Кол Бьюкенен - Фарландер
— Не думал, что будет так легко, — сказал Бараха, человек, только что оставшийся практически без уха.
Дорогу в этом хаосе прокладывали крысы. В каждом углу храмового пространства имелся лестничный колодец. Три винтовые лестницы уходили вверх, но ближайшая, справа, вела вниз.
— Камеры для рабов, — уверенно заметил Эш, заглянув в темноту.
— Почему ты так решил? — засомневался Бараха.
— А ты принюхайся.
В дальнем конце святилища они остановились перед неглубоким, но широким, растянувшимся на весь этаж прудом, отделявшим от алтаря остальную часть храма.
— Думаешь, Киркус еще в Штормовой Палате? — спросил Бараха.
Промчавшийся мимо алтарник прыгнул в воду — на него никто даже не посмотрел.
— Будем считать, что там. — Эш пожал плечами. — Ничего другого нам не остается.
— Здесь должна быть подъемная кабина. Они во всех башнях есть. Не видишь?
— Вон там. — Алеас кивком указал на дверь в стене, очертания которой едва просматривались за алтарем.
— Тогда попробуем подняться там, — решил Бараха. — По лестнице, с боями, не пробиться.
— Согласен, — кивнул Эш и направился к переброшенному через пруд мостику.
Бараха двинулся напрямик, вброд. Алеас после недолгого колебания потащился за Эшем.
Двойная чугунная дверь подъемной шахты оказалась, однако, закрытой. Замочной скважины для ключа не было.
— Лом. — Бараха протянул руку и щелкнул пальцами.
Алеас снова завозился, и рошун, не вытерпев, разорвал
на нем рясу, выхватил из петли ломик и принялся за дверь.
Дверь не поддавалась.
— Придется подрывать, — пропыхтел Бараха, откладывая ломик.
Эш согласно кивнул. Они взяли второй кег с порохом, поставили под дверь и смочили фитиль.
— Прячься! — зычным голосом скомандовал Бараха.
Все попрятались и, наученные горьким опытом, заткнули уши. Когда дым рассеялся, за развороченной дверью открылась уходящая вверх, в темноту, шахта с натянутым железным канатом и железной лестницей.
— Вообще-то я рассчитывал прокатиться, — разочарованно вздохнул Алеас.
— Ничего, пройдемся, — проворчал Бараха.
Алеас шел последним. Сцепив зубы, с трудом перебирая руками и подтягивая ноги. Внизу шахта освещалась газовым фонарем, но Эш уже скрылся во мраке, а Бараха, поднимавшийся медленнее из-за своих габаритов, виделся только темным пятном. В шахте пахло жиром, пыль лезла в нос, так что Алеас то и дело останавливался, чтобы чихнуть.
Через какое-то время ему пришлось остановиться и отдохнуть. В горле клокотал воздух. Легкие горели. Он вытер рукавом нос и зацепился рукой за перекладину. Хватит ли сил завершить восхождение? Алеас поймал себя на том, что уже сомневается в собственных силах. Свет, проникавший в шахту через открытую дверь внизу, сюда не доходил, но глаза уже приспособились к темноте, и Алеас видел исчезающего вверху учителя.
Ему не оставалось ничего другого, как только следовать за алхазом.
Когда он, сделав по пути еще четыре остановки, присоединился к Барахе, тот поджидал его в темноте.
— Ты что так долго? — прошипел алхаз.
— Наслаждался видами. А потом еще разговорился с симпатичной девушкой из Экзанса. Или из Пало-Валетты? Уже и не помню.
— Подай лом, — буркнул Бараха.
Сделать это было не так-то легко, учитывая, что оба висели на узкой лестнице. Бараха передал лом еще выше, Эшу, продвинуться которому мешало что-то твердое. Через некоторое время сверху посыпались щепки.
Что-то попало в глаз. Алеас выругался и заморгал. Ноги соскочили с перекладины и повисли над шахтой.
— Осторожно! — прошипел Бараха.
Мимо, кувыркаясь и стукаясь о стену, пролетела целая доска. За ней последовали еще две. Эш пролез дальше, в пробитую им дыру. Алеасу протиснуться не хватило сил, и он застрял, зацепившись плечом за острый выступ. Бараха схватил ученика за шкирку и потянул вверх. Повиснув на уровне ног алхаза, Алеас потер глаз, но лишь усугубил положение. В нос бил сильный запах жира и пота.
Сдвинуть кабину мешала железная дверь с рычажками по обе стороны. За дверью приглушенно звучал колокол. Визгливый голос отдавал какие-то приказания.
Эш снова попытался воздействовать на дверь ломиком, и у него снова ничего не получилось.
— Застопорилась, — вздохнул Бараха.
Эш, внимательно осмотрев рычажки, поднял один. Кабина дернулась вверх и тут же остановилась. Рычажок щелкнул и вернулся в первоначальное положение.
— Мы еще не на самом верху. Кабина идет выше.
— Тогда почему она застряла?
Эш стер пыль с латунной пластинки, привинченной к двери под рычагом. Все трое впились в нее глазами. На пластине имелись четыре латунных барабана с цифрами. Эш потрогал их пальцем. Барабаны крутились, как колесики на оси, и цифры при этом менялись.
— Я слышал про такое, — подал голос Алеас. — Это цифровой замок. Чтобы его открыть, надо поставить все четыре барабана в нужное положение.
Эш еще раз покрутил барабаны, а когда ничего не получилось, махнул рукой:
— Бесполезно. Похоже, мы тут крепко застряли.
Едва он произнес эти слова, как половинки двери раздвинулись.
С десяток алтарников в изумлении уставились на трех рошунов, которые в полной растерянности смотрели на них.
Первым опомнился Бараха, который схватил ближайшего к нему алтарника и втянул в кабину.
В следующее мгновение Эш и Алеас навалились на двери с обеих сторон, чтобы закрыть их, а алтарники устремились в узкую щель. На голову Алеаса обрушились кулаки, его колотили, хватали за волосы.
Блокируя одной рукой сыплющиеся удары и налегая одновременно на дверь, он видел оскаленные зубы, злые выпученные глаза, бритые затылки и обнаженные клинки. Двери уже почти закрылись; мешал только один алтарник, втиснувшийся между створками.
— Достань меч, — процедил сквозь зубы Эш, уклоняясь от очередного удара.
Вытащив из ножен клинок, он увернулся от короткого выпада кинжалом и рубанул сверху вниз по хрипящей и сопящей человеческой массе.
В кабину хлынула кровь — густая, красная, нереально яркая.
Алеас все еще возился со своим мечом. Левый глаз практически ничего не видел — что-то застряло в уголке под веком и никак не желало выходить. В конце концов он все-таки высвободил клинок и ткнул им вслепую в проем двери.
— Код! — взревел Бараха, прижимая пленника к стене. — Назови код!
— Нажимай, — прохрипел Эш, подбадривая Алеаса.
Створки еще немного сблизились.
Застрявший в двери алтарник либо потерял сознание, либо уже умер, и обе стороны использовали его в качестве прикрытия. Лучше других создавшейся ситуацией пользовался Эш, раз за разом наносивший противнику рассчитанные удары. Кровь летела на стены и собиралась в лужу на полу. Поскользнувшись на ней, Алеас удержался на ногах только потому, что выронил меч и ухватился за ручку. Щеку обожгла боль. Он откинул голову и почувствовал, как по лицу поползло что-то влажное.
