Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландлорд
За столом все снова обсуждали события в лесу, говорили о Соляной Волне, спорили насчет троллей, идти ли снова их гонять или же эта Волна их унесла туда, откуда они появились. Граф Росчертский заявил, что можно снова организовать экспедицию, Волны можно не бояться, на этот раз все пройдет благополучно, нужно только бить троллей и поменьше увлекаться дичью...
Загалдели, заспорили, граф покусился на святое, начали разбиваться на фракции, я отпил немного вина, ушел, к великому удивлению сэра Растера, на столе еще вон сколько еды!
Я подошел к лестнице в тот момент, когда оттуда в сопровождении знатных девиц спускалась леди Беатриса. Я остановился и отвесил изысканный поклон.
Она окинула меня с высоты ступеней таким взглядом, словно я стал мокрицей, попавшей под дождь и вымазавшейся в навозе.
— А, сэр Светлый... Я слышала, вы неплохо провели ночь.
Я двинул плечами, постарался сделать голос небрежным, хотя взгляд на нее поднять так и не смог, а обжигающая кровь прихлынула к моим щекам:
— Ночь как ночь.
— Значит, — поинтересовалась она холодно, — у вас все ночи... такие же?
— В той или иной мере, — ответил я почти легко. — Собственно, я не совсем понял, какой именно момент моей ночи вас интересует?
Она надменно вздернула голову и сошла мимо с лестницы, даже не повернув головы, только произнесла с полнейшим безразличием:
— Меня никакие моменты ваших ночей не интересуют.
Я поклонился вслед, за леди гордо прошли, бросая на меня торжествующие взгляды, ее менее знатные подруги. За столом хозяйку громко приветствовали граф Росчертский, Глицин, Хоффман и остальные, кто еще не потерял надежды оказаться в числе женихов.
Второй раз я попался ей на глаза ближе к полудню, хотя вроде бы всячески избегал любых мест, где могу ее увидеть. В другое время меня бы за уши не оттянули от верхних этажей башни и той комнаты, дверь в которую возникает по паролю, но сейчас я заставлял себя думать о ней, чтобы не думать о леди Беатрисе, не вспоминать ту ночь, не видеть ее широко распахнутых в изумлении глаз, откуда брызнули чистые жаркие слезы...
Что нужно сделать, стучало в голове, да, что нужно сделать как можно быстрее, чтобы в первую очередь обезопасить этот странный тайный ход? Хоть выход оказался в жуткой пустыне, хоть я его и там сумел замаскировать так, что и муравьи не отыщут, однако береженого Бог бережет: надо пройти на ту сторону и закрепиться основательнее. То есть узнать, существует ли там право собственности на землю, купить тот участок, построить что-нибудь для отвода глаз...
Если получится, конечно. Но даже если не получится, тот выход надо беречь как зеницу ока. Если сейчас северные королевства отделяет от южных только Великий Хребет, то находка такого туннеля может перевернуть мир. На Юге, как все намекают, сохранились высокие технологии. Хотя бы у части населения сохранились, ибо те двое бродяг не показались сильно продвинутыми по этой части.
Леди Беатриса взглянула холодно, но я поклонился, и пошел было мимо, тогда она сама сказала с непререкаемой властностью:
— Постойте, сэр Светлый.
Услышь что-то таким тоном от мужчины, это уже повод для поединка не на жизнь, а на смерть, меня взбесить хамством и даже отсутствием манер легко, но сейчас я только поклонился, готовый лечь у нее ног, пусть хоть вытирает их о меня, пусть что угодно делает, лишь бы ей было хорошо...
— К вашим услугам, леди Беатриса.
— Сэр Светлый... при вашем, скажем прямо, не слишком богатом снаряжении... вы не слишком ли раздаете подарки моим людям? Вы обещали...
Я изумился.
— Когда?
— Карнволк, — напомнила она, — помните?
— А-а, — сказал я, — которого граф Глицин убил?
— Да, — подтвердила она медленно, не спуская с меня пристального взгляда. — Которого граф Глицин убил с такой непостижимой легкостью... Но я не о графе...
— Зря, — прервал я, — на вашем месте я бы остановил выбор на нем. Солидный, спокойный, хозяйственный. И еще полный сил, как видите.
Она ожгла меня огненным взглядом.
— Сэр Светлый, это не ваша забота. Я просила вас только не развращать моих крестьян богатыми подарками. Вы тогда дали им столько золота, что те люди стали самыми богатыми в деревне. А сейчас...
Она запнулась, не находя слов, я улыбнулся светло и чисто, как Иванушка:
— Леди Беатриса, чем вы недовольны? Богаты ваши люди — богаты вы сами. Приятно, когда даже слуги носят хорошие кольца? Респект вам от других лордов!
Она ответила с холодком:
— Я бы так не сказала. С вашими подарками я рискую потерять лучших служанок. Они могут продать ваши кольца и выкупиться на волю. А еще и купить себе по хорошему дому с большим участком земли!
Я заверил галантно:
— Они вас любят, потому так не сделают. Ну, а если уж... то я, искупая свою вину, сам готов укладывать вам волосы, купать, подавать ночную рубашку, стелить вам ложе и даже греть его своим жарким туловищем...
Она пропустила мимо ушей вольность, именуемую галантностью, хотя румянец на миг окрасил щеки и тут же исчез, напомнила, не спуская с меня немигающего взгляда:
— Вы постоянно платите за все те мелкие услуги, которые вам оказывают. Конюхам, шорникам, кузнецу, даже гончару... Неужели не понимаете, что если вы у меня в гостях, то платить не надо?
— Они бедные люди, — сказал я. — Раз уж не могу весь мир сделать богатым и счастливым, то хоть кого-то.
Она открыла рот, чтобы сказать какую-то резкость, но сдержалась, посмотрела внимательно и несколько озадаченно. Я поспешил сделать глупую и самодовольную рожу, выпятил грудь и подкрутил воображаемый ус.
Она поморщилась, блеск в глазах исчез.
— Не делайте так, — сказала она уже равнодушно и холодновато. — Не говоря уже о том, что такое поведение задевает нашу честь.
Я развел руками.
— Леди Беатриса, неужели вы так бедны?.. Люди, действительно зажиточные, на такие пустяки внимания не обращают.
Она ответить не успела, в нашу сторону с громким возгласом шел граф Росчертский еще издали раскинул руки, словно собирался обнять весь мир, но меня ожег ледяным взглядом, а перед леди Беатрисой склонился в глубоком поклоне.
— Мое почтение... Я потрясен... Я снова поражен вашей красотой!
Леди Беатриса ответила поощрительной улыбкой, прижалась к обалдевшему графу плечом, засмеялась, показывая жемчужные зубки.
— Граф, — услышал я ее щебечущий голосок, — вы такой отважный!.. Расскажите еще раз, как вы сразили того вепря?
— Дорогая баронесса, — сказал граф, очень довольный, — с превеликим удовольствием! С превеликим!.. Не ради похвальбы, а токмо ради вашего удовольствия...
— Да-да, граф, мне так приятно...
Он взял ее под локоть и повел было мимо деревянного истукана, в которого превратился я, а леди Беатриса, придержав графа, обратилась высокомерно ко мне:
