Дмитрий Щербинин - Просторы Многомирья
Он спросил у Винда:
– Кто ты такой?
Юноша ответил:
– Зовут меня Виндом…
– Ну а по какому делу летишь в наш Хэймегон?
– Хочу повидаться с Эльрикой.
– С какой ещё Эльрикой?
Винд, которому неприятен был этот допрос, ответил:
– С принцессой Эльрикой!
– С принцессой Эльрикой?! – хмыкнул воин. – Так захочет ли она видаться с тобой?
– Захочет, можешь не сомневаться!
– Ну а кто ты? Быть может, за твоей внешностью оборванца скрывается посол некоей империи?..
– Нет. Я никакой не посол, и дела, связанные с политикой меня не интересовали. Просто я люблю Эльрику, и у нас должен появиться сын…
Винд и сам не знал, почему он так вот, правдиво, выпалил всё эту историю. Ему не стоило надеяться на то, что ему поверят, но также он и не предполагал, что возникнут ещё какие–то препятствия…
Лицо воина в зелёных доспехах посуровело. Он крикнул:
– Да ты лжец! И такое говоришь на нашу принцессу… Но несдобровать же тебе…
Воин поднёс к губам рог того же цвета, что и доспехи, и издал из него громкий, гулкий рёв. Через пару минут Винд и Ворчалкин был окружён такими же воинами, которые восседали на зелёных драконах.
Винд говорил им:
– Вы просто должны мне дать повидаться с Эльрикой. Тогда вы поймёте, что я говорю правду.
– Ну, ещё чего не хватало, – молвил начальник стражи и приказал своим подчинённым, – Взять этого наглеца!
Тогда Винд крикну Ворчалкину:
– Лети, вперёд! Скорее!
Ворчалкин успел обогнуть одного зелёного дракона, но тут сразу со всех сторон вытянулась золотистая сеть. Ворчалкин забился в ней, словно муха в паутине, но, также как и муха, чем больше бился, тем больше увязал.
– Выпустите меня! Слышите?! – орал Винд, но его быстро успокоили.
Для этого много не потребовалось: всего лишь один раз хорошенько ударить его наконечником копья по голове.
Эпилог
Когда Винд очнулся, то, прежде всего услышал гулкие звуки капели, и тут же представил, что находится в Хэймегонской темнице. Но, открыв глаза, был удивлён: оказывается, он находился в пещере, из растрескавшегося потолка которой иногда выпадали крупные, похожие на драгоценные камни капли.
Ну а вход в пещеру был закрыт живой водной вуалью: водопад, ниспадая сверху, сиял, бесконечно переливаясь разнообразными радужными оттенками. Вода не шумела: она пела, она говорила, она шептала, и прекрасным был её голос.
Но ещё более прекрасным был голос Эльрики, который неожиданно прозвучал из–за спины Винда:
– Вот, наконец–то, ты и очнулся…
Оглянувшись, Винд обнаружил, что Эльрика стоит там, облачённая в простое, сиреневых тонов платье. На её лице сияла улыбка.
– Как же мы встретились?! – спросил Винд, и, не ожидая ответа, подошёл, крепко обнял её, поцеловал.
Потом, чуть отстранившись и, внимательно вглядываясь в её лицо, проговорил:
– Должно быть, ты увезла меня с Хэймегона. Бежала вместе со мной?..
– Милый, я не знаю, о чём ты говоришь…
– Ну как же? Ведь Хэймегон… Ты была там принцессой. И меня арестовали, потому что не поверили в том, что у нас с тобой будет ребёнок. Посчитали меня за самозванца и лжеца…
– Ребёнок? – переспросила улыбаясь Эльрика. – О, да, я хотела бы ребёнка.
– Но ведь мы даже и имя ему уже придумали: Виктор.
– Правда? А я не помню об этом.
– Но ведь ты беременна!
– Нет, Винд, я не беременна. И знаю это совершенно точно.
– Но как же: ведь ты помнишь и ЧИПЕ, о Земле, о пути к Многомирью. Помнишь, как нас разлучили Хранители Многомирья?
– Да. Об этом я помню, но никакого ребёнка не было. Я просто очнулась здесь, и ты лежал рядом.
– Но как же – лже–Каэлдрон, лже–Эльрика, землеед, Ворчалкин…
– Должно быть, тебе это просто приснилось.
– Быть может, – с сомнением проговорил Винд.
– Ну а теперь – ты готов? – с улыбкой спросила Эльрика.
– К чему? – всё тем же растерянным тоном спросил Винд.
– Туда! Вперёд! – девушка кивнула на радужное покрывало, которое скрывало вход в пещеру.
– Готов… – пробормотал Винд.
Девушка взяла его за руку и бросилась вперёд, Винд последовал за ней. И вот они пробили это водное, многоцветное полотно, и оказались в воздухе, и полетели вниз, туда, где на краю мира, переливалось радужное озеро.
А Винд, падая, говорил:
– Это всё Хранители Многомирья. Они играются нами, как крошечными фигурками в некоей игре. Но вот зачем всё это?
Конец.
