Ирина Сыромятникова - Алхимик с боевым дипломом
— Ну, если не считать того, что червь в качестве исходного существа несколько нерационален…
— Это — мелочи! По делу говори.
Я терпеливо ждал, когда до Йохана дойдет маленькая, неочевидная с первого взгляда тонкость. Белый поводил в воздухе руками.
— Что-то тут не вяжется, но что…
— Энергетический баланс, — снисходительно подсказал я, — червей придется подкармливать, чтобы лучше грызли. Ну, там, навоз в воду кидать, жмыхи или еще дрянь какую-нибудь в качестве топлива…
Все, этот белый кончился. Я знал, что ему свойственна задумчивость, но не представлял до какой степени — Йохан просто отключился от реальности, полностью ушел в себя. Можно сказать, дальше обсуждение проходило в его отсутствие.
— Думаю, тебе удалось сказать что-то оригинальное, — усмехнулся Полак. — Хотя я не верю, что никому не приходило в голову использовать для добычи минералов целую экосистему. Как ты предполагаешь отделять пустую породу и осуществлять водообмен? Что делать со сложными по составу рудами?
— Без понятия! — легко признался я. — Будем решать вопросы по мере поступления. Ты мне лучше скажи, он-то с задачей справится?
Полак снисходительно улыбнулся.
— У него, между прочим, звание магистра по природной маги.
Офигеть! У меня в доме живет целый магистр, а я ничего об этом не знаю. Говорят, что вместо Печати мага им выдают шикарный именной перстень с личным гербом, из чистого золота. Интересно, где он его прячет?
Тут Йохан встал и вышел, чудом разминувшись с дверным косяком. Полак поспешил следом.
— Когда что-нибудь выяснится, я дам знать! — донесся его голос уже со двора.
— Не вздумай трепаться, — пригрозил я Четвертушке, — шею сверну.
— Буду нем, как могила! — принялся божиться Рон.
Ну, насчет немоты покойников я мог бы поспорить, но придираться к словам не стал.
С того дня Йохан практически поселился в своей лаборатории, и на попытки выманить его оттуда отвечал нехарактерно матерно. Полак, по-видимому, считал такое поведение нормальным и едва ли не силой выводил белого для еды и сна. Мне тоже было чем заняться — все полки в гараже были забиты големом, устройство которого я категорически не понимал. Брайен вышел из карантина и НЗАМИПС оставил меня в покое, только на работу приходилось регулярно ездить. За суетой как-то забылось, что на мою жизнь покушались, а ведь у черных принято за такие шутки жестоко мстить! Причем, месть должна была быть предельно адресной и невероятно жестокой (я слышал массу историй на эту тему — краухардский фольклор). К счастью, кроме меня в деле участвовало пятеро очень серьезных господ, и они наверняка не теряли времени даром, если повезет, можно будет без лишних хлопот подключиться сразу к расправе. Уж тут-то я себя покажу! Очевидно, будущим жертвам вселенской справедливости тоже что-то такое приходило в голову, и они решили действовать превентивно. Укокошить нас им не позволили, оставалось только помириться.
Для визита гости выбрали то редкое утро, когда я был дома и один (Йохан — не в счет). У Рона был какой-то аврал с хлопководами, Полак поехал на почту, а у меня инспекционная поездка была назначена на вторую половину дня (Я Люблю Свою Работу!). Амулеты сигнализировали о появлении автомобиля, но прошло полчаса, а в дверь никто не стучал, да и зомби вел себя спокойно. Я вышел посмотреть.
Они стояли за воротами и терпеливо ждали разрешения войти. Похвальная учтивость! Причем, поначалу создавалось впечатление, что визитер только один. Я не стал спускаться с крыльца, просто помахал рукой, и во двор протиснулась самая странная парочка, какую мне довелось видеть. Тонкий и толстый: парень моего возраста, тощий как жердь (не вешалка, а именно жердь) и с ним — натуральный карлик (его за воротами даже видно не было). Оба были одеты в деловые костюмы, которые смотрелись на них откровенно нелепо, вблизи стало видно, что уши у тощего отчаянно топырятся (один в один как у мартышки) и буйная шевелюра не в состоянии скрыть этот прискорбный факт. А уж выражения лиц… Такой счастливый дебилизм я встречал только у служащих министерства в Хо-Карге (и то не у всех).
Если это — коммивояжеры, то продавать они могут только билеты в цирк.
Но узнать, почем нынче клоуны, мне была не судьба: не дойдя до крыльца дюжины шагов, гости начали кланяться, как са-ориотские болванчики, и скорбными голосами выкрикивать всяческий бред.
— Мы просим прощения, мистер Тангор!
— Прискорбный случай.
— Мы сожалеем.
— Виноваты!
— Молим о снисхождении…
Так они и пели хором, пока терпение у меня не иссякло. Не то, чтобы мне не нравилось такое обращение, просто я люблю определенность во всем.
— В чем виноваты?
Гости переглянулись, и карлик решился:
— Сломали шахту, — пискнул он.
Тощий отчаянно закивал, от чего волосы у него сбились патлами, и стало видно, что уши шевелятся.
Ни фига ж себе «прискорбный случай» — два человека убиты, один — сгинул (никаких следов бедняги Нестора так и не нашли), а черный маг при исполнении серьезно пострадал!
— Конкретно — вы? — на всякий случай уточнил я. Потому что способность к речи сохранится у них не надолго.
Они замотали головами, причем один в смысле — да, а другой в смысле — нет.
— Друзья.
— Сослуживцы.
— Соратники!
— Братья Салема, — на мое лицо сама собой заползла зловещая ухмылка.
Сейчас свершится моя месть! Пока недруги оставались безликой абстракцией, мои претензии к ним носили немного теоретический характер, а вот конкретных виновных можно было избить… Я смерил свирепым взглядом будущих инвалидов.
Патлатый выглядел совсем как Бандит, опять нассавший в тапки (и эти его уши!), а драка с карликом претила мне чисто эстетически. Умом я понимал, что взрыв и убийства организовывали другие, гораздо более представительные дяди, но дело было сделано: образ зловещих Братьев Салема в моем сознании навсегда соединился с видом потешной парочки, похожей на ожившую карикатуру. Пренебрежительное отношение и последовательная месть плохо сочетаются, понимаете?
— Мы компенсируем? — с надеждой предложил патлатый.
— Возместим ущерб.
— Оплатим издержки!
— Стоп! — у меня возникло ощущение, что теперь они будут не только петь, но еще и спляшут. — Вира?
— Да!!!
В принципе, такой вариант традиции не противоречил, иначе некоторые районы Краухарда совершенно обезлюдели бы. Но что у них есть такого, чего нет у меня? Я сходил в дом за своим дневником и принялся шуршать страницами. Увидев в моих руках записную книжку, гости заметно погрустнели. Да, вот такие мы, черные маги, не злопамятные. Приходится все записывать…
