Андрей Некин - Кукловод
— Кукловод. Осторожней, — тихо сообщает нам маг. Хотя в этом нет никакой надобности. Мы всегда помним об осторожности. Кукловод… Помоги нам великий Сефлакс. Редко появляется он из северных врат. Но если уж выскочил — жди большого зла. Творец любит порою сыграть в хитроумную игру. Как будто резная фигурка легионера, передвинутая на восьмую горизонталь, превратилась не в дракона или героя. Согласно правилам. А превратилась она в черную дыру на игровой доске. Воронку, затягивающую свет. Мертвый колодец, чтоб его… Мы привычно крадемся, как волк или куница. Тяжко мне поспевать и быть столь же тихим, как мои длинноногие спутники. Нет в моем арсенале этого устрашающего чутья и магической интуиции. Я ступаю аккуратнее всех прочих. Кукловод — древняя опасная тварь; мог оставить нам капкан. Маг поднимает руку вверх. Огонь охватывает кожу. Ярко пламенеет человеческая плоть, растекаясь вокруг дымом. Запахло гнилью мертвого трупа, смертью и болью.
— Совсем близко! — расшифровывает маг лишь ему понятные символы пламени. Мы двигаемся дальше на восток. Снежный песок здесь распахан кратерами следов и бороздами тех, кто передвигался не при помощи ног. Кукловода всегда сопровождает свита.
И чем больше он проходит путь от ворот, тем больше она становится.
Словно бы мертвецы — стекающая вода, а кукловод — яма, уходящая на самое дно… Да, боимся мы вовсе не кукловода. Хотя его меч тоже силен. Но ведь в этой земле, по которой он медленно вышагивает, покоится множество чудищ. Это мы положили их всех за долгую вахту. Тысячи тысяч.
Ослабшие и обледеневшие они выкапываются из-под снега и идут за ним, как бездомные собаки. Гули — такое имя дали им люди. Это название прижилось и здесь.
Погибшие от их руки станут подобны им. Чертово древнее проклятье. Без сна и отдыха мы преследуем кукловода по пути следа.
Поднимается метель. Гремит мой выстрел. Ха-ха, я оказался первым, обогнав хваленого эльфа. Пуля летит, преодолевая время и пространство, и поражает чистым серебром демонскую плоть цели. Даже ревущий ветер не в силах перекрыть ужасающий вопль гнева. Попал! Хорошо попал. Выстрел труса, быть может, — так как в спину.
Но что нам до глупых понятий чести и достоинства. Толпы гулей вырастают из пустоты. Они следовали за своим господином прямо под снегом. Проползая в толщах льда подобно кротам и земляным крысам. Мы не обращаем внимания на мертвецов. Прорываемся сквозь них, точно ловкий прозрачный родник чрез мягкую почву. А они все равно сгущаются вокруг своего мастера тугим заслоном. О, как же их много!
Плотная стена бастиона, где вместо кирпичей — яростные, неутомимые трупы. Такой армии не видела ни одна из земель этого мира. Даже орк с эльфом вынуждены отступить. И тогда в дело вступаем мы с магом.
— Огонь, Гномик! — рычит командир голосом северного медведя.
— Огонь, Человечек! — вторю я ему, развевая тьму электрическим фонарем. И тело мага охватывает пламя. Он сам превращается в огонь. Гули горят вокруг него, как свечи, расплескивая густую, вишневую псевдо-кровь. И вместе с тем разгораются фитили моих гренад. Узрите силу Сефлакса! Я разбрасываю стальные шары, начиненные порохом, и они взрывают сугробы и мертвецов, укладывая их в вечный сон повторно. Путники преисподней. Я вижу порванную в клочья, ожившую северную Госпожу. Ту, что мы гнали неделями по ущелью. Шагающий голем, который движется совсем иным принципом, нежели кровь, подогретая сердцем, — но и его отбрасывает взрыв в сторону могучим ударом.
Отвратительная паучья леди, как синяя слива, испускает последний зловонный вздох. Ледяной великан тает, будто засветило солнце. Гули разрываются пополам. Это неведомый мальчишка склонился и обращается с ними, как с дождевыми червяками. Черные глаза кукловода совсем близко. Из толпы гулей выдвигается рыцарь, с головой закованный в тяжелые доспехи. Огонь только лижет сталь, но не может повредить ему.
— Это Помощник! — предупреждает Маг. — Работа для зверя. И зверь выходит из нашего малочисленного ряда. Мы прикрываем его с боков. А эльф или эльфийка, чьи руки мечутся меж тетивой и колчаном, прикрывает сверху градом стрел. Наружу из-под маски показываются кривые клыки. Наш орк улыбается.
Стой против него сам Мастер-Мечник, и тому пришлось бы тяжко против нашего ручного демона, по ошибке родившимся живым существом. Помощник — просто поднятый мертвец, которому Кукловод вручил свой меч, опасаясь сражаться самому. Но кукловодский меч дает ему невообразимые силы. Особенно здесь. Около пределов мира. На землю опускается дикий мороз. Кукольник творит свою ворожбу.
Воздух превращается в лед, в какое-то мгновение даже обрывая огненное дыхание мага. Но огонь вспыхивает вновь. Ведь для нашего командира нет ничего радостнее оторванной головы очередного демона. Орк наступает лихо и необдуманно рискованно. Но в этом его сила.
Даже если великанский топор не попадает по доспеху рыцаря, того сносит воздушными волнами назад. А лезвие несется дальше, убивает обступивших со всех сторон гулей.
Но темный рыцарь тоже хорош. Двуручник вспахивает доспехи зверя, превращая его плоть в кровавую кашу. Внезапное движение — рыцарь атакует сверху серией ударов. Орка сдуло в сторону. Маг успел отступить. Удар достал эльфа. Точнее эльфийку. Меч разрубил кирасу, обнажая ее женственные формы. Рана ужасна. Рваный карьер начинается у плеча и продолжается наискось через все тело, до бедра. Я подхватываю охотницу у самой земли, бережно укладывая в снег. Орк атакует в ответ. Удар срубает руку темного рыцаря от плеча.
«Идиот! Тупое животное!» — доносится слабый вскрик мага — «Не та рука!». И в самом деле отрубленная конечность прирастает обратно, ведь сила помощника в мече кукольника, а тот оставался при темном рыцаре.
— Черт возьми! — шепчет эльфийка. Все верно, моя милая, он определенно возьмет тебя через какое-то время, ибо с такими ранами не выживают…
— Чертова сука… — затихает голос прекрасной эльфии. Ее маска упала в сторону. Мягкое лицо с тонкими чертами совсем не подходит суровому стрелку нашей команды. Верно, поэтому ей и суждено погибнуть здесь. Из-за этого несоответствия. У орка тоже все плохо. Ран слишком много. Он уже еле дышит, держится на одной только силе духа. «Назад!» — запоздало кричит маг. Это не обычный кукловод, даже мне очевидно. Серебряная пуля из моего ружья должна была спалить его к дьяволу за все это время, а он свеж и бодр, как майская роза. «Назад!» — кричит маг, но орк уже набрал инерцию удара, вошел в первое движение танца, и топор закрутился вокруг него, раскидывая гулей в разные стороны. В страхе отшатнулся рыцарь… Вот только орка атаковали не мечом и не голой рукой мертвых воинов. Его атаковал кукольник черным заклятьем, названия которому не знал наш славный командир. Воздух превратился не в лед, а в мертвый мрамор. Орк замерз в мгновенья, превратился в статую. Каждая жилка его закаменела. Слетевшая капля пота на тонкой нити соединилась с покатым лбом, сосулистая кровь выросла изо рта…
