сказал, – обиды не держать. Только получится ли? Не знаю. Но стараться буду, – еще раз кивнул. – Мне с вами жить еще.
У Со снова толкнул под локоть.
– Я тебе, Сан Хи Э, верить буду, как себе. Я ж не дурак, понимаю, что ты в Землю Адия один идти не можешь. Да? Вот перед всеми говорю: не буду ждать, кому Старейшина накажет, сам с тобой пойду, раз виноватый!
Охотники зашумели, захлопали У Со по плечу. Тай вздохнул. Хоть смейся, хоть плачь. Как дети. Он тоже хлопнул У Со по плечу.
– Не надо, У Со. Кого ваши духи выберут, с тем и пойду. А никого не выберут, что ж… Виноватый – не лучший попутчик. Пойдем, Ак Ми Э, – он обнял девушку за плечи, – пойдем, я устал.
Охотники расступились, провожая их взглядами.
И вновь Ак Ми Э пришлось исцелять его раны, как прежде. Только жизнь пошла другая, необычная. Тай думал, если вельды его терпеть будут впредь и больше не затеваться из поселка гнать до весны – и то хорошо, а вышло совсем иначе. Насмешки прекратились, как колдовством слизнуло, приветствовать стали многие, не все, конечно, но и то странно. Охотники перестали чужаком величать, упрекать в бестолковости. Больше объясняли только. У Со, тот и вовсе за Таем начал ходить зачем-то. Потом как-то в лесу у костра Тая попросили рассказать о Земле Адия, будто к слову. Тай удивился, но постарался, как. мог. Все больше о хорошем говорил, а то они и так людей адия за зверей почитают. Охотники потом несколько раз налаживались расспрашивать. Головами качали, причмокивали, переглядывались.
