Галина Романова - Тайна лорда Мортона
– Тайна лордов Мортонов? – сказал я.
– Ты умен, Максимилиан. Я знаю – ты не Хранитель Тайны, твой отец почему-то не рискнул доверить ее младенцу. И это большая потеря для мира магов. Представляю, какой начнется хаос, когда все узнают, что Тайны больше нет!.. Это будет покруче конца света. Но у тебя есть шанс – ты можешь сейчас провести Ритуал и забрать Тайну у своего отца. Здесь и сейчас он не посмеет тебе отказать.
Я во все глаза смотрел на родителей. Отец еле заметно покачал головой. Он запрещал... или пытался запретить мне что-то. Мать разве что не приплясывала на месте. Мой отец был Хранителем Тайны, которую нельзя доверить ушам постороннего. А сейчас таким посторонним был не кто-нибудь, а сам Белый Мигун. И я знал, что Ритуал будет пройден – дух, заключенный в зеркало, не может отказать тому, кто его изловил.
– Это вам даром не пройдет, – с трудом вымолвил я. – Искатель найдет вас и тогда...
– Искатель? Посмотри сюда!
Я обернулся. В углу у стены лежало то, что еще недавно было огромным черным псом. Шкура, снятая кое-как, с ошметками плоти. И я понял, чьей кровью были намалеваны пентаграмма и руны на теле Эмиля Голды.
– Зверек оказался тут очень вовремя, – сказал Даниил-Мигун. – Мне нужна была кровь.
– Зачем? – ощетинился я. Не потому, что желал потянуть время – просто не могу я не реагировать на упоминания о магических животных!
– Мне нужна была кровь, – повторил Даниил-Мигун. – Кровь волшебного существа, чтобы моя магия вступила в силу. Сначала была Арысь – но мне помешал Спурий. Да и образцы ее крови не подошли... Потом настал черед твоих зверей из живого уголка. Я хотел устроить кровопускание драконам или кому-либо еще, но драконы вырвались, а остальные тоже не подходили. И когда пришел Искатель, я понял, что инквизиторы сами дали мне в руки оружие – это существо РОЖДЕНО с помощью магии и подошло как нельзя лучше.
Я попятился от этого страшного человека – и тяжелые руки легли мне на плечи. Руки Черного Вэла.
– У нас мало времени, – твердо сказал он. – Не бойся – это не больно.
– Да-да, начнем! – Белый Мигун потирал руки.
Вокруг вспыхнули прежде невидимые черные свечи – мы оказались в кольце зловещего огня. На полу под нашими ногами проступили руны.
– Запомни... – Черный Вэл подтолкнул меня к зеркалу и поставил перед стеклом, удерживая за плечи. Из его сильных рук я не смог бы вырваться, даже если бы был полностью свободен. – Запомни – ты можешь задать всего один вопрос. Всего один-единственный, но самый важный. Второго случая не будет, поэтому хорошенько подумай, О ЧЕМ ты хочешь спросить своих родителей. Вопрос должен быть САМЫМ ВАЖНЫМ для тебя. Понял? Самым важным! И только одним!
– Отойди! – прикрикнул на него Мигун. – Будешь подслушивать – убью!
– Конечно, учитель! – Черный Вэл кивнул ему и последний раз наклонился к моему уху: – Только один вопрос. Второго просто не будет, как ни старайся!
Я встал перед зеркалом, и мой отец начал говорить.
Слова Ритуала звучали в гробовой тишине подземелья и камнями падали мне в сердце. Я не понимал и не старался вникнуть в смысл – каким-то особым чувством я знал, что запомню их на всю жизнь и произнесу второй раз, лишь когда буду передавать новому Хранителю. Но даже без этого знания я все равно не мог бы сосредоточиться на Ритуале. Передо мной были мои родители, которые бросили меня в двухлетнем возрасте, покончив с собой. Мне о многом хотелось поговорить с ними, а надо ограничиться одним-единственным вопросом. Как страшно и больно – задать родителям ВСЕГО ОДИН вопрос! И как трудно – выбрать один-единственный вопрос из сотен и сотен не заданных за всю жизнь!
...Странно – почему я думаю именно об этом, когда должен – о Ритуале и о том, как бы спасти Тайну от Белого Мигуна? Почему слова Черного Вэла не дают мне покоя? Ведь ясно же, каким должен быть вопрос. Ясно?
Мать смотрела на меня во все глаза. Смотрела так, словно знала – через несколько минут мы расстанемся навсегда. Но что мешало ей остаться со мной двадцать лет назад? Приговор? Страх? Гордость? Но им должны были сохранить жизнь. Почему они добровольно расстались с нею? И со мной? Ведь если бы не самоубийство, ничего бы этого не было! Они тоже меня предали. Они меня бросили!
– Почему? – закричал я, не дожидаясь, пока прозвучат последние слова Ритуала и настанет время Формулы. – Почему вы бросили меня двадцать лет назад? Почему допустили, чтобы я вырос у чужих людей? Почему вы так со мной обошлись? Почему?
– Максимилиан! – страшно закричал Белый Мигун.
Мать рванулась ко мне, таща отца за руку. Он замолчал, и я понял, что ПРОПУСТИЛ весь Ритуал.
– Мы не бросили тебя, Максимилиан! – услышал я ее крик. – Нас убил Мигун!
За моей спиной раздался сдавленный звук – не то стон, не то хрип. Но я не обернулся. Тот единственный вопрос, на который мне намекал Черный Вэл, был задан, и я внимал ответу.
– Мы ждали решения суда, – это заговорил мой отец. – Ночью пришел ОН. И спросил, совершил ли я уже Ритуал. Я знал о предстоящем помиловании и сказал, что нет. Тогда Мигун предложил совершить Ритуал прямо сейчас. Но я догадался, что он задумал, и отказался. И тогда он...
– Макс, сзади!
Крик матери опоздал – страшный удар, от которого у меня потемнело в глазах, отбросил меня к стене. Я откатился кубарем, упав на влажную от крови шкуру Искателя. Разъяренный Белый Мигун, еще более страшный оттого, что был в личине Даниила Мельхиора, навис надо мной, но за миг до того, как он обрушился на меня, перед ним выросла черная тень.
Черный Вэл закрыл меня собой, скрестив свои стилеты над головой.
– Макс, беги! – выкрикнул он, и молния из рук Мигуна ударила в образованный стилетами крест. – Беги!
Лишенный магии, он не имел шансов выстоять против черного мага, который недавно убил Искателя. И я побежал.
Голубые вспышки молний озаряли мне путь. Я проскочил первый зал с телом Эмиля и заметался, спеша выбрать один из трех выходов.
Возле центрального на полу лежала метла. Обычная школьная метла – на таких девчонки играли в мамбалет. Теперь понятно, как Вэл сюда попал так быстро! Не раздумывая, пока страх не сковал мои члены, я вскочил на нее, щелкнул тумблером и взмыл в воздух.
Но на первом же вираже я все-таки зажмурился от страха, и поэтому не знаю, обо что ударился головой, и потерял сознание.
Глава 17
– Он приходит в себя!
– Отойди, дай мне посмотреть!
– Еще чего не хватало! Уж ты насмотришься... Иди на других любуйся, сколько влезет, а этого не дам!
– И пожалуйста, больно надо!
Это были голоса мессира Леонарда и Невеи Виевны. Они ссорились, но так спокойно, что их пререкания звучали, как музыка. Я пошевелился.
