Андрей Егоров - Стерпор
Рошель все еще была без сознания. Глупышка, она, должно быть, решила, что я действительно собираюсь отдать ее этому кошмарному созданию. И хотя выхода из сложившейся ситуации я пока не придумал, надежда на благополучное завершение нашего путешествия меня не покидала. Свою возлюбленную я никому не отдам Хотя мои сподвижники, похоже, думали, что я решил расстаться с Рошель. Кар Варнан поглядывал на меня с явным осуждением, а Ламас по большей части делал вид, что происходящее его не касается, только бросал временами горестные взгляды на «бедняжку».
– Эй, – прошептал я, однако спутники меня не услышали, свист ветра заглушал слова.
Сообразив, что ветер дует со стороны головы муфлона, а значит, ему будет сложнее услышать меня, я проговорил гораздо громче:
– Эй!
На сей раз они услышали меня и повернули головы.
– Есть у меня одна идея. – На всякий случай я еще раз поглядел на голову муфлона, но он летел быстро и не обращал на седоков ровным счетом никакого внимания, должно быть, очень торопился доставить нас к Стерпору, чтобы потом позабавиться с малышкой Рошель. Вот ведь мерзкая скотина, а туда же. Впрочем, в жизни я не раз встречал людей куда омерзительнее этого муфлона и тоже, к моему возмущению, интересовавшихся женским полом.
– Какая? – громогласно поинтересовался Кар Варнан, в который раз убеждая меня, что умом бог его сильно обделил.
Муфлон тем не менее даже ухом не повел, продолжая держать направление на Стерпор. Может быть, он притворяется тугим на ухо, а сам намеревается выведать все наши секреты? Впрочем, тупость муфлона опровергала мои размышления о том, что он способен на какую-нибудь хитрость, поэтому я поспешно продолжил:
– Я думаю, Ламас должен немедленно превратить Рошель в какое-нибудь ужасающее существо, чтобы муфлон сошел с ума от омерзения, увидев ее.
– Но, – Ламас весь сжался и затрясся как осиновый лист, – когда он обнаружит, что девушки с нами нет, он очень сильно разозлится.
– Ничего, – беззаботно ответил я, – зато Рошель будет спасена.
– Но мы можем погибнуть тогда, – постарался вразумить меня Ламас.
– Все возможно, – яростно ответил я.
Видимо, Ламас уловил в моих глазах уже знакомый нездоровый блеск, выражающий решительность, и сник, поняв, что придется следовать моему плану.
– А если он чего-нибудь опять нахимичит и девушка превратится во что-нибудь очень странное? – поинтересовался Варнан.
– Он очень постарается не ошибиться, – сквозь зубы сказал я, – а ты лучше приготовься отвечать на вопросы муфлона, которые у него непременно возникнут после приземления.
– Ладно, – Варнан ухмыльнулся, – представляю его рожу.
– Начинай, – потребовал я, – у нас времени не так много, кажется, мы уже где-то в окрестностях Стерпора.
– Хорошо, хорошо, – устало откликнулся Ламас.
– Только скажи сначала, в кого ты ее собираешься превратить?
– Муфлоны ненавидят вилисов, я превращу ее в вилиса.
– Так это же покойницы, – ахнул Варнан, – они людей грызут.
– Ничего страшного, – одернул я его, – нам нечего бояться, правда, Ламас?
– Ну да, – согласился Ламас, – она станет добрым вилисом, просто у муфлонов на них жуткая аллергия – как видят вилиса, у них сильно начинают чесаться глаза, а если какая-нибудь из вилисов прикоснется к муфлону, его тело поражает чесотка, вздуваются там всякие волдыри, которые плохо пахнут, из них течет гной, ну и…
– И что, у корявого сразу вздуется спина, как только она превратится в вилиса? – поинтересовался Варнан.
– Конечно нет, – ответил Ламас, – она же будет не настоящим вилисом, ничего у него не вздуется.
– Ладно, хватит, делай вилиса, – потребовал я, – только скорее.
– Погодите-ка, дайте вспомнить, – почесывая подбородок, колдун принялся шевелить в воздухе руками и что-то бормотать, – не запутаться бы… сейчас припомню…
– Мне как-то не по себе, – проговорил Варнан.
Откровенно говоря, я тоже ощущал опасность происходящего, но старался ничем не выдать своего состояния. Самое главное, чтобы благодаря чарам Ламаса нам удалось вытащить из беды мою красавицу. Она между тем очнулась, пошевелила рукой, потом открыла глаза и уставилась на меня с лютой яростью.
– С добрым утром, любимая, – сказал я, не зная, что еще можно сказать в подобной ситуации, ведь любимая, похоже, считала меня законченным негодяем.
– Любимая?! – яростно проговорила она, приподнимаясь. – Да ты же избавился от меня, отдал корявому муфлону!
Она резко вскочила на ноги и в то же мгновение увидела под собой пропасть и далеко внизу проносящийся лесной массив.
– Боже мой, – она охнула, – да я же высоты боюсь, боже мой, где мы?
– А где, ты думаешь, мы находимся? – усмехнулся Варнан. – На спине корявого муфлона, конечно. Он несет нас к столице.
В это мгновение муфлон слегка развернул свою омерзительную морду, рот его был приоткрыт и растянут в улыбке, а с белых зубов капали клочья пены. Рошель оглушительно завизжала, и мне пришлось поспешно сжать ее в объятиях и запечатать рот ладонью. Она стала отчаянно вырываться, стараясь укусить меня за пальцы.
– Тихо, тихо, – попросил я, – сейчас не лучшее время для истерик. Ламас собирается кое-что предпринять для твоего спасения. Я отпущу тебя, если ты пообещаешь, что не будешь орать и волновать муфлона.
Как всякое существо женского пола, Рошель меня совершенно не слушала: вместо того чтобы проявить благоразумие, она принялась сопротивляться с удвоенной энергией, потом поняла, что со мной ей не справиться и лучше смириться. Решив, что она правильно оценила ситуацию, я отпустил ее, за что немедленно поплатился: маленький кулачок стукнул меня в нос, и я взвыл от боли.
– С чего ты взял, негодяй, – зашипела она, – что я тебе поверю? Ты отдал меня этому чудовищу!
Кар Варнан и Ламас наблюдали эту сцену с явным сочувствием ко мне.
– Рошель, Рошель, милая девочка, – заговорил вдруг Ламас медовым голоском, – я действительно собираюсь кое-что предпринять для твоего спасения. Ты только не волнуйся, на время я превращу тебя в вилиса…
– О боже, я буду омерзительно выглядеть! – вскричала Рошель.
Вот они, женщины, мы тут активно думаем, как ее спасти, а она заботится о внешности! Я фыркнул, и Рошель сердито на меня уставилась.
– Ничего, ничего, – попытался втолковать ей Ламас, – это ненадолго, это только для того, чтобы вызвать отвращение у муфлона.
Тут я подумал, что, наверное, с ума сошел, если доверяю вечно путающему заклинания колдуну что-то менять в облике моей возлюбленной. Помимо того что эти изменения могут быть необратимы, он ведь, не дай бог, сотворит что-нибудь такое, что нам всем не поздоровится. Но иного выхода у нас, кажется, не было. Вот-вот впереди появятся городские стены, и тогда муфлон пойдет на посадку, а потом заберет девушку с собой.
