Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти
Он отошёл к столу, более не сомневаясь, быстро написал краткую записку и, запечатав конверт, отдал Леонарду.
— Пусть Себастиан передаст её герцогу Красу.
— Да, господин, — механически согласился Леонард, забыв недавнее недовольство.
— Ещё будет нужна юная Низшая. Тонко чувствующая, способная учиться. Кого посоветуешь?
— Могу рекомендовать Тессу… Терезу Конс.
— Привези её сюда. Нужно дать ей указания.
Кости брошены! Он сделал свой ход. Гектор был уверен, что поступил правильно. Эта уверенность подкреплялась какой-то неизвестной силой, витавшей в воздухе: там, куда Гектор ступал, мгновенно возникал коридор, приглашающий его пройти ещё дальше. Что это, как не воля Бездны, госпожи вампиров? Все истинные Владыки слышат её голос! Его комбинация казалась ему верхом совершенства. Сам Дэви рукоплескал бы ему, если б наблюдал игру со стороны, а не был в её участниках! Лишь где-то глубоко внутри занозой засела мысль, что Либитина права: пора остановиться. Замереть! Превратиться в статую — наблюдателя. Ибо он безумен, и новый его план — шедевр сумасшедшего. Последний шедевр, последняя картина, явившаяся взору гениального безумца перед падением в пропасть. Бездна приглашает его действовать… но чтобы возвысить или чтобы погубить?
Глава 25 Заражение
Парк за Академией, находящийся под единым Покровом с ней, Лира любила с детства. Он большой и тихий, в стороне от шумных улиц — кусочек леса в центре города. Редкие узкие тропки, отходящие от перекрестья центральных дорог, теряются в нём. Некоторые огромные деревья в самой старой части парка переросли и Академию. А ближе к реке, разделяющей Центр и Сатур, за рябинами прячется часовня, оставшаяся здесь со времён, когда Дона не была столицей. Покров не захватывает её. Смертные, новообращённые могут приходить к ней с мольбами о помощи.
Лира гуляла в парке каждый день. Она наслаждалась каждым кусочком солнца. Только его тепло ещё согревало девушку: ей казалось, что в груди поселилась огромная, холодная лягушка. Её силы таяли. Она таяла, как свеча и, сгорая, с горечью понимала, что освещает лишь темноту… пустоту! — и никто не идёт на её свет. Точно также, каждый свободный вечер дома охотница всматривалась в тени в углах пустой комнаты, мучаясь от новых жестоких приступов сердцебиения. Замирая от страха на краю пропасти, Лира всматривалась в бездну…
Приближалась осень. В воздухе уже чудился запах октябрьского пожара листьев и следующего за ним ноябрьского тлена. И ветер дул по-осеннему, обещая скоро принести холодные серые дожди.
Сегодня у часовни Лиру ждала девушка, темноволосая и смуглая. Охотница улыбнулась ей, подходя, махнула рукой. Она была рада избавлению от одиночества хоть на пять минут. Девушка приветственно махнула в ответ. В тёплый день она куталась в шерстяную шаль.
— Тесса! Как давно мы давно не виделись, — вполне жизнерадостно начала Лира. — Ты с новостями?
— Да, — девушка нервно оглянулась и поморщилась, когда блик солнца скользнул по её щеке. — Я могу поговорить с тобой тут, не в Академии?
— Конечно, — Лира опять проследила её резкое движение. — Не бойся. Ты со мной, никто тебя не тронет.
Тесса нервно усмехнулась, закрылась от солнца, следящего из-за веток, за крохотной шляпкой.
— Мы можем зайти в часовню, — предложила Лира и, не дожидаясь ответа, отомкнула замок на двери.
Часовня была темна, пуста. Самые тихие звуки многократно усиливались здесь, отражаясь от толстенных древних стен, не пропускавших извне никакого шума. Охотница прикрыла дверь, и в чернильной тьме перед зашедшими остались только светлые квадратные пятна, бросаемые сводчатыми окнами на пол. Тесса остановилась почти на пороге.
— Как видишь, я стала значительно чувствительней к солнцу, — снова усмехаясь, заметила она.
Лира только кивнула. Тесса была carere morte, пришедшая к охотникам в конце лета. Низшая и сотрудничающая с Орденом, как многие Низшие, из страха перед своим проклятием. Тесса напоминала охотнице зверька, прирученного, но не ручного. Лире было приказано общаться с ней без маски. Она подчинилась, сначала радуясь возможности подружиться с Тессой, но скоро поняла: это значит, именно ей поручено следить, когда Низшая исчерпает полезность и её придётся убить. Возможно, придётся убить именно Лире…
— У нас появился новый владыка, — робко сообщила Тесса.
— Уже?
— Да. Он обменялся с Конором кровью когда-то, значит, он его преемник. Он прежде служил Дэви.
Лира усмехнулась:
— Променял Высших на Низших? Как такое может быть?
— Он говорит, будущее принадлежит Низшим.
Лира вздохнула. Голову, как и вчера, накрывала холодная волна боли:
— Тебе лучше поговорить с главой Ордена об этом. Или с Бовенсом.
— Нет! — вампирша вдруг замотала головой.
— Почему? — охотница вздрогнула. — Боишься, что они заметят твои… изменения?
Тесса молчала.
— Где ты берёшь кровь? На бойне?
Вампирша кивнула.
— Я договорюсь, чтобы тебе давали больше.
Лира задумалась. Можно попробовать сказать, что эта кровь нужна для ещё одного вампира, который… который… не может приходить сам. Потому что… потому что слишком слаб… Хм-м… Допустим, после ранения серебром в голову? — ну да, охотники уже лечат раненых вампиров! Или он находится под пристальным вниманием главы? — чёрт, тогда одного свидетельства охотницы недостаточно…
Она с досадой потёрла ноющие виски:
— Ох, Тесса, и зачем ты стала carere morte!
Девушка быстро глянула на Лиру. Куда девалась её робость? На миг охотница увидела своё бледное отражение в её желтых кошачьих глазах:
— Я была одна. Ты же знаешь пустоту такой жизни, Лира?
День сменился ночью, но головная боль не ушла. Стиснув зубы, охотница собралась в очередной рейд. На ближайших к Академии улицах Сатура в последние недели таился какой-то новичок-вампир, и группе поручено было выманить его из укрытия. Предстояли нервные часы, но Лира порадовалась, что не придётся трястись в повозке, торопясь куда-нибудь далеко на север столицы, и чувствовать, что разбухшая от боли голова вот-вот расколется на части. Она взяла арбалет и чуть не охнула от его тяжести. Положила оружие на стол и, сняв перчатки, долго, с удивлением разглядывала свои руки: бледную-бледную, достойную carere morte кожу, тонкие высохшие запястья. "Да что со мной? От мигрени морок? Или я больна?"
"Да, больна. Одиночеством…"
Группа ожидала её у входа в парк Академии. Лира улыбнулась Агнессе, только боль превратила её улыбку в оскал. Родерик Бовенс, их руководитель, предложил:
