Сергей Болотников - Город призраков
— Я так понял, ты из знающих? — произнес еще один из обитателей этой квартиры, человек со смутно знакомым лицом. Где-то Васек его уже видел, причем, судя по всему, в очереди за водой.
— Знающих? — удивился Василий. — Это смотря, что знать. А знаю я, что у вас тут типа клуба, что ли. Тех, кто несет своего монстра, — при этом он неосознанно кивнул в сторону волосатого, подразумевая, что это и есть один из монстров.
Смутно знакомый повернулся к военному, спросил:
— Монстра? Несут?
— Первый раз слышу, — сказал волосатый, чем несказанно удивил Мельникова.
— Ну, монстры! Беглецы! Дичь! — добавил Василий, сомневаясь уже, что пришел по адресу. — Да меня Хоноров послал! Евлампий Хоноров.
— Опять этот шизофреник! — резко сказал военный. Он обратил взор на Мельникова, спросил: — Ну, а сам-то ты кто такой? В армии не служил?
Васек покачал головой.
— Странно. Глядя на тебя, я бы сказал, что ты служил в спецназе.
— Да что вы! — воскликнул Мельников. — Какой спецназ, бомж я, Васьком кличут!
И заморгал растерянно, потому что все уставились на него, дружно разинув рты. Первым опомнился юнец, который, видимо от удивления, выдал грубовато:
— Бомж? Да ты на себя посмотри, бомж. Я думал, с таким лицом только киллеры ходят.
— Ну, Саня, — наклонившись к нему, сказал военный, — тут ты загнул!
— А что... с моим лицом?
— Саня, — сказал смутно знакомый, — принеси человеку зеркало. Пусть посмотрит. Я, впрочем, ему верю, в этом тронутом городе и не такое бывает. Все ведь с ног на голову.
Сказанное слегка успокоило Василия, все-таки они понимают. Все понимают. Бледный юнец вернулся с небольшим зеркалом, все в брызгах мыльной пены — явно из ванной. Подсунул под нос Ваську, довольно невежливо, но тот совсем этого не заметил, был поглощен собственным отражением.
Когда он последний раз смотрелся в зеркало? Давно, очень давно, в те золотые времена, когда масса вещей, мелких бытовых радостей была доступна ему, как и всем нормальным людям. Чистая постель, теплая квартира, телевизор и радио, деньги не только на водку, и зеркало. Он постепенно утратил все это, жизнь стремительно сужала горизонты, в момент окончания школы казавшиеся неохватными, и, в конце концов, зациклилась на одной-двух интересующих его вещах. Сначала алкоголь, потом бег. Один его почти сгубил, а другой...
Кто был этот человек, что смотрел на него из зеркала — из безопасного портативного зеркальца, что не будет нападать на человека, а после поглощать его?
Василий себя не узнавал. Худое, скуластое лицо принадлежало явно не ему. Ну откуда, откуда у обрюзгшего пропойцы эти резкие, ястребиные черты? Куда подевались массивные уродливые мешки под глазами? Да и сами глаза... Бледно-голубые, они смотрели цепко и остро, словно беря на прицел каждого, кто попадал в поле их зрения. Где нездоровая желтизна и муть, сетка кровеносных сосудов на роговице? Ничего этого нет — и пристальный жестокий взгляд. К человеку с такими глазами Васек ни за что бы не рискнул подойти на улице, и эти глаза принадлежали ему! Прав был хилый — это глаза снайпера, наемного убийцы, воина со стажем.
Рот был плотно сжат, и подле него залегли глубокие тяжелые складки. В бороде было полно седины. Кто он теперь, бомж Василий? С этой бородой он похож на странствующего пророка, что пришел в веру прямиком из солдат удачи.
Васек отодвинул от себя зеркало. Он не верил, никак не мог поверить, хотя подлая мыслишка о том, что произошло, уже болталась где-то на краю сознания, настойчиво давала о себе знать.
Это что, бег? Это он сделал его таким? Когда Мельников последний раз смотрелся в зеркало много лет назад, в стекле отражался одутловатый стареющий мужик, с мутным взглядом и безвольно приоткрытым ртом. А ведь тогда Васек еще не достиг дна! Может ли дичь закалиться в бегу? Может ли она перестать быть дичью? Вечное преследование из слабых сделает сильных?
— Так... — неверяще помотал головой Васек, — так не бывает!
— Ну почему же, — возразил смутно знакомый. — Я уже говорил: в этом городе бывает все! Поверь, у тебя все еще не так плохо, а могло ведь стать, как с ним, — и он кивнул мохначу. — Кстати, меня зовут Влад, раз уж ты решил присоединиться к нашей компании. Мы ни от кого не бежим, но, похоже, все бегут к нам.
Васек кивнул. Сказал:
— Я, в общем-то, не просто так. Так получилось, что вы — моя последняя надежда. Я устал. Очень устал бежать.
— Ну что у тебя? — спросил военный. — Только не надо про магию и «сааб», тошнит уже, ей-богу!
— Не знаю никакого «сааба», — сказал Мельников. — У меня другое. Знаете, у меня был друг... Витек его звали, и он...
— Умер?
— Ну, в общем да, в некотором роде он умер. Его съели. Как в джунглях, только вместо хищника было зеркало!
— Час от часу не легче! — сказал юнец. — Теперь еще и зеркала на охоту отправились. Может, нам на улицу вовсе не выходить?
— А не загнул ты, друже? — спросил обретающийся на диване тип с неясным прошлым. — Чтоб зеркала кого-то жрали... это уж, брат, чересчур.
— Это не все. Оно, зеркало, осталось, и теперь в виде Витька идет за мной!
— Вот это я понимаю, крепкая дружба! — высказался военный. — Водой не разольешь. И что дальше?
— А я от него бежал... до сих пор бегу. Вот только он меня каждый раз находит. Мой монстр. Хоноров сказал, что у многих здесь есть свой монстр, страх, который предназначен только для него. Он человек и... зеркало одновременно!
— Стоп-стоп-стоп! — вмешался Влад. — Давай во избежание внесения в наши умы дальнейшей сумятицы помедленнее и поподробней.
Васек приземлился на табуретку у самой стены, открыл рот и рассказал свою историю, удивляясь параллельно, как дико она, история, звучит. В сущности, она казалась горячечным бредом постоянного клиента местной психиатрии, помешавшегося на собственном отражении.
— Вот так, — сказал Мельников, — я очень устал бегать, кроме того, я косвенно являюсь соучастником все этих убийств. Витек, зеркало, он убил уже многих в погоне за мной. Не знаю, зачем он это делает.
— Это все? — спросил военный, которого остальные звали непонятным именем Дивер.
— Да, — ответил Мельников, — вернее, нет. Витек всегда идет за мной, и не разу еще не ошибался. Он — как служебная собака, взявшая след, так что через некоторое время он, скорее всего, явится сюда...
Все так и подскочили, Дивер потянулся к оружейной пирамиде, юнец нервозно оглянулся, и вид его был такой, словно он с удовольствием выпорхнул бы отсюда через окно, надели его природа таким полезным свойством, как умение летать.
— Что?! — заорал Севрюк. — Ты, марафонец! Ты, что, притащил за собой еще и монстра?! Как его, зеркало твое?!
— Это не я! — попытался оправдаться Мельников. — Он сам...
