Ирина Цыганок - Печать смерти
– Сожалею, миледи, но…
– Желаю вечной жизни, миледи! – Я шагнул в комнату. Дыхание отчего-то перехватило.
– Рада встрече, господин Ардес. – Конечно же леди Ильяланна не удостоила меня поклоном, но мне показалось, что взгляд ее чуть-чуть потеплел. Стоявший позади сестры Ярвианн сдержанно кивнул.
– Раэн, – отец не мог оправиться от удивления, – ты знаешь эту госпожу? – Мастер Тео Ардес испытывал острую неприязнь к эльфам, о причинах которой я как-то не удосужился спросить. Роль радушного хозяина лавки явно давалась ему нелегко. Именно по этой причине я в свое время счел за благо умолчать, кто был хозяином того каравана, с которым я пересек Ласковый хребет.
– Да, отец. – Я не отрываясь смотрел на эльфийку. – Вам снова понадобился кузнец, миледи?
– Нет, мне нужен телохранитель.
– У нас не… – начал мастер Ардес.
– Я согласен.
Не знаю, как так вышло, я вовсе не собирался этого говорить. Лишь подумал. Но уже не в первый раз в присутствии эльфийской ведьмы я начинал произносить мысли вслух!
– Мы остановились в «Златошвейке». До встречи, мастер. – Ильяланна забрала у отца меч и, передав его Ярвианну, вышла из лавки. Эльф снова кивнул – на этот раз прощаясь – и последовал за ней.
– Что это значит?! – гневно потребовал объяснений мастер Ардес.
– Прости, отец, я не хотел причинять тебе боль. Ни тебе, ни маме. Но мне нужно идти.
– Куда? – Гнев пропал из голоса старого мастера, осталась одна тревога.
– В «Златошвейку», ты ведь слышал. А потом, куда укажет эта леди.
– Но ты же не собираешься всерьез наниматься к ней телохранителем?! Раэн, очнись, у тебя есть другие дела, в конце концов, у тебя есть передо мной обязательства!
– Прости, отец, – повторил я, – но так будет лучше. Потом ты поймешь…
– Нечего тут понимать! – снова вспылил он. – Раэн… – (Я обнадеживающе сжал ему руку и выскочил из лавки.) – Раэн, остановись! Вернись немедленно!
Но я не остановился.
«Златошвейка» была единственной гостиницей в Благородном квартале. Те, кто останавливается в Старом городе, обычно могли себе позволить откупить под временное жилье целый особняк. Но для тех, кто прибыл на пару дней или по иной причине не желал ввязываться в хлопоты с арендой, существовала эта гостиница, хотя цены в ней были крутые. Правда, и обслуживание клиент получал по высшему уровню, а комнаты в гостинице мало уступали королевским апартаментам.
Служитель на входе взглянул на мой неброский наряд недоброжелательно. По здешним меркам, одет я был бедновато, а значит, на постояльца не тянул.
– Я пришел к леди Ильяланне, она должна была остановиться в этой гостинице.
Взгляд привратника стал еще неприязненней – как я упоминал, в Каннингарде эльфы любовью не пользовались.
– Так что, любезный? Пошлете кого-нибудь сообщить ей?
Слуга еще раз покосился на меня и отступил в сторону.
– Леди недавно вернулась и просила посетителей направлять в ее комнату.
Следуя указаниям неприветливого привратника, я поднялся на второй этаж и прошел в самый конец коридора. Негромко постучал в белую с золотыми вставками дверь.
– Входи, Бурый, – раздалось из-за двери. Я толкнул створку. Ильяланна стояла в дальнем конце гостиной у окна. Ярвианна видно не было. – У меня не так много времени. К концу месяца мы должны быть в Гарьере, а значит, придется поторопиться с отплытием. Если ты с нами, у тебя будет не больше дня на то, чтобы закончить с делами здесь.
– Я уже сказал, что согласен.
– А вот такие решения не следует принимать поспешно. Помнишь, что я сказала в прошлый раз, Бурый? Тебе придется стать не просто телохранителем, но и членом нашего клана.
Я молчал, ожидая продолжения.
– Это означает отказаться от своего прежнего имени, – подчеркнула фея.
– Что, для этого требуется какая-то особенная процедура? – Я не очень понимал, чего она ждет от меня.
– И процедура тоже. Но не это главное. Чтобы войти в нашу семью, тебе придется отречься от своей.
Отречься от семьи? Я представлял свою службу несколько иначе.
– Значит ли это, что я должен буду разорвать все связи с родителями?
– Вовсе нет. Но, войдя в клан, ты перестанешь быть человеком. Не в физиологическом смысле, конечно.
– Буду рад назвать тебя братом, – старательно выговаривая слова чужого языка, произнес Ярвианн, появляясь откуда-то из-за моей спины. Акцент у него был все такой же ужасный, он и сам это понимал, потому смущенно улыбался. Ильяланна метнула в его сторону сердитый взгляд; по ее мнению, братец вел себя слишком дружелюбно.
– Я принимаю ваше предложение, – заявил я, еще раз обдумав все сказанное. Я знал, что это эгоистичное решение, но не видел для себя другого выхода. Тихо дожидаться смерти в родительском доме оказалось мне не по силам.
– Хорошо. – Леди отошла от окна. – Приступай к сборам немедленно. В твоем гардеробе найдется приличный костюм? – Я оглядел собственную одежду – рубашка и летний кафтан были достойного качества. – Если нет, – продолжила фея, – нужно срочно подобрать тебе что-нибудь более… представительное. Ты теперь не наемный сторож, а телохранитель Золотых Листьев.
– У меня есть штаны и куртка из черного бархата, – растерянно произнес я. Не ожидал, что моему наряду будут придавать такое значение.
– На первое время сойдет, – кивнула Ильяланна. – У тебя не больше дня на сборы. Корабль, на котором мы планируем добраться до Гарьера, должен отплыть не позднее завтрашнего утра. А если бы ты успел собраться до сумерек, мы могли бы уйти с вечерним отливом.
– Успею, – заверил я.
Меня всегда пугали долгие проводы, но и уезжать, не попрощавшись, как в прошлый раз, я не хотел.
Родители ждали моего возвращения в гостиной. У матери покраснели и припухли веки, из чего я сделал вывод, что она успела всплакнуть. Да, объяснение будет нелегким.
– Мама, отец… – начал я, тщательно подбирая слова. – Мне тяжело сообщать вам об этом, но я должен снова уехать…
Трудно, не раскрывая истинной причины, объяснить, зачем нужно, едва вернувшись, вновь бросать любящую семью и отправляться невесть куда с двумя даже не инородцами – нелюдьми.
– Это безответственный поступок, достойный глупого и жестокого юнца, – вынес свой вердикт отец, выслушав мои неубедительные аргументы. – Но я не стану больше тебя отговаривать. Поступай, как знаешь, но помни: моего благословения ты не получишь!
Мать опять залилась слезами. Я постоял немного в гостиной с опущенной под бременем вины и невеселых мыслей головой, потом пробормотал: «Прощайте…» – и поднялся к себе в комнату. Мать кинулась было следом, но отец удержал ее: «Пусть идет».
