Мэган Линдхольм - Заклинательницы ветров
В таверне царил полнейший разгром. Столы и скамейки валялись как попало. Под ногами хрустели черепки разбитой посуды, кислая вонь пролитого пива мешалась с рыбными запахами чоудера, выплеснутого из мисок. Когда глаза Ки привыкли к полутьме, она увидела, что рыбаки сгрудились в одну кучу, словно стадо перепуганных овец. Все они стреляли глазами по сторонам: им нужен был виноватый. Плечо Ки сжала чья-то рука: рядом с ней стоял Вандиен.
– Посмотри на Джени, – шепнул он ей на ухо.
Деревенский люд старался держаться подальше от скилий, а Дреша вообще нигде не было видно. Одна Джени стояла возле живого шара, готовая зубами загрызть всякого, кто посягнет на ее сокровище. Отчаянная решимость прогнала прочь последнюю осторожность. Расправив плечи, Джени прямо смотрела в лицо рослой, облаченной в синее Заклинательнице…
– Рибеке!.. – с ужасом выдохнула Ки, и Вандиен ответил ей:
– Так я и думал.
Рибеке не оглянулась на них. Мечущееся пламя бросало блики на ее лицо, покрытое тонкой чешуей. Она была безоружна и стояла, спокойно опустив руки вдоль тела. Однако вся ее фигура была исполнена такой грозной мощи, что в угрозах попросту не было нужды. Она не торопясь обозрела комнату, задержавшись, как и Дреш, взглядом на Ки. Нет, ни у кого не возникало даже мысли о неповиновении. Люди отводили глаза либо вовсе прятали лица. Даже Зролан, вздрогнув, отшатнулась, как собачонка, получившая пинок. Рибеке медленно повернулась к Джени. Она по-прежнему молчала, и никто иной не отваживался нарушить тишину. Заклинательница долго рассматривала странную девочку-женщину, и взгляд этот проникал в самую душу, во все ее потаенные уголки. И судорожное напряжение постепенно оставило Джени. Но все-таки она выговорила:
– Он мой…
Рибеке улыбнулась ей, как мать улыбается любопытству ребенка.
– Верно, твой. Да я сама вижу. Но он также и мой.
– Нет!.. – яростный крик Джени словно бы повис в воздухе, не торопясь исчезать. Рыбаки съежились, ожидая, что Джени постигнет немедленная и жестокая кара. Но ничего страшного не воспоследовало. Рибеке спокойно дождалась, пока стихло последнее эхо. На ее лице, столь же безмятежном, сколь и безбровом, не было ни следа раздражения.
– Киллиан рассказывала о тебе, – заметила она. – Ибо ты, наверное, и есть Джени.
Джени помедлила, потом неохотно кивнула.
– Неужели ты думаешь, – спросила Рибеке, – будто я явилась сюда отнимать у тебя твой сундук?
Джени оглядела сгрудившихся односельчан, но ни в ком не нашла опоры. Только Вандиен не отвел глаз, но от него Джени поспешно отвернулась сама. Он подарил ей то, чего она никогда доселе не знала: настоящую дружбу. Джени не хотела втягивать его в это дело.
– Она… – начал было Вандиен.
– Замолчи, – тихо приказала Рибеке. Она не сделала ни малейшего движения, но Ки ощутила толчок: Вандиена едва не сбил с ног незримый удар. Кроме нее, никто ничего не заметил.
– Ты же сама сказала, что сундук твой… – нерешительно проговорила Джени, ибо Рибеке продолжала взирать на нее, ожидая ответа.
– Как и твой. Я сказала, что он принадлежит нам обеим. И ты думаешь, что после таких-то слов я стану его у тебя отбирать? Да, я пришла за сундуком, – Рибеке повернулась к толпе, – но не только за ним, но еще и за Джени и Сашей. Сбегай за сестренкой, дитя.
– Во имя Ястреба!.. – выругался Вандиен, но ничего громче хриплого шепота выдавить не сумел. Джени таращилась на Рибеке и не двигалась с места.
– Ты слышала, Джени? – спросила Рибеке, ласково улыбаясь. – Я явилась, чтобы забрать вас с Сашей отсюда. Ибо вам здесь не место, и надо быть беспросветным дураком, чтобы не видеть этого с первого взгляда. Ну, а я не дура. Загляни в себя, Джени, и ты согласишься со мной. Думаешь, почему так призывал и притягивал тебя наш сундук? И мог ли кто-нибудь, не наделенный твоей решимостью и волей, извлечь его из пучины? Ты рождена быть Заклинательницей Ветров, Джени. Вытаскивать из холодной воды вонючую рыбу, а потом чистить ее, холодную, на ледяном ветру, – это не твоя стезя. Твой удел – искать Силу и учиться ее применять. Ты никогда не была частью здешней деревни. Это было бы недостойно тебя. И в сердце своем ты знала это с младенчества. И деревня знала. Я не напутала, Джени?
Девушка не могла оторвать глаз от улыбающегося лица Рибеке. Она колебалась на самом краю бездны, ибо Рибеке затронула самые чувствительные струны ее алчущего сердца. А тот единственный, кто, наверное, смог бы ее переубедить, если бы пожелал, – был безгласен.
– Ты сомневаешься? Что удерживает тебя здесь, сестренка?
Свершилось!.. Простое предложение родства перевесило все возможные доводы.
– Мне Сашу надо забрать… – неуверенно начала Джени.
– А я разве возражаю? – В смехе Рибеке было солнечное тепло летнего ветерка. – Только поспеши, ибо нам предстоит неблизкий путь. Не трать время на сборы, просто приведи девочку. Обо всем остальном мы уже позаботились.
– Позаботились!.. – не в силах поверить собственным ушам, выдохнула Джени. Позаботились! О ней!.. Возможно ли было в такое поверить? Ее глаза наполнились вновь обретенной жизнью, она спросила с волнением и страхом: – Так ты меня подождешь?..
– Конечно, подожду. Беги, дитя! – кивнула Рибеке.
Ки смотрела в сияющее лицо Джени. Крестьянская девочка из сказки, нежданно-негаданно оказавшаяся принцессой. Надобно было видеть ту улыбку, с которой она оглядела рыбаков, прятавшихся по темным углам от ее вновь обретенной наставницы. Ее взгляд задержался на Колли… Немота, помешавшая ему когда-то насмехаться над ней, ныне не дала ему попросить Джени остаться.
– Поторопись, дитя, – сказала Рибеке, и Джени со смехом отвернулась от Колли и побежала к двери.
– Джени!.. Поехали с нами! Останься человеком!.. – кое-как выдавал из себя Вандиен.
В ответ гулко бухнула дверь, захлопнувшаяся за спиной девушки.
Рибеке оглянулась и пристально на него посмотрела. Было видно: она обратила внимание на них с Ки и на то, что эти двое держались особняком, поодаль от деревенских.
– Вот уж не думала, что встречусь с тобой здесь, Ки, – заметила она. – Впрочем, вы, ромни, если чем и славитесь, так это упрямством. Похоже, если когда-нибудь что-то и научит тебя уважать Заклинательниц Ветров, это будет нечто уже совершенно особое. Такое, чего ты до конца своих дней не сможешь забыть… – Ледяной, оценивающий взгляд обратился на Вандиена, и Ки содрогнулась. Однако Рибеке улыбнулась: – Вы двое держитесь, как большие друзья. Этот мужчина готов всячески противиться мне. Дай ему волю, он не только сундук у меня отберет, но и Джени в придачу. А знает ли он, Ки, что ты мне кое-чем обязана? Разве не намекала ему Киллиан, что ты путешествовала в моей тени и лишь по моему благоволению?.. Видно, упрямство вещь заразная: если кто долго трется с ромни, и сам делается таким же. Знай же, Вандиен, что однажды я предпочла оставить ей жизнь. Я не сторонница смертоубийств, но в тот раз мне поистине трудно было сдержаться. Все же я позволила ей вернуться к тебе живой. Кое-кто говорит, будто я тем самым ущемила свои собственные интересы. Я так не считаю. Другое дело, я вызвала недовольство некоторых весьма могущественных сил. Теперь, завладев сундуком, я могла бы использовать его в качестве оправдания. Я могла бы убедить кое-кого, что не зря оставила Ки жизнь. Тем более что наверняка найдутся Мастерицы Ветров, которые усмотрят в моем поведении преступное небрежение. Они скажут, что я отпустила Ки безо всякой выгоды для нас. Возможно, они даже попытаются исправить положение…
