Наталья Турчанинова - Основатель
– Ну, обычно он прикрепляет к нам датчики движения и радио-микрофоны, прослушивает телефон и читает почту. Но в остальном мы абсолютно свободны. – Она рассмеялась над шуткой, поправляя на плече ремешок сумочки. – Он ушел. Так что… я с удовольствием поужинаю или позавтракаю с вами.
Рита бодро застучала каблучками, шагая рядом с Кристофом и продолжая беседу:
– Здесь поблизости есть кафетерий. Он открыт всю ночь… Ничего особенного, но там довольно приятно.
Она больше не напоминала испуганную мышь, словно, выйдя из поля зрения начальника, вновь обрела уверенность в себе.
Небольшое полуподвальное кафе, разделенное на отдельные кабинки, было едва освещено. Идеальное место для охоты. Скучающая кассир подняла голову, отрываясь от чтения журнала, равнодушно взглянула на поздних посетителей, рассеянно кивнула Рите.
– Кофе и вишневый пирог, – сказала та и уверенно направилась к самому дальнему столику в конце зала.
Села рядом с колдуном, не спеша продолжать беседу. Дождалась, пока принесут ее заказ.
Как только официантка удалилась, Кристоф протянул руку и коснулся ладони служащей вьесчи. Рита замерла, глядя на него широко распахнутыми, доверчивыми глазами. Некромант мягко привлек женщину к себе, открывая ее шею…
– Вы делаете это нежнее, чем Пауль, – прошептала она, спустя несколько минут, переводя дыхание и прикрывая шарфиком быстро затягивающиеся ранки на горле. Подняла взгляд на Кристофа и пояснила: – Я его постоянный донор.
– И как вам эта роль? – спросил колдун, глядя на женщину с новым интересом.
Она невесело улыбнулась, машинально взяла ложку и отломила кусок вишневого пирога.
– Я работаю с Паулем уже давно. Веду его личные дела. Он доверяет мне, хотя иногда и бывает несколько неадекватен. Зато очень хорошо платит. А у меня маленькая дочь, нужно растить ее. Так что жаловаться особо не на что. Но когда знаешь, как на самом деле устроен мир… теряешь иллюзии.
Рита придвинула к себе чашку с кофе и стала греть о нее ладони.
– Раньше о таких, как вы, знали все. Теперь только избранные.
– И у вас никогда не возникало желания поделиться своими знаниями?
– Возникало. Но меня очень быстро убедили в неразумности этого желания. Не хочу, чтобы мой ребенок остался сиротой.
Она вдруг прямо посмотрела в глаза Кристофа и спросила неожиданно жестко:
– Знаете, что будет, если все узнают о вашем существовании? Первое время люди попытаются сопротивляться. А когда поймут, что вы всесильны – смирятся, привыкнут, и у каждого найдется свой темный спутник.
– Темный спутник? – заинтересованно переспросил кадаверциан, подался вперед, опираясь локтями о столешницу.
Рита смущенно улыбнулась, вновь поправляя шарфик.
– Я это так называю – тайное желание, тайный страх или мечта… Поводок, на котором вы всегда сможете держать нас. Власть, деньги, вечная жизнь, боязнь за себя или за своих близких. Мы станем жадными, безвольными, ленивыми. Живые игрушки богов, ручные животные, которые могут разговаривать. Поэтому лучше нам не знать о вашем существовании. Быть уверенными в том, что мы самостоятельны и свободны.
Она замолчала, сообразив, что начала говорить громче, чем нужно, взглянула в сторону компании молодых людей, ввалившихся в кафе, и закончила тихо:
– Раньше вас почитали как богов и покорно жили в вашей тени, радостно умирали для вас, считали это великой честью. Безропотные, как дети, как овцы. И я не хочу, чтобы все мы вновь становились такими.
– Один мой друг советовал мне чаще разговаривать с людьми, – сказал Кристоф после продолжительного молчания. – Чтобы не забывать – вы не дети и не ручные животные.
Рита хотела что-то ответить, но в кармане кадаверциана зазвонил мобильный.
– Прошу прощения. – Колдун вытащил телефон и, увидев высветившийся номер, тут же потерял интерес к своей спутнице. – Слушаю, Рамон.
– Я говорил с Рогнедой, – заявил тот, опустив предисловие. – Если все сложится благополучно, через пару дней он будет у тебя.
– Они что-нибудь просили взамен? – спросил Кристоф.
Вьесчи хмыкнул:
– Не просили. Но были бы не против, если бы ты снял метку кадаверциан с мальчишки. Оборотни, насколько я понял, с удовольствием приняли бы его в семью, но, видимо, по их мнению, «печать» некроманта загрязняет его ауру.
– Не сомневаюсь, – пробормотал кадаверциан. – Передай им, что я благодарен за гостеприимство, оказанное моему протеже. Но знак убирать не стану.
– Передам, – равнодушно отозвался Рамон и, попрощавшись, отключился.
Кристоф убрал телефон и только теперь заметил, что место Риты пусто. Женщина деликатно ушла, оставив некроманта разбираться со своими делами, гораздо более значимыми, чем ее человеческие проблемы.
Глава 28
Знак Лугата
Философия учит нас хладнокровно относиться к несчастьям других.[35]
19 марта
– А много кровных братьев погибло в авиакатастрофах?
Рамон, успевший задремать, открыл глаза и посмотрел на воспитанницу.
Сидящая рядом Дина внимательно изучала памятку, полагающуюся каждому пассажиру на случай непредвиденных ситуаций, хотя видела ее уже не в первый раз. Оглянулась в поисках запасного выхода. Потом проверила наличие под сиденьем спасательного жилета.
Рамон усмехнулся.
Нет, лететь она не боялась, но подходила к этому процессу весьма ответственно.
– Была пара неудачников. Но в приличном обществе об этом говорить не принято.
– Почему?
– Потому что великие бессмертные маги не имеют права гибнуть от такой банальности, как неисправный двигатель в машине, созданной людьми.
Дина помолчала, глядя на опущенную шторку иллюминатора, и задала вопрос, который, видимо, беспокоил ее больше, чем авиакатастрофы.
– Похоже, мы тоже начинаем подготовку к войне? Я думала, вьесчи будут держать нейтралитет. Как всегда.
– Несомненно, – отозвался Рамон задумчиво. – Вьесчи останутся в стороне. А Лугат – нет.
– Лугат? – Брови Дины удивленно поднялись, скрываясь за прямой челкой. – Но при чем здесь… ты же говорил, что их сила ушла.
– Наша сила, – наставительно произнес негоциант. – Ты – потомок древнего могучего клана, так что будь внимательнее к определениям.
Девушка вздохнула, но покладисто согласилась:
– Хорошо. Но у меня-то ее все равно нет. И вряд ли она появится.
– Посмотрим. – Рамон опустил спинку своего кресла и снова закрыл глаза.
Маленький частный самолет летел над Средиземным морем, с каждой минутой приближаясь к Африке. Небо казалось разделенным пополам. С одной стороны, в густой синеве поблескивали звезды, с другой – тлела тускло-оранжевая полоса солнца, стремящегося за убегающим от него лайнером. Внизу лежала бесконечная бархатная темнота, которая скоро должна была смениться яркими огнями Египта.
