Александр Немялковский - Пир Забвения Книга первая
Молчаливые слезы хлынули из глаз Нианны, а прикушенная до боли в попытке сдержать рыданья губа обронила каплю горячей крови на серебро доспеха Иных.
- … Я сходил с ума желая вернуть Наоми чем угодно, как угодно. Но стезя была всего одна. Так Он ее построил, так Он ее сплел… Он хозяин сетей Судьбы. Я должен был отдать собственную дочь на суд Хранителей и вернуть Арлу, лишь тогда Наоми бы вернулась ко мне. Лишь тогда! Это было подло, низко, но сделка была заключена. Мой рассудок разрывало на части! Любимая жена, любимая дочь. Просьба Наоми защитить и обязанность отдать… и зная Хранителей, я мог предположить зачем…
Тогда я не заглядывал так далеко. Тогда я не искал прорехи и недовязанные узлы в тенетах Рока, но именно в тот момент я осознал что это необходимо! Необходимо вырваться из-под благого покровительства Предтечи. Необходимо научиться обходить узлы его Судьбы, оставаясь невидимым и пытаться, пытаться ткать свой узор бытия… хоть это практически и невозможно в его мирах. Лишь совсем недавно, когда пришлось вырывать тебя из ловчей паутины Арла над Сатом, и когда он возжелал КЛЮЧ, я осознал насколько далеко он проплетает во времени сети планетарных событий. Тысячелетия!!! А может и миллионы лет Судьбы в его власти!!! И не одного, а бессчётного количества миров!!! Арл хотел достигнуть цели. Именно для этого он подарил мне Наоми, именно для этого родилась ты и прошла весь этот ужас истязаний и возрождения через смерть! Каким-то непостижимым образом он рассчитывал, что именно ты отыщешь КЛЮЧ. Зачем он ему? Что он открывает, какую тайну?
Нианна не отвечала, лишь молча гляделась в тонкий слой вина на дне бокала. В ее душе клокотало приомерзительнейшее чувство. Она — лишь удобный инструмент, кожаная живая кукла, слепленная Арлом исключительно по собственной прихоти, чью жизнь расписали на тысячелетия! Возможно и этот разговор всего лишь одна из скрижалей набросанных звездным демоном в пространстве миллионы лет назад.
— Я не настаиваю на ответе. После того как Арл забрал Наоми я стал готовить тебя. В первую очередь я учил мою малышку боевой магии. Всем премудростям, всем тонкостям, коими довелось владеть мне, ты овладела уже к десяти годам. После были полеты. Я не смыкал глаз, трудясь над совершенной магией полета для дочурки.
— Голубой диск? — Ниа подняла чуть приободренный взор.
— Да, — Зирин болезненно улыбнулся. — Ты была первой среди дневных и ночных Великих в небесах по скорости и маневру к пятнадцати годам. Наги, их я создал, чтоб неотрывно за тобой приглядывать. Когда же моя Ниюшка решила построить себе укромное тайное творческое местечко, ненавязчиво я подбросил тебе образ этого места, казавшийся мне тогда самым безопасным. Ты взрослела, а я с ужасом и надеждой ждал предначертанного. Мне казалось я смогу переиграть, смогу проскользнуть меж пут Арлового рока и вырвать и тебя и Наоми из их паутины. Но наивный, как я был непростительно глуп и слеп! Пытаясь защитить, я воспитал в тебе несгибаемый воинский дух, подтолкнув тем самым тебя к участию в войне в Эндоре! Своими собственными руками я загнал тебя в лапы Хранителей и пасть Предтечи, исполнив его предначертания!
— И зная все это, ты все же отдал меня Арлу? Ты… — Ниа медленно встала и подошла к портрету на стене.
— Я хотел вернуть Наоми. Как мне тогда казалось, Арл просто хотел полакомиться твоей силой, непокорностью и яростью. Для него это как глоток редкого молодого вина. Я научил тебя делить свою память на фрагменты, разумно предполагая, что ты направишь их именно к своему тайному убежищу в случае угрозы душе со стороны Хранителей. Пустая душа, лишенная памяти и личности не интересна никому, тем более Арлу. Я надеялся, что Арл насытившись твоей силой выплюнет пустую душу. Я смогу ее подхватить, и вернув память твоей душе, когда Наоми вновь придет ко мне мы снова тебя родим.
— Так значит таков был план? — Ниа принялась пристально разглядывать великолепный дворец. — Но раз я родилась в Килине следовательно что-то пошло не так. Верно?
— Все… Все пошло не так. Что-то заставило Арла изменить сеть событий. Возможно, он почувствовал мое желание вмешаться в его планы. Я не смог поймать твою душу, растаявшую в поднебесном буйстве тирольских ветров. Когда с тобой все было кончено, я бросился к Арлу с мольбами вернуть Наоми.
— А он? — криво ухмыльнулась Нианна, уже зная ответ на вопрос.
— Он просто игнорировал меня безмолвием, будто меня и нет вовсе, нет и никогда не было договора с ним! — Зирин встал и подошел к дочери. — Может мне это действительно удалось, а может Предтеча сам приоткрыл мне тайный покров пут Судьбы, дабы я не докучал ему своими ничтожными желаниями, но я явственно узрел, что в дальнейших временных потоках Наоми нет со мной рядом. Я помню как в тот миг холодная сталь кинжала медленно нанизывала на себя мое сердце, а моя рука, сжимающая рукоять, даже раза не дрогнула. Боль смерти была ничем по сравнению с болью осознания, что нам более не суждено смотреть друг другу в глаза. Так я получил свободу — я стал не нужен планам Арла, не представляя для него никакой опасности. Да и как блоха может быть опасна дракону? Мне оставалось лишь ждать. На всех местах, где ты раньше неоднократно бывала в Тироле и Эндоре, я расставил незримые маяки с фрагментами твоей памяти. Я рассчитывал, что рано или поздно резонанс энергий твоего бесплотного духа и памяти притянет тебя к одному из этих мест. Так и произошло у Килина в Эндоре. Скала с тайником, древнее святилище Великих, да проклятое озеро, а вскоре и желание эльфийской пары родить ребенка. Я лишь немного подтолкнул тебя к ним, остальное сделали законы Эндоры.
— Одна из причин, по которой я вернулась в Тироль…
— Конечно твоя память, — закончил начатую дочерью фразу отец. — Мне удалось собрать почти все значительные фрагменты, хоть и разбросала их ты весьма неряшливо по всем окрестным скалам. Они расставлены по хронологии и тщательно рассортированы на верхнем этаже в лаборатории.
— Неряшливо? Я в полном восхищении! Конечно, я как раз о порядке и красоте должна была думать, когда Арл мной лакомился с чьей-то подачи! — гневно зыркнула на отца девушка.
— Я понимаю, что мне нет и не может быть прощения ни в твоих глазах ни в своих собственных, — низко опустил голову Зирин. — По крайней мере, я пытался объяснить, почему я так поступил. Теперь ты знаешь все.
Нианна не знала что ответить. Сердце не хотело прощать. Семи тысячелетняя боль предательства отца затвердела каленой сталью в каждом нерве плоти. Но в его словах дочь чувствовала безбрежность неизбывных страданий разрушенной любви, необходимость чудовищного выбора, на самом деле которого и некогда не было в планах Предтечи. Обреченность зверя загнанного в тесную клеть сквозила через весь рассказ Зирина. Та самая обреченность, которую Ниа все отчетливей и яснее чувствовала в последние месяцы своей собственной жизни. Она сближала и звала на борьбу. Вот только один вопрос тихо подтачивал разум — не очередная ли это хитро расставленная ловушка Арла?
