Урсула Ле Гуин - Всегда возвращаясь домой
Когда она умерла, ее дочь вернулась в дом своей бабушки в Кастоху. Ясная Погода с сыном жили вместе с одним семейством из Дома Желтого Кирпича. В это время он как раз получил свое последнее имя, данное ему членами Общества Сажальщиков во время Танца Вина: Белое Дерево. Он продолжал работать в садах Синшана, сажал деревья, ухаживал за ними, обрезал сучья, подчищал и удобрял землю, собирал плоды и отбирал лучшие саженцы. Он стал членом Общества Зеленых Клоунов и танцевал Танец Вина, и Танец Вселенной, и Танец Луны, пока ему не исполнился восемьдесят один год. Он умер от воспаления легких, поработав под дождем в сливовых садах Синшана.
Белое Дерево был отцом моего отца. Это был добрый и молчаливый старик. Я пишу это для библиотеки, принадлежащей его хейимас в Синшане, и сделаю еще одну копию для библиотеки его хейимас в Кастохе, чтобы Белое Дерево еще хоть какое-то время вспоминали добром, когда сажают грушевые деревья или хвалят наши сады.
Примечание переводчика:
…изучал искусство выращивания плодовых деревьев под руководством брата своей матери… а еще он учился у самих садовых деревьев всех сортов.
Мы, пожалуй, скорее скажем, что он учился у своего дяди тому, как надо ухаживать за садовыми деревьями; однако это будет не совсем точный перевод повторяющегося суффикса —оудсо значением «с, вместе с». Таким образом, учиться «вместе с"(дядей и деревьями в данном случае)-это не просто передача неких сведений кем-то кому-то, но некие отношения, скорее похожие на родство, ибо они считаются взаимными. Подобная точка зрения кажется безнадежно противоречащей определениям субъекта и объекта, принятым в науке. Тем не менее оказывается, что генетические эксперименты и опыты Белого Дерева были технически весьма искусны и что он был достаточно сведущ также и в теории. Совершенно определенно он достиг именно тех результатов, к которым стремился, и полученный в итоге сорт плодового дерева получил его имя: типичный случай контроля Человека над Природой. Это выражение, впрочем, невозможно перевести на язык кеш, в котором нет ни одного слова со значением „природа“, но в разговоре о ней используется местоимение „она“, обозначающее живое существо женского рода. Так или иначе, народ Кеш воспринимал грушу, выведенную Ясной Погодой, как результат сотрудничества человека и нескольких грушевых деревьев. Такая разница в восприятии представляется достаточно интересной, а отсутствие заглавных букв, возможно, не совсем обычным.
ИСТОРИЯ ТРЕТЬЕГО РЕБЕНКА
Рассказано Пятнистым Козлом из Дома Обсидиана (Мадидину) Моя мать не собиралась беременеть мной, Она была слишком ленива, чтобы сделать аборт, И мое первое имя было Неосторожность.
Она была из Дома Обсидиана, Из города Мадидину, А дом ее назывался Пятнистые Камни.
Жители Мадидину похожи на гравий, Похожи на песок, Похожи на бедную почву.
Отец мой был из Дома Синей Глины, Он жил в Синшане, В семействе своей матери.
Жители Синшана похожи на чертополох, Похожи на крапиву, Похожи на ядовитый дубок.
Муж моей матери тоже был из Дома Синей Глины, Он жил в Мадидину, В ее семействе.
Я человек никому не нужный, Никудышный, С маленькой душою.
Я не учился как следует танцевать, Или как следует петь, Или как следует писать.
Я не люблю возделывать землю, Я никаким мастерством не владею, Животные бегут от меня прочь.
Мои старшие сестра и брат были сильнее меня И никогда меня не ждали, Никогда ничему меня не учили.
Муж моей матери был их отцом, Но любил и привечал только их, А меня никогда даже не учил ничему.
Мать моей матери была со мной нетерпелива, Она считала, что мне не следовало рождаться, Она говорила, что меня и учить-то не стоит.
Я никогда не танцевал ни одну вакву, Пока мне не исполнилось тринадцать.
Никто в нашей хейимас не желал научить меня песням, Никто не желал научить меня танцам.
В четырнадцать я надел некрашеные одежды, И люди из Дома Синей Глины из Синшана взяли меня В Путешествие За Солью, Но мне никаких видений не являлось.
Когда мне исполнилось пятнадцать, Ко мне все время стала приставать одна девчонка Из Дома Синей Глины и все вокруг слонялась.
Она заставила меня пойти Во Внутренние Земли с нею.
И забеременела.
Мы поженились, Но у нее случился выкидыш.
Она сложила мои вещи за порогом, Пришлось мне возвращаться в дом матери своей.
Я был там никому не нужен, Мне приходилось целый день работать на поле, Помогая мужу матери моей, Помогая матери своей на электростанции, Помогая своей бабке, которая лечила животных.
Была там девушка в некрашеных одеждах из Дома Змеевика, И я все время за нею увивался, Пока она со мной Во Внутренние Земли не сходила.
Ее родители не разрешили нам жить в их доме, Сказали, она слишком молода для брака, Сказали, я им там не нужен.
Тогда мы с ней отправились в Телину И стали жить с одной семьей из Дома Змеевика, Работая там, где придется.
Люди в Телине — как мухи, Они — как москиты, Они — как оводы.
Считают себя великодушными, раз живут В большой Телине, Считают себя важными, раз там бывают большие Танцы, Считают себя всезнайками, раз там большие Хейимас.
Они уверены, что все делают правильно, А другие люди невежественны И должны поступать по их указке.
Я там все время с кем-нибудь ссорился, И эти люди ссорились со мною, А молодые люди сами задирались И делали мне больно.
Меня сбивали с ног, Мне выбили и расшатали зубы.
Они вели нечестную борьбу, И я взялся за нож, И брюхо одному из них вспорол.
Тогда они ужасно расшумелись, Меня обратно в Мадидину отослали, И девушку мою прогнали тоже.
Она вернулась к матери своей, А я к своей — не стал.
Ушел я в нашу хижину в горах.
Там было холодно, Там было одиноко, Все время шли дожди.
И там я заболел, Я простудился сильно, горел в жару, И чуть я в одиночестве не умер.
Потом отправился в Синшан.
Мать моего отца взяла меня к себе, И я остался в доме На Вершине Холма.
Они твердили мне, чтоб вел себя разумно, Что следовало больше мне учиться, Что нужно осмотрительнее быть.
Ловить мы рыбу часто уходили в устье На, В соленые болота и рукава ее, Но мы поймать умели мало на этих топких Берегах.
И местные сказали, что липну я к одной девчонке, А было все как раз наоборот, Она все время рядышком болталась.
Пошел я раз к Реке, Но та девчонка потащилась следом И там со мной Во Внутренние Земли вошла.
Хотели мы остаться в Унмалине, Но тамошние жители сказали, Что эта девушка для брака не созрела, Ей следует домой немедленно вернуться, То есть в Синшан.
А в Синшане люди полны злобы, Во все суют свой нос И чересчур провинциальны.
