Олег Бубела - Проклятые земли
Спустя пару минут меня потянуло в сон. Причем потянуло неудержимо, так, что с желанием прилечь пришлось героически сражаться, призвав на помощь всю свою волю. Немного помогло умывание водой из фляжки, но вскоре, чтобы не вырубиться, пришлось отправиться на прогулку. Недалеко, для начала вокруг овражка, а затем, когда организм очнулся от спячки, до ближайших кустиков. Сделав все необходимые дела без лишних свидетелей, я вернулся на исходную, но через несколько минут снова почувствовал, что засыпаю, мысленно выматерился и опять поднялся на ноги.
Так и проходила моя вахта, больше похожая на изощренную пытку — некоторое время я сидел рядом с искателями, охраняя их сон, а когда чувствовал, что уже не могу держать глаза открытыми — вставал и делал обход близлежащих территорий. Во время одной из таких прогулок я наткнулся на большого сонного хомяка, у которого из пасти весьма комично торчали передние зубы. Отреагировал я быстро, выхватил один из ножей и метнул его в грызуна, который попытался сбежать, но не успел — лезвие перебило ему позвоночник. Оглядев свой трофей, я принялся размышлять, что мне теперь с ним делать. Хотя в желудке от вчерашнего ужина даже воспоминаний не осталось, но костер не развести. Солнце взойдет еще нескоро, а за это время мясо успеет испортиться. Что ж, придется есть сырым, не пропадать же добру?
Быстро разделав тушку, я заморил червячка, умяв жирное, еще теплое мясо, а остатки тушки отнес на всякий случай подальше. Охота и сытная трапеза позволили прогнать сонливость и заметно приподняли настроение. Вернувшись к стоянке, я достал флягу, смыл кровь с лица и рук и занялся полезным делом — штопаньем своего рюкзака, благо было уже достаточно светло. Работал я не спеша, на совесть, и спустя полчаса, когда окончательно рассвело, рюкзак мог похвастаться безукоризненным швом на боку.
Кроме того я немного усовершенствовал свою куртку, состряпав внутренний кармашек, в котором удобно разместился Поглотитель жизни. Просто таскать его под рубашкой оказалось не слишком удобно, а так — в бок не давит, кожу не царапает и в случае необходимости можно быстро выхватить. Спрятав свой артефакт, я снова заскучал. Но лишь краешек солнца показался из-за горизонта, проснулся Дорак. Оглядев бодрствующего меня, он с некоторым удивлением хмыкнул и принялся будить остальных.
Новый день начался с завтрака. Я ел мало, лишь поддерживая компанию, и попутно старался развести Лашта на продолжение лекции о местных тварях. Однако в этот раз мне пришлось обломаться, здоровяк выглядел хмурым, разговор поддерживать не хотел, да и вообще — искателя будто подменили ночью. Особого значения этому я не придал (ну, не выспался, встал не с той ноги — мало ли причин для плохого настроения?) и оставил расспросы на потом. Когда же команда насытилась, Дорак повел нас на восток, слегка забирая к югу.
Несколько часов прошло однообразно и неинтересно. Солнце все выше поднималось над землей, легкий приятный ветерок играл листвой деревьев, большие бабочки с невероятно красивыми крыльями водили причудливые хороводы над полевыми цветами. Весь этот великолепный пейзаж успел наскучить мне уже через час, но развлечься было решительно нечем. Лашт все так же шел рядом, не проявляя интереса к моим вопросам и не собираясь превращаться обратно в умелого рассказчика, знавшего тысячи баек.
Разумеется, после нескольких безуспешно попыток я спросил у искателя, не заболел ли он, и не был ли покусан ночью какой-нибудь сколопендрой. В этот момент на лице здоровяка впервые за день появилась улыбка, он беспечно махнул рукой и заверил, что с ним все в порядке. Просто сон нехороший приснился, поэтому работать языком нет настроения. Я понятливо кивнул и переключился на других членов команды.
К сожалению, Сишк оказался плохим собеседником. На вопросы он отвечал нехотя, односложно, всем своим видом говоря, что лучше бы мне заткнуться, пока не получил в зубы. Пришлось догнать командира, по обыкновению, шагавшего первым. Дорак сегодня оказался чуть более общительным и даже смог утолить мое любопытство, рассказав о разных ядовитых насекомых, которых стоило опасаться, устраиваясь на ночлег, о бабочках, хотя и красивых, но способных ужалить так, что мало не покажется, о пчелах, собиравших "неправильный" мед, отведав который, можно было запросто откинуть копыта, о гусеницах... В общем, за час я узнал о многом, но потом терпенье искателя лопнуло, и он приказал мне шагать молча. Язык у него, видите ли, устал!
К полудню, когда на небе появились небольшие облачка, которые пригнал с севера легкий ветерок, мы достигли старой вымощенной желтоватым камнем дороги, ведущей к мосту. Идти стало легче, но куда опаснее. На камнях можно было встретить разных насекомых, гревшихся на солнце больших зеленых ящериц, а в кустах у дороги таились разные хищники. Не успели мы пройти и километр, как нас атаковал среднего размера крокодил. Получив удар мечом в голову от Лашта, рептилия немного подергалась в конвульсиях и затихла. Спрятав клинок в ножны, искатель не поленился наклониться и с помощью кинжала выковырял из челюстей твари пару десятков больших треугольных зубов.
Я не упустил момент, и принялся выпытывать, на фига они ему сдались — ожерелье будет делать или на амулеты пойдут? Но оказалось, что зубы крокодила (кстати, имевшего местное название, которое у меня нет желания приводить, поскольку оно до ужаса напоминает одно общеизвестное слово из сокровищницы русского матерного лексикона... и нет, не то, что из трех букв) можно сдать алхимикам и получить до пяти медяков за каждый. Шкура этой твари также могла принести пяток серебрушек, но для того, чтобы донести ее в целости, сразу после сдирания материал следует обработать специальным составом, который Лашт в этот раз не захватил.
После крокодила были мартышки, сиганувшие на нас с росшего у самой дороги дерева, несколько варанов-хамелеонов, старательно изображавших камни и в нужный момент организованно кинувшиеся на команду с разных сторон, а также серый довольно подвижный полуметровый червяк толщиной с палец, вылезший из-под камней. Макак искатели перебили играючи, варанов частично прикончили, частично отогнали, наградив ласковыми пендалями по филейным частям, а червяка Сишк мелко нарубил своими клинками, едва он подполз поближе.
По устоявшейся традиции я принялся надоедать спутникам вопросами о встреченных тварях. Уже понимая, что отделаться от меня можно, лишь удовлетворив мое любопытство, искателям пришлось немного поработать языками. В результате помимо повадок этих животных, мест обитания и охотничьих приемов я узнал, что кровь мартышек применяются в алхимии для приготовления повышающих иммунитет эликсиров, а шкуры и кости варанов используются оружейниками для создания превосходных ножен и удобных рукоятей клинков.
