Constance_Ice - Гарри Поттер и келья алхимика. Главы 1-8.
Я терялся в догадках.
"Ладно, кое-кого из них ты уже видел, вот тебе и подсказка. Знаешь, Гарри, я подумала над тем, что ты сказал недавно, и, м-м-м… может быть, ты и прав. Иногда я действительно перебарщиваю с заботой, но ты должен понимать, что идет война, и мне страшно за тебя. У меня больше никого кроме тебя не осталось".
"Я никогда не брошу вас ", – честно пообещал я. – "Только не надо обращаться со мной, как с маленьким, и кидаться при всем народе завязывать мне шнурки".
"Мне хочется только уберечь тебя в этой войне".
"Это моя война, и скрываться от нее я больше не намерен. Пусть все думают, что договора с гоблинами добились Билл или мистер Мокритц, но это я убедил их, и вы это прекрасно знаете".
"Этот договор все больше беспокоит меня, вернее, беспокоит тот, кто послужил ему причиной".
"Я узнаю, кто этот человек, клянусь, мисс Эвергрин. Только не надо мне давать советов, ага? Я сам смогу все понять".
"Мужчины…" – закатила она глаза.
"Ладно-ладно", – я ухмыльнулся.
"Ты действительно уже совсем взрослый, Гарри, я доверяю тебе", – она задумчиво чертила что-то ногтем на поверхности стола. – "Поэтому и не буду давать никаких рекомендаций. Помни только, что неискренность они почувствуют сразу – уж такая у них работа".
Неискренность? М-да, знала бы она…
И вот теперь я стоял в коридоре, неохотно натягивая новую черную мантию, и через приоткрытую дверь в кабинет смотрел на то, как профессор МакТаггарт задумчиво шевелит мышью по привычно заваленному разным барахлом столу. Высота куч, состоящих из огромного количества несочетаемых предметов, у профессора МакТаггарта всегда равнялась уровню вдохновения. Чем активнее у него играла фантазия и зашкаливала работоспособность, тем больше мусора он наваливал вокруг себя в творческом порыве. В такие дни Сью даже боялась подходить к нему, чтобы убрать у него из-под локтя загаженные скрученными окурками тарелки, пустые пивные бутылки, горы распечаток и разной писанины, которая всегда оказывалась страшно необходима ему в процессе работы. Сейчас на экране его компьютера медленно плавало окно, в центре которого неровно-пьяным кругом расположились блеклые пятна. Что-то щелкнуло, экран сперва почернел, а потом на нем вспыхнули три точки, и узкая линия начала очерчивать поверхность окна, отсекая пятна от сплошной темноты неизвестной программы. МакТаггарт удовлетворенно хмыкнул, откинулся на стуле и зашлепал левой рукой в куче на столе, явно ища в ней пачку сигарет или зажигалку – для подкрепления нервной системы.
"Доброе утро".
"А, Гарри, привет. Ты вовремя. Шикарно получилось… Погоди, я сейчас", – он прикусил зубами сигарету и прижал мобильник к уху. – "Шаф? Ты уже там? Да-да, отлично! Я выслал программу и расчеты приложил, ты все получила? Что? Ну, конечно, ты можешь все проверить, но, чесслово, править там абсолютно нечего. Уверен, что сработает. Ага, ты только присмотри, чтобы эти не сунулись под линию высокого напряжения, а то сама понимаешь, хм… да. Ладно, до встречи… Итак, Гарри, уже собрался?"
"Ага".
"Значит, волшебники действительно ходят в этих жутко неудобных хламидах?" – Джейсон рассматривал мой наряд с забавным выражением на лице: словно решал, засмеяться или спросить, на какой карнавал я собрался. – "А я считал, что все это сказки. Слушай, как же можно, хм… творить магию спустя рукава?"
"Да, страшно неудобно, но что поделать – традиция", – я вздохнул, осторожно подвернул полы мантии и присел на подлокотник кресла – единственное место, пока не захламленное книгами-бумагами.
"Волнуешься перед показательными выступлениями?" – МакТаггарт смотрел на меня, чуть прищурившись. Более-менее изучив его, я уже знал, что под этой маской небрежности он всегда скрывает нестерпимый интерес к происходящему и страсть раскопать истинную его сущность.
"Да".
"Я, если честно, тоже", – он подмигнул мне. – "Это моя первая большая работа на – господибожемой, не могу даже заставить себя произнести это! – на колдунов. К тому же оптимистичное начало для того, чтобы узнать, что это за штука вообще – магия, и откуда она берется... Кстати, ваши Охранные Заклинания работают достаточно интересно", – он подпихнул ко мне небольшую истрепанную книжку в полуоторванном переплете, на котором с трудом можно было прочитать почти стертое название и жутко сложное имя автора, оканчивающееся на –церман. – "Жаль, их не разрешат применять в человеческих условиях", – он помолчал. – "Ладно, удачи вам всем. Даже вашему черному передавай мои пожелания удачи. Думаю, они ему понадобятся, особенно, если этот тип вздумает и впредь качать права в моем присутствии и называть меня магглом".
Слово "магглы" Джейсон МакТаггарт по-прежнему считал ругательством и отказывался признать его существование. Зато с существованием волшебников в этой, знакомой ему части Вселенной профессор МакТаггарт смирился удивительно быстро, чего нельзя было сказать о Джеке или Квилле, которые шарахались от каждого заклятия, от малейшей чары. Шаффл постепенно привыкла, хотя тоже вздрагивала поначалу. Их можно было понять. "Подвергнуть" (это слово, недобро сощурившись, употребил Снейп) Замыкающему Заклятию всех магглов, замешанных в наших игрищах, было решено в первый же вечер. Шаффл, Квилла, Джека и жутко возбужденного происходящим МакТаггарта выстроили в коридоре. Пока Снейп монотонно читал список условий, которые ограничивали их возможность рассказать кому-либо о наших похождениях до минимума, мисс Эвергрин сосредоточенно чертила палочкой над их головами искристые ленты Мёбиуса, сопровождая свои действия странным речитативом на латыни. По окончании ритуала (МакТаггарт все это время усердно записывал свои ощущения) над ними повис легкий серебристый туман, аккуратными завитками закручиваясь вокруг шеи каждого из них. После Шаффл призналась, что ей на секунду показалось, будто на нее накидывают гаротту, и она чуть не поругалась с МакТаггартом, которому, напротив, показалось, что у него лишь слегка звенит в ушах. Проверку крепости заклятия Квилл с Джеком немедленно провели в ближайшей забегаловке. Как они рассказывали, после первой же попытки поведать симпатичной официантке о том, что они видели гоблинов, у Джека замерз язык. В буквальном смысле. В результате пиво пришлось срочно менять на горячий грог, а бессердечный источник их признаний точно прикинулся глухим и не испытал ни малейшего интереса к их откровенности. Хотя, как позже утверждал Квилл, это вполне могло объясняться неподдельными и весьма активными знаками внимания, которые Хэммер предварительно оказал пышным формам девицы. Так что заклятие работало весьма успешно, но этот факт вскоре почти перестал смущать "четверку безголовых", как их, поджимая губы, окрестил Снейп.
