Эри Крэйн - Единство
— Смельчак, да? — проронил церковник, переведя взгляд на беглеца и сплюнув на землю.
— Да, дурак еще тот, — Оника улыбнулась, впиваясь пальцами в предплечье брата. — В Окраинной куда не глянь, везде эти маги были. Вот он и привык лезть на всех без разбору.
— Зря иронизируешь, девочка, — сухость во взгляде церковника сменилась ленивым интересом. Его соратники тем временем были заняты подготовкой беглеца к дальнейшему заключению. — Мало кто рождается с дыханием Церкви, и в нынешние времена нам как никогда нужны отважные бойцы из простого люда. Обратись с прошением вступить в святое воинству. Почему-то мне кажется, что Зерно благословит тебя.
— Это большая честь, — запал боя сошел, и боль в ладони от любого движения становилась все острее, делая голос неровным. — Наш дом разрушен, и я не могу принять вашего предложения, пока не позабочусь о сестре. Простите.
— Дело твое, малец. Но, как разберешься со своими хлопотами, подумай о моих словах. Таким, как ты, всегда найдется место в рядах стражи Всевидящей Матери и всего Огнедола.
Кристар кивнул и позволил Онике, рассыпающейся в благодарностях за оказанную честь, увести его прочь. Затерявшись среди выбравшихся из своих укрытий любопытных жителей, обступивших церковников и славящих их доблесть, маги покинули деревню, пожертвовав возможностью пополнить провизию ради безопасности.
* * *— Тоже мне, герой-защитник, — ворчала Оника, залечивая ладонь брата в тусклом свете скудного пламени, освещавшего тесную землянку. — Стоило оставить тебе этот ожог, как напоминание о легкомыслии. И что тебя дернуло полезть к тому магу?
— Кто-то должен был прекратить его зверства. Ты же сама видела, как он приставал к той женщине. Кем бы я был, если бы остался стоять в стороне? — Кристар отстаивал свой поступок с виноватой угрюмостью, отказываясь поднимать на сестру глаза.
— Ну, конечно же, господин «само благородство». Право слово, с твоим неравнодушием к простолюдинам никто в жизни не поверит, что ты воспитанник Арноры.
— Пусть так, но я всегда помнил, что родился в деревенской семье, и мне всего лишь посчастливилось быть подобранным Всевидящей Матерью. Было бы тщеславным считать себя выше тех же слуг берилонского дворца.
— Да уж, редкостное везение, ничего не скажешь, — закончив с ладонью брата, Оника потрепала его по волосам. — Ты же слышал, что церковники могли заявиться в любой момент, что они, собственно, и сделали, выбрав самый неудачный. Это был огромный риск. Чудо, что они ничего не заподозрили. О чем ты только думал, Кристар?
— О том, что не имел права вот так взять и отвернуться, когда мог остановить его, — вновь всколыхнувшееся в груди негодование дало Кристару силы встретиться взглядом с сестрой. — Маги не смеют заикаться о равных правах, когда оправдывают предубежденное отношение к ним своими же поступками, — выпалив на одном дыхании, он снова поник, рассматривая пальцы.
Молчание Оники неподъемным грузом легло на плечи Кристара, но он был достаточно смел и упрям, чтобы не отказаться от своих слов.
— Не жалеешь, что позволила мне пойти с тобой? Ведь ты оказалась права — я не смогу выступить против Церкви, закрыв глаза на бесчинства магов.
— Этого и не требуется. Я уже ходила тропой, где маги обретают свободу на фоне свержения ненавистной им власти церковников, и она не ведет ни к чему хорошему, — Оника положила руку на плечо брата. — Я не злюсь и ни о чем не жалею, но мы должны быть осторожны. Мы же говорили об этом. Ты не сможешь остановить меня, если из-за твоих необдуманных действий мне придется принять меры. И ни ты, ни я не будем рады последствиям.
— Я же не прибегал к помощи стихии!
— Из расчета, что все полученные тобой ранения исцелит заботливая сестра, — Оника рассмеялась, наблюдая за смущением на лице брата. — Пусть будет, по-твоему. Но впредь проявляй большую рассудительность. Не хочу я больше пачкать руки в людской крови.
* * *Следующий день принес новые километры, пройденные с пресным мясом в желудке и беспокойными взглядами, стоило из-за рыжих холмов выглянуть очертаниям разоренных Казематов. На протяжении всего пути Оника без устали отправляла ветра в разные уголки вновь покрывшейся камнем равнины, чтобы заранее узнать о приближении неприятеля, будь то Потусторонний, церковник или сбежавший отступник.
Приблизившийся заслон из суровых дубов Восходящего леса отвлек Кристара от не покидавших его с самого утра размышлений. Когда солнце затягивали располневшие на севере тучи, он понимал, что хотел бы вновь пройтись по коридорам дворца, пообедать в обществе госпожи Арноры и ее дочерей, откупорить бутыль вина наедине с Зореваром. Именно мысли о старом друге и том, как Кристар оставил его, не сказав ни слова, больше остальных удручали юношу. Но ветер прогонял облака и, грея спину в лучах высокого солнца, юноша осознавал, что находится там, где должен.
В Восходящий лес весна пришла несколькими днями раньше, и земля здесь уже успела подсохнуть, а на деревьях завязались почки. Птичьи голоса зазвучали громче, разнося молву о пришедших в их обитель гостях.
— Будь внимателен. Цитадель Ордена находится западнее, но вся северная часть — территория Смиренных. Они не должны заметить нас раньше времени, — Оника закрыла глаза и шла, руководствуясь образами, что рисовал ей ветер.
— И как мы проникнем внутрь незамеченными, когда доберемся?
— Мы — никак. Цитадель стерегут не хуже дворца Берилона, только из Смиренных охранники-то получше будут. Войти вдвоем и не привлечь внимание — значит потратить везение, отведенное на всю жизнь вперед. Ты укроешься в безопасном месте и будешь ждать меня, а я отыщу отца. Надеюсь, он не в отъезде.
— Ты рассказывала, что здесь же находится убежище мятежников? — Кристар всматривался в чащу, словно ожидая отыскать в ней следы руин, о которых говорила сестра.
— Да, намного южнее, в самом сердце леса, если они не нашли себе новое.
— Хотел бы я увидеть столько магов зараз.
— Еще увидишь. Поверь, в Ордене их не меньше.
Деревья провожали магов покачиваниями лысых макушек и возней мышей в опавшей листве. Оника пыталась вспомнить, как давно она была в Цитадели. События стертого из действительности витка времени мешали времена года и людей, добавляя восприятию девушки лишние месяцы. Ей сложно было осознать, что всего лишь летом она карабкалась вместе с Дэрком по оврагам, направляясь к таинственному Убежищу, и что последний раз, когда она видела отца, был в день мятежа. И Храма Первого, укрощения огня и открытия магии крови не было нигде, кроме ее собственного сознания. Вымышленные ситуации вымышленной жизни.
