Дмитрий Таланов - Раксис
Сашка отвел взгляд от стремительно бормочущего эмпарота и поднял глаза: Маша слушала с отрешенным видом, впитывая каждое слово.
— Пасмурно, та же комната, пустая, — продолжал эмпарот.
Сашка догадался, что Андрей перескочил на второе посещение квартиры Артиста.
— Рядом другой юноша, оба ищут что-то в шкафу. Нетерпение, жгучее любопытство. Второй юноша протягивает металлический ошейник… Собачий ошейник из Хранилища. Торжество.
Андрей оторвался от барьера и помотал головой, приходя в себя. Эмпарот плюхнулся на скамью и сразу полез в карман за бутылочкой. Отхлебнув из нее, он свободной рукой стал растирать себе лоб.
Судья насмешливо сказала Андрею:
— Итак, я вижу, что вы удовлетворили в конце свое жгучее любопытство. Но мы не услышали, как именно умер тот человек.
— Да? — Андрей растерялся. — А я почему-то думал…
Эмпарот подал голос:
— Возможно, вы нафантазировали это позже, а такое не отражается. Фантазии видны только у сердаров.
Андрей потерянно посмотрел на Сашку, и тот неуверенно произнес:
— А давайте меня попробуем? Обещаю не фантазировать… — Сашка покраснел. — Я всё помню!
Судья согласно кивнула, и Сашка занял место у барьера. Это оказалось необычайно легко, словно неощутимое присутствие эмпарота делало процесс воспоминания простым проигрыванием записанного фильма. Только фильма настолько реального, что казалось, всё происходит прямо сейчас. Даже звуки были реальные, а эмпарота, наоборот, не было слышно.
Сашка снова стоял в квартире Артиста рядом с Машей и Андреем и с ужасом смотрел, как Артист разваливается на куски, а над его головой летает кругами ворон. Затем пол под ногами качнулся от мощного удара, и в комнату ворвалась собака. Сашка чувствовал, что эмпарот фиксирует его удивление и восхищение этой псиной, и краем сознания поймал собственный, эмпарота, затаенный страх перед животным.
Потом сама собой в голове Сашки возникла сцена в этой же комнате спустя полтора года, когда они нашли с Андреем собачий ошейник, и после нее другая, в школьном кабинете с Машиной палочкой, что нашла она у Артиста.
Затем начался разговор с Джокером, и вдруг на Сашку будто накинули черное покрывало, он ослеп и оглох. Это случилось столь неожиданно, что он отпрянул от барьера и опустил руки.
— Сделка с демоном, — услышал он последние слова эмпарота, который выглядел как выжатый лимон.
Сразу за этим раздался донельзя довольный голос Хавелока:
— Если это и есть ваши доказательства, то вы сильно ошиблись, они ничего не стоят. Вообще ничего! Никто и никогда не примет во внимание показания, если имела место сделка с демоном, как-то с ними связанная.
В ответ на отчаянный взгляд Сашки судья сказала:
— Это так, таков Закон.
Присяжные дружно закивали, и Сашка быстро повернулся к Джокеру.
— Но почему? — потрясенно воскликнул он.
Джокер не ответил, равнодушно глядя в сторону. Вайларк также смотрел мимо. Его загорелое морщинистое лицо приобрело сходство со сфинксом. Андрей зло глянул на Джокера.
Хавелок желчно рассмеялся:
— Пусть я лишился кресла в Совете, но ты сейчас лишишься гражданства вместе с твоей матерью и навсегда исчезнешь с моих глаз. Меня можно судить максимум за халатность и превышение должностных полномочий, а ты ничем не оправдаешь разрушение Сотериса. Я согласен на такой обмен!
Сашку захлестнула горячая волна гнева. Он больше ничего не видел, кроме этого довольного лица.
— Рано смеешься! — сжав кулаки, не очень разборчиво проговорил он. Губы у него ходили ходуном. — Ты забыл о своей дочери… Ага! — заорал Сашка, увидев, как ошеломленно попятился от него Хавелок. — А ведь мы с ней беседовали! В замке беседовали и она рассказала нам кое-что!
— Не трогай мою дочь! — кидаясь обратно к Сашке, взревел Хавелок. Его остановила выброшенная вперед рука Вайларка. — Ты чудовище и сын чудовища! — прохрипел он, борясь с жесткой, как шлагбаум, рукой.
По безумным расширенным зрачкам Хавелока было ясно, что он находится в беспредельной ярости. Но Сашка не останавливался.
— А давай-ка всё-таки вызовем ее сюда… Твоя дочь много интересного может рассказать! В частности о том, что ты знал, что моя мать сердар, когда шел их убивать. ТЫ УЖЕ ЗНАЛ ЭТО! Поэтому и взял столько солдат, не больше не меньше, и устроил засаду! Ты не собирался никого арестовывать, ты сразу задумал их убить! Как почти убил меня своим поганым вороном, о котором твоя дочь ТОЖЕ ЗНАЕТ! Ее можно спросить, и ОНА РАССКАЖЕТ!
— ЗАМОЛЧИ, ОТРОДЬЕ ПСИХОПАТА! — завизжал вне себя Хавелок. Брызги из его рта полетели во все стороны. Вайларк держал его одной рукой за кисть, другой за плечо, но он продолжал вырываться. — НЕ ТРОГАЙ МОЮ ДОЧЬ! ЛУЧШЕ БЫ Я САМ ТЕБЯ УБИЛ, А НЕ ДОВЕРИЛ ЭТО ВОРОНУ!
Откуда-то из-за Сашкиной спины раздался отчаянный крик Ферны:
— Папа, хватит!
Хавелок замолчал, словно из него разом выпустили весь воздух. Перестав орать и дергаться, он растерянно уставился на дочь, которая стремительно летела вниз по проходу.
Опустив блестевшую от пота лысую голову, он с безнадежностью в голосе прошептал:
— Если бы ты только не разрушил Сотерис…
— Хватит, папа, — твердо прервала его Ферна. С жалостью глядя на отца, она застыла у барьера. — Ты уже достаточно сказал!
Хавелок сбросил руку Вайларка с плеча и вернулся на место. В зале поднялся шум, присяжные пустились в жаркое обсуждение. Под задумчивым взглядом судьи Сашка отступил на пару шагов, всё еще трясясь от гнева, но начиная понимать, что Хавелок потерпел поражение.
Прочистив горло, Джокер деликатно обронил:
— Ваша честь, я хотел бы внести ясность…
— Говорите, — ровным голосом сказала судья.
Присяжные прекратили совещаться. Джокер указал на Сашку.
— Суть сделки с этим юношей была в том, что я обеспечиваю ему защиту от господина Хавелока в обмен на посещение башни в любой момент, когда потребую. Он был нужен мне как индикатор. В случае, если условие договора стало бы известно господину Хавелоку, я не хотел превратиться в объект его ненависти, что доставило бы мне некоторые неудобства. Другого же способа заставить этого сердара пойти куда мне надо, я не видел.
Джокер повернулся к Сашке.
— Сделка завершена. Мы больше ничего не должны друг другу, — произнес он тем странным голосом, будто читал приговор.
Сашка лишь молча кивнул в ответ. Судья внимательно посмотрела на него, затем на Джокера и перевела тяжелый взгляд на Хавелока.
— Господин Хавелок, вы отдаете себе отчет, что только что сделали собственноручное признание в попытке убить ребенка? Если вы не согласны с этим, суд готов принять во внимание ваши возражения.
