Дмитрий Швец - Слуга короны
– Но ведь и меня пришлось убеждать.
– Но ведь ты поверил. Поверил, а значит, ничего не было понапрасну. Тебе многое пришлось пережить за эти месяцы. Прости меня, мой мальчик. Я этого не хотел. Мне лишь нужно было время, и ты помог мне его выиграть, а теперь все остальное неважно.
– Что дальше?
– Дальше? – переспросил монарх. – Дальше я признаю в ней дочь графа и пожалую ей Таеру. Собственно говоря, верну ей ее собственные земли. – Король захихикал и прикрыл рот руками. – Тогда-то все и поутихнет. Грызня из-за земель сойдет на нет, и я со спокойным сердцем передам власть в руки сына. Знаю, знаю, – монарх поднял руку и остановил герцога, желавшего задать вопрос, – но грызня из-за ее руки и сердца меня мало интересует. Знаешь, Лерой, а мой сынок остепенился. Как ты тогда сказал, «грехи молодости».
– Я рад за него.
– Еще бы ты не был рад, – усмехнулся король. – Небось спал и видел себя на троне. Думал, я отрекусь в другую сторону.
– Ваше величество! – гневно бросил Лерой и встал.
– Ну прости, прости, – торопливо сказал монарх. – Прости, я не хотел тебя обидеть. Последнее время мне кажется, что все вокруг стремятся свести меня в могилу, пока сынуля маленький. Прости, я не подумал. Ты проделал огромную работу. Ты сделал великое для государства дело. Ты должен получить награду.
– Это не все мои вопросы, – сказал Лерой, усаживаясь на место.
– Что еще? – насупившись, спросил король.
– А если, – в мозгу Лероя рождались странные идеи, – если желающие заполучить Таеру откажутся признавать ее права?
– Не волнуйся на этот счет. Они признают.
– Как это?
– Тише, сынок! Тише! Даже у стен иногда прорезаются уши. Ну а не признают, так это не мое дело. Стар я, понимаешь, стар! Я старый, больной и уставший человек, которому до смерти надоело править.
Лерой почесал затылок, его подмывало рассказать королю все и посмотреть на действия того. Посмотреть со стороны, не претендуя ни на что.
– Значит, говоришь, у графа дочь? – Глаза короля сузились, а губы расплылись в улыбке. – Это даже интересно. Только представь себе, какая очередь из желающих посвататься выстроится. От Станрогта до Лесфада. Чертовски интересная начнется жизнь. Ты, кстати, видел ее? Как она выглядит?
– Как две капли воды похожа на свою мать. И от отца кое-что переняла.
– Что? – переспросил король, его глаза округлились, брови взлетели.
– Я говорю, она на графиню очень похожа. И от вас ей кое-что перепало. – Герцог врал, глядя прямо в глаза старику, но сейчас это не имело значения.
– Как это от меня? – растерянно спросил монарх.
– Ну, ваше величество, не надо притворяться. Она же ваша дочь.
Король выпучил глаза. Он смотрел на герцога, судорожно глотая ставшую густой слюну и беззвучно шевеля губами.
– Что ты сказал? – простонал он.
– Я сказал, что та девочка, что выбрана вами в жертвы, на самом деле дочь таерской графини, а заодно и ваша. У вас же был с ней роман. Помните? Шестнадцать лет назад вы гостили в Станрогте у своего друга. Вы тогда бурно отмечали рождение наследника. Помните, как были очарованы красотой его молодой жены? Помните, как не смогли удержаться и сделали все, чтобы она провела с вами ночь? Помните, как она пришла к вам? Конечно, помните. Таких женщин, как графиня, забыть тяжело.
– Но с чего ты решил, что она моя дочь? Как же граф? – хватая воздух, спросил король, косвенно признав роман с графиней. – Ведь он был ее мужем.
– Граф? – переспросил Лерой. – Граф не мог иметь детей. Еще в молодости он пострадал, о чем есть запись в тех бумагах, что я украл. На охоте повредился. Он жизнь вам тогда спас, о чем тоже есть запись в тех же бумагах. С тех самых пор вы и дружили.
Монарх с трудом сглотнул. Он не мог поверить в то, что говорит герцог. Не мог, даже если бы хотел. А он не хотел.
– Не может быть, – наконец проронил он.
– Может, ваше величество, может! – ответил Лерой. – Не знаю, что она хотела выжать из вас, да это и неважно. Она пыталась шантажировать вас, говоря, что расскажет все мужу, но она не говорила вам, что беременна. Беременна от вас. Вот об этом вы не знали. И никто не знал. Вам же очень не хотелось, чтобы та ночь переросла в нечто большее, а выплыв наружу, она грозила обернуться войной. И тогда вы приказали ее убить. И ваши люди сделали все для этого. Они убили ее, когда она путешествовала, а если точнее – ехала к своим родителям. Вы приказали убить ее! Но, я повторяю, вы не знали, что она беременна. И уж тем более вы не знали, что ее ребенок выжил. Вы не знали об этом, а еще и о том, что графиня вела дневник. Ее служанка знала все. Она не поехала с хозяйкой. Но после смерти своей госпожи она поняла, что ей не жить, и перед смертью успела спрятать дневник в самом надежном месте, которое только смогла придумать. В королевском архиве. Там-то я его и нашел.
– Я хочу видеть эти бумаги! – выпалил монарх.
– Прошу! – Герцог извлек из сумки пакет, как две капли воды похожий на тот, что привез ему Палар, и передал его королю.
Монарх трясущимися руками развернул кожу и погрузился в чтение. Он часто закрывал глаза, с трудом сглатывал и, дочитав, прослезился. Он узнал почерк, он помнил эти вздернутые завитки букв, он вспоминал те даты и словно вживую слышал слова, написанные на бумаге. Об этом могла знать только она. Перед его глазами встало очаровательное лицо графини. Она улыбалась ему и смеялась над ним. Дневник не врал. Не врал и герцог, но…
– Как же так? – сказал король, не обращаясь ни к кому. – Как же так?
– Вот так, ваше величество, – едва сдерживая улыбку, проронил герцог. – Вам часто приходилось решать судьбы мира. В свое время вы приняли решение и едва не убили свою дочь. Теперь вам, и только вам решать, что будет дальше. Теперь от вас зависит, будет ли она графиней или принцессой. Это только ваше решение. Карты уже розданы игрокам. А я? Как вы и сказали, я уже все, что мог, сделал.
Лерой поднялся и, больше не говоря ни слова, направился к дверям.
– Постой, – остановил его монарх, – а где же все-таки она?
– Я не знаю, – сказал Лерой и, улыбаясь, вышел.
Он не успел повернуть за угол, как что-то тяжелое опустилось ему на голову. Он повалился на пол и потерял сознание. Оно возвращалось рывками, вбрасывая в его мозг странные картины. Его тащили по лестницам. Он чувствовал, как воздух становился сырым. Чувствовал, как силы покидают его. Чувствовал, что больше уже не увидит солнца.
– Что он сказал? – спросил запыхавшийся Палар.
– Он не знает, где она, – ответил король. Взгляд его блуждал по комнате, не цепляясь ни за человека, ни за предметы обстановки.
– Но она будет тут через неделю? – с надеждой в голосе спросил Палар.
